Море, поющее о вечности - Александр Герасимов
Его слова звучали мягко, но Эсон понял, что его отстраняют, как и всегда. Между ними подобное случалось уже не один раз.
Он набрал в грудь воздуха и хотел сказать что-то еще, но тут люди зашумели, указывая на что-то. Царь с братом вскочили, вглядываясь вдаль.
Привал устроили на возвышенности, с которой открывался хороший вид. Все участники поискового отряда с удивлением наблюдали, как среди зеленого моря листьев поднимались в небо тонкие струйки дыма. Несомненно, это был костер. Тот, кто его развел, явно старался привлечь к себе внимание. Обычно охотники поддерживали огонь в лесу иначе — заботились, чтобы пламя не давало излишнего дыма.
Все это могло значить только одно…
Об отдыхе не шло более и речи. Схватив свои копья и мечи, воины во главе с царем бросились в указанном направлении.
Вскоре перед ними открылась удивительная картина. Большой костер был тщательно укрыт травой и мелкими сучьями, чтобы образовалось много едкого дыма. Вокруг сгрудились несколько мальчишек и одна девочка — все изможденные, перепачканные грязью и запекшейся кровью. Один лежал прямо на земле, под его голову был подложен мешок. Неподалеку валялась огромная туша зверя с косматой гривой. На шкуре хищника виднелось множество ран — видимо, борьба была жестокой.
Увидев это, мужчины побежали вперед, некоторые даже побросали свое оружие на землю. Со стороны маленького отряда донеслись крики облегчения и радости. Эсон подбежал одним из первых и сжал ладонями лицо сына, пристально всматриваясь в его глаза.
— Как ты, мой мальчик? Я так боялся, что потеряю тебя!
— Как видишь, живой, отец. Все в порядке.
Ясон улыбался, но царь сразу понял, что сын ему солгал. Слишком вымученно прозвучал ответ. Эсон опустил взгляд и ужаснулся, увидев раны на груди мальчика. Чутье подсказало Эсону: произошло еще что-то ужасное, о чем Ясон умолчал.
Царь взял сына за руку и отвел его в сторону, предварительно приказав своим людям:
— Позаботьтесь об остальных. Пусть ни в чем не нуждаются.
Пока следопыты занимались ранами Полидевка и сооружали носилки из ветвей, владыка Иолка расспрашивал Ясона о случившемся. Подошел Пелий, прислонился к дереву и тоже принялся слушать сбивчивый рассказ царевича. После этого Эсон собственноручно принялся промывать раны сына чистой водой из бурдюка. Ясон кусал губы, иногда с трудом удерживаясь от вскриков, но терпел.
— Это все. Пока что я не смогу сделать большего. Но когда доберемся до города, тебе помогут лекари, — отец поднялся с колен.
В его глазах предательски защипало, и он быстро отвернулся, чтобы скрыть свои слезы от сына и брата. На Эсона резко навалилось сдерживаемое до поры облегчение. Он с огромным трудом удержал бушевавшие в груди чувства.
— Идти-то сможешь? — тем временем спросил у Ясона Пелий.
— Ага.
— Может, стоит сплести еще одни носилки? — забеспокоился Эсон, но мальчик покачал головой.
— Не нужно терять времени на пустяки. Я и сам дойду! Сейчас важнее, чтобы Полидевк оказался в Иолке.
— Говоришь, как мужчина, — Пелий ухмыльнулся. — Думаю, не стоит сейчас ему перечить, брат.
С одной стороны, царю хотелось дать отдохнуть измученным детям. К тому же надвигалась темнота, а ночной переход обещал стать дополнительным испытанием для всех. С другой стороны, Ясон был прав: времени оставалось мало, Полидевк мог не пережить промедления. Придется продвигаться настороже и с горящими факелами, но о спокойной ночевке следовало позабыть, пока они не войдут в город.
— Тогда выдвигаемся как можно скорее, — заключил Эсон. Его люди тут же выстроились вокруг царя. Самые крепкие охотники несли на плечах носилки с раненым Диоскуром.
— Как быть с телом льва, царь? — спросил один из них.
— Оставим пока здесь, иначе это замедлит продвижение. Как только доберемся до Иолка, пошлю кого-нибудь, чтобы шкуру освежевали и доставили во дворец.
* * *
Вспоминая в мельчайших подробностях тот вечер, царь Эсон испытывал глубокое удовлетворение. Тем временем могильщики уже собрали с пепелища прах павших, чтобы навеки его упокоить. Прощание окончилось, и город снова начал жить обычной жизнью.
Ясон пожелал еще раз навестить Полидевка и быстрой походкой спускался по ступеням дворца. Если не считать повязки на груди, ничто не напоминало в облике царевича, что он лишь чудом разминулся со смертью.
Внизу его уже поджидала худощавая девочка. Вместо почтительного поклона она подняла руку и помахала Ясону, будто не осознавая, что за подобную вольность ее могли наказать. Самое удивительное, что Ясон тоже махнул ей в ответ. Они принялись что-то обсуждать, а затем быстрым шагом двинулись в одном направлении.
«Чуть только за руки не держатся», — подумал Эсон, наблюдая за этой картиной с верхних ступеней. Царь усмехнулся. Что ж, у его сына появились друзья и, судя по всему, первая любовь. В таком возрасте это было важнее, чем все прочие достижения на свете.
— Хорошо быть молодым, — прошептал он себе под нос. Будет большой удачей, если Ясон сумеет сберечь все это и пронести через многие годы. Сам он не смог, не справился.
Видела бы сейчас Пелопия их мальчика… Наверняка гордилась бы, как любая мать.
«Наш сын стал героем, милая. Ты была бы довольна им, я знаю».
С такими мыслями владыка города направился в свои покои.
Глава 16
После завершения игр жизнь обитателей Иолка понемногу вошла в привычное русло. А вот для победителей зверя с того дня изменилось многое. С ними стали обращаться наравне со взрослыми, а слава о том подвиге прогремела далеко за пределами города.
Шкура льва поначалу украшала царский мегарон, но Ясон признался отцу, что ему неприятно каждый день лицезреть напоминание о пережитых ужасах. После этого шкуру убрали в оружейную, где подвесили на одной из стен. Хотя с тех пор ее видели немногие, но на улицах города не переставали звучать песни о победе нескольких подростков над ужасным людоедом. Самую большую популярность снискали стихи молодого Орфея. Его отец долгие годы жил при дворе Иолка и радовал слух царедворцев песнопениями на пирах, но потомок уже превосходил родителя в этом искусстве.
Полидевк быстро поправился, внешне отделавшись лишь глубокими шрамами. Однако битва оставила неизгладимый след в его душе. Потерпев поражение в поединке со львом, он задался целью развить свои силы до невиданных пределов. Едва мальчик начал самостоятельно ходить, как принялся ежедневно таскать тяжести и попросил обучать его кулачному бою.
Лекари поначалу пытались запретить Диоскуру серьезные нагрузки, но — удивительное дело! — с помощью упражнений он начал восстанавливаться куда быстрее. Заметив это, мальчика решили оставить в покое. Теперь Полидевк вставал рано утром и
