Тот, кто утопил мир - Шелли Паркер-Чан
— Может, через крышу?
— А вы добросите? Я и то не смогу. А у меня-то правая рука на месте.
— Думаю, привязать бомбу к стреле нельзя, — размышлял Чжу. — Даже если бы у нас был лук… Крыша покатая, бомба с нее просто скатится, даже если стрела долетит. Надо как-то по-другому закинуть бомбы на крышу. Чтобы они не попадали. Ну что ж, генерал, — и опять сверкнула эта его возмутительная улыбка. — Я надеюсь, что исподнее у вас и впрямь такое, какое вы, по моему мнению, носите!
* * *
— Вперед, — приказал Чжу, когда юаньский патруль, проходящий поверху, миновал.
Сюй Да и Юйчунь потянули за свободный конец веревки, наброшенной на стенной зубец. Чжу поехала вверх, держась за другой конец и упираясь ногами в стену. Высоты она не боялась — все детство лазала по сверкающим монастырским крышам под облаками. Но именно потому, что лазание по стенам было ей знакомо, физическое увечье ощущалось остро, как никогда. Теперь у нее всего одна рука, а удержаться надо с тяжелым грузом на спине.
Несмотря на всю свою знаменитую криворукость, проявившуюся еще в монастыре при подготовке к календарным праздникам, на сей раз Сюй Да с задачей справился на ура. Нижняя рубаха Оюана, как и рассчитывала Чжу, была сшита из знаменитого монгольского шелка, который нельзя прорвать стрелой. При ранении тонкая, неимоверно прочная ткань облепляла вошедшее в тело древко, и вытащить стрелу становилось проще. В качестве строительного материала бумажная ткань, из которой монахи мастерили воздушных змеев к Новому году, не шла с этим шелком ни в какое сравнение.
Веревка, отсыревшая после заплыва, скрипела и терлась о камни стены, пока Чжу поднималась — на два, затем на три чжана вверх. Вот и амбразура. Она протиснулась сквозь узкий зазор между зубцами, подала Сюй Да знак отпустить веревку, смотала ее и закрепила на одном из зубцов, чтобы потом спуститься без чьей-либо помощи. Когда она снова махнула рукой, Сюй Да скользнул в темноту двора, туда, где в засаде ждали остальные.
Наверху, на укреплениях, ветер задувал куда сильнее, чем внизу. Чжу пришлось побороться с воздушным змеем, чтобы его не унесло, пока она благовонной палочкой поджигает висячие шнуры бомбочек. Затем, вместо того чтобы подкинуть его высоко в небо, как делала в монастыре, Чжу просто разжала руку.
Морской бриз подхватил змея так резко, что нить обожгла ладонь Чжу. К ее восторгу, этот был мощней всех предыдущих. Казалось, с привязи рвется сильное живое существо. Время от времени змей пытался парить на уровне крыши — бледный призрак на фоне черного неба.
Чжу рассчитала свою вылазку на стену так, чтобы дозорные в этот момент были как можно дальше от нее, но по спине поползли неуютные мурашки. Ожидание затягивалось. Пока бомбы не рванут, ей придется торчать тут у всех на виду. Вытянутая рука ныла от напряжения. Почему шнуры никак не прогорают? Внезапно ее одолели сомнения. Что, если морская вода просочилась в бомбы и порох отсырел? Они сработают? Не могли же все без исключения попортиться…
Чем дольше она там стояла, тем сильнее становились сомнения. По спине побежали мурашки.
И тут натяжение нити исчезло. Все исчезло, осталась только вспышка.
Сознание на миг отключилось. Словно из памяти вырезали лоскуток и сшили заново. Едва сообразив, что лежит в нескольких чжанах оттуда, где стояла, Чжу свернулась клубком. Сверху дождем сыпались щепки и каменная крошка. Наверное, они стучали о каменные укрепления, но она временно оглохла от взрыва. Над разбитой крышей сторожевого поста поднималось бледное облако. Вверх бил луч дрожащего фонарного света, словно открылось окно в черное небо.
Чжу с трудом поднялась на ноги, отшвырнула ненужную нитку. Юаньские стражи уже выбегали в полном беспорядке из башни во двор, одни при оружии, другие — явно только что из постели. Чжу дождалась, пока в дело вступят ее воины. Они все еще уступали юаньцам числом, но у них было преимущество неожиданности и выгодная позиция. Должны справиться.
Чжу обмоталась веревкой, приготовилась к спуску со стены. Дозорные изначально были далеко, однако теперь-то они уже несутся к ней со всех ног. Надо сматываться. Но… веревка как-то странно ослабла. Чжу дернула за нее, охваченная внезапным ужасом, и замерла при виде разлохмаченного кончика. Ей сразу вспомнилось, как зловеще веревка скрипела и терлась о камни. Лопнула, значит, когда ее сматывали наверх. Даже если привязать то, что осталось на поясе, к зубцу, этого хватит, только чтобы свеситься со стены.
Чжу бросила мрачный взгляд во двор. Три чжана — это в шесть с лишним раз больше, чем ее рост, а там все вымощено камнем. Что будет, если прыгнуть без веревки? Больно падать — это ничего, ее страданиями не напугаешь. Но выживет ли она вообще после такого падения? Видала Чжу воинов, истекших кровью на поле боя от какой-то царапины. И других, которым ломали кости при падении их собственные кони. Ей не нравились перспективы.
С другой стороны укреплений белая пена разбивалась об основание волнореза. Можно прыгнуть в воду. Она пробьет черную поверхность и будет тонуть, тонуть, и на этот раз рядом не окажется Оюана-спасителя. Тут шансов даже еще меньше…
А когда Чжу подняла глаза, на укреплениях сверкнули факелы: к ней бежал патруль.
* * *
Оюан, безоружный и всеми забытый, стоял на задворках и наблюдал разворачивающийся хаос с чувством яростной беспомощности и зря потраченных усилий.
Воины Чжу пошли в лобовую. Юаньцы отбрасывали в сторону факелы и кидались в рукопашную схватку с нападающими. Бой превратился в сплошную неразбериху теней. Спасти генерала Сюй Да было верным решением: под его невозмутимым руководством юнцы Чжу прекрасно держались против куда более многочисленного противника.
На укреплениях что-то происходило. Оюан с изумлением увидел, что к Чжу несутся два юаньских стражника с мечами наголо. Почему Чжу все еще наверху, ведь планировалось, что он спустится сразу же после взрыва? У него, правда, с собой сабля… Но двое на одного — Оюан не представлял, как Чжу выйдет победителем.
Он сорвался с места, еще даже толком не осознав собственное намерение. Врезался в гущу боя посреди двора, набросился сзади на ближайшего юаньского солдата в полном вооружении и сломал ему шею. Подобрал лук, две стрелы, впустую упавшие неподалеку. И после короткого раздумья наложил обе на тетиву. Невообразимый будет выстрел. Бегущие к Чжу стражники размытыми тенями мелькали в темноте меж зубцов. Быстро бегут…
