Богуслав Суйковский - Листья коки
— У тебя только девки в голове! Ведь это языческие твари! Помни, что говорил патер Вальверде: смертный грех сойтись с такою. Пожалуй, только если ее предварительно крестить. Лучше подумай о другом. Девки! У тебя будет достаточно этого добра, и даже из самых знатных родов Кастилии или Арагона, когда ты вернешься домой, набив карманы золотом.
— Но войско этого Атауальпы… — начал неуверенно Гонсало Писарро, самый рассудительный из всех братьев.
— Войско? — разгневался наместник. — Что из того, что у него большое войско? Кортес с горсткой людей покорил Мексику. Но я-то не буду таким дураком, как он, меня на мякине не проведешь! Дудки! Кесарю кесарево, а что мое, то мое.
— Богохульствуешь, Франсиско!
— Молчи, трус! Баба, недотепа, падаль! Ты перетрусил, как только услышал об этих ордах? Сорок тысяч голодранцев — и дона Гонсало уже бросило в дрожь. Таким, как ты, надо сидеть дома и не соваться в неведомые края. Подумаешь, сорок тысяч… Когда заговорят наши пушки, от них только клочья полетят.
— Но они могут устроить засады на горных перевалах и…
— Ты все еще бредишь этими перевалами? Ладно, пусть будет так. Поговорим всерьез о язычниках. Ты считаешь, что силой нам с ними не справиться? Понятно. Тогда пойдем на хитрость. Честная борьба может быть только с честным христианским противником. Для войны с дикарями все средства хороши. Увидите. Осьминог тоже страшен, но стоит лишь угодить ему в темя — и все его восемь щупалец бессильно повиснут. Постараемся и мы нанести им удар в голову. Нам поможет святой Франсиск, святой Георгий и святой Николай, а не они — так хотя бы и сам дьявол.
Братья в испуге перекрестились, однако наместник уже не мог остановиться.
— Чего вы боитесь? У кого золото, тот купит себе отпущение грехов, даже у самого святого отца! Воздвигнете собор и дадите деньги на мессу, которую будут служить по вашим душам тысячи лет! Золото! Только бы иметь золото! И весь мир будет у моих ног!
Глава двадцать вторая
Склады в Потасе, в Торопаке и даже в крепости Писак, всегда готовые удовлетворить нужды войска или населения, пострадавшего от стихийного бедствия, неожиданно оказались пустыми. Местный правитель низко кланялся Атауальпе и торопливо объяснял.
Он ни в чем не виноват. Пришли воины из Арекипы, предъявили кипу, золотую бляху. Приказывали именем сапа-инки Уаскара. Они велели согнать всех лам, навьючили их и угнали. Он не виновен. Уже месяц, как сторожевые посты бездействуют, нет ни сигнальных огней, ни новых приказов. Ему ничего не известно. А инка, правитель уну, ушел куда-то и не отдал никаких распоряжений.
Удивительные белые пришельцы? Да, он знает о них. Но они по ту сторону гор. Сюда еще не добрались. Хотя людей уже охватил страх и все спрашивают, можно ли им бежать? Потому что белые — это ужасные и злые люди, но они могучи, как боги…
Уильяк-уму ловко нашел выход из положения: продовольствие было доставлено из других областей, и все войско снова двинулось через горы к Кахамарке. Сам Атауальпа шел пешком, не пользуясь своими носилками, подавал пример своим подданным.
Однако этого и не требовалось, переход был нетрудным, так как воины, по большей части горцы из-под Чимборасо, Котакачи и Имбабуры, легко перевалили через хребет, хотя продвигаться приходилось не по дорогам, а напрямик, по звериным тропам. Их не пугали снежные вьюги, лавины и жуткие холода, они шли там, где не могло пройти ни одно войско на свете.
Писарро считал, что прямо через горы пути нет. Поэтому он перекрыл главный перевал, где проходил тракт, и стоял на месте, ожидая известий от лазутчиков, разосланных во все стороны. Но вести не поступали, дозоры лишь изредка доставляли пленных крестьян, которых Фелипилльо допрашивал с неохотой; на вопросы белых он неизменно отвечал:
— Это глупый мужик, он ничего не знает.
Поэтому Писарро было известно только то, что ему сообщил Синчи, а тем временем Атауальпа прекрасно знал о каждом шаге белых, о каждом отправленном ими отряде, чуть ли ни о каждой съеденной ламе.
Только о вспомогательном войске, которое должно было выйти из Мойомамбо, обогнуть Кахамарку с тыла, отрезать белых с моря, ничего не было слышно. О том, что ни один приказ к ним не поступил по вине Синчи, не знал никто, да это бы и в голову никому не пришло.
Войско Атауальпы перевалило через горы и после короткой передышки двинулось прямо на Кахамарку.
Сорокатысячное войско следовало несколькими параллельными колоннами по широким нагорьям, и его не могли не заметить испанцы. Два конных дозора почти одновременно прискакали к Писарро.
— Индейцы!
— Огромное войско движется на нас со стороны гор!
— Завтра оно может уже оказаться здесь!
Когда, наконец, сеньор де Сото, самый лучший разведчик, прибыл с подробнейшими известиями — с вершины горы ему удалось заметить и разглядеть пять колонн, из которых ближайшие, по его мнению, насчитывали от десяти до двенадцати тысяч солдат в каждой, — Писарро созвал в своей палатке большой военный совет.
Он приказал извлечь последние запасы вина, привезенного из Испании, дабы поднять дух своих соратников, и, лишь убедившись, что вино возымело должное действие, ознакомил всех с истинным положением дел.
Хуан Рада, всегда открыто выступающий против наместника, первый попросил слова.
— Сперва я хотел бы получить кое-какие разъяснения. Ваша честь, вы собрали нас здесь, чтобы поделиться новостями, или вы желаете услышать совет?
Слово «совет» он подчеркнул столь язвительно, что Писарро раздраженно передернул плечом, а его братья начали нервно покусывать усы. Положение спас рассудительный и лучше владевший собой второй предводитель экспедиции, Диего де Альмагро.
— К совету опытных рыцарей всегда с должным вниманием прислушается любой военачальник.
— А затем поступит по-своему! — фыркнул весельчак Педро Вальдивиа.
— Это право вождя.
— Отлично. — Хуан Рада чуть наклонил голову. — Итак, вопрос ясен… Просим еще…
— От чьего имени вы говорите, сеньор? — резко прервал его Писарро.
— Ах, прошу прощения, ваша честь. Я хотел сказать — жду указаний, что мы должны обсуждать.
— Я не понимаю!
— Ох, ведь перед нами можно поставить столько задач и предложить столько путей их решения! Мы можем посоветовать, как нанести удар по этой орде…
— По этим сорока, а может быть, и больше тысячам отличных воинов, которые движутся четкими колоннами и, вероятно, упорны в сражении, как швейцарские стрелки! Вздор! — фыркнул Эрнандо де Сото.
— Это только ваше мнение, сеньор. Я же считаю, что для испанского меча нет невозможного. Мы могли бы ударить даже по крылатой колонне и…
