Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности» - Корчевский Юрий Григорьевич
– Паша, проверь! – обернувшись назад, крикнул Андрей.
Сам заткнул за пояс разряженный пистолет и вытащил другой – заряженный. Но удобного случая всё не представлялось, дорога петляла, не давая прицелиться. Наконец, вдоволь попетляв, она вывела всадников в поля. Настал удобный момент.
Андрей снова привстал на стременах, прицелился. Мушка плясала на спине злодея.
Андрей надавил на спуск.
Окрестности потряс грохот выстрела, лошадь и всадника закрыл дым, который быстро снесло назад.
Андрей увидел: лошадь злодея захромала и остановилась. По ляжке её стекала кровь. Чёрт, промахнулся, в животину попал!
Лёнька – а это был он – резво соскочил с лошади и бросился бежать в сторону от дороги. «Далеко не убежит, всё равно возьмём», – подумал Андрей, продолжая преследование последнего всадника.
Жалко, что оба пистолета разряжены. Перезарядить на ходу невозможно, а другого оружия нет. «Сейчас бы сабельку или, на худой конец, шашку-селёдку, что у исправника», – подумал Андрей. Он пнул каблуком лошадку. Надо догнать грабителя, а там видно будет.
Так они проскакали ещё с полверсты.
Бешеная скачка не прошла даром – лошадь стала хромать, и Андрей понял, что животное долго не выдержит. Но и с коня преследуемого хлопьями летела пена. Видно было – лошадь бежит из последних сил.
Скорость обеих лошадей упала, и наконец они встали. Лошадь Андрея стояла, покачиваясь от усталости, а конь злодея и вовсе сел на задние ноги, как собака.
Андрей спрыгнул с коня и побежал вперёд. Злодей покинул седло ещё раньше. Поняв, что уже не уйти, он решил расправиться с преследователем. Вытащив из ножен нож, он пошёл навстречу Андрею – молодой жилистый парень одного с ним возраста, конопатый, рыжий, с наглыми, навыкате глазами.
Подойдя поближе к Андрею, злодей начал размахивать перед собой ножом, описывая сверкающие полукружья.
– Убью, сволочь!
Андрей лихорадочно соображал, что делать. Парень явно в кураже, убьёт, не задумываясь.
Розыскник вытащил из-за пояса оба пистолета. В конце концов, удар ножа можно принять на них.
Парень остановился в пяти шагах от Андрея, с опаской посматривая на пистолеты. Он не знал, заряжены ли они.
– Брось нож, пощажу!
– Накось, выкуси!
Парень бросился вперёд, выставив перед собой нож как меч, как копьё. В последний момент Андрей сделал шаг в сторону и ударил пистолетом по руке с зажатым ножом. А потом, развернувшись, рукоятью второго пистолета ударил по спине. Сильного удара не получилось, он лишь вскользь задел злодея. Однако нож выпал из его руки в дорожную пыль, а парень, развернувшись, побежал по дороге по направлению к лесу.
Андрей рванулся было следом, но тут из леса выехал исправник с двумя помощниками. Он показал пальцем на убегавшего Лёньку, и один из амбалов кинулся догонять грабителя, а сам Иван Тимофеевич со вторым помощником поскакал вперёд, наперерез бежавшему ему навстречу злодею.
Увидев конных, грабитель закричал отчаянно, схватил лежавший на обочине камень и в бессильной злобе швырнул его в исправника. Он промазал, но этим только разъярил Ивана Тимофеевича. Тот выхватил шашку – Андрей увидел, как она сверкнула на солнце, – и с размаху ударил разбойника по голове.
– Эх, зря, хотя бы допросили! – пожалел Андрей.
Но разбойник был жив. Исправник ударил его плоской стороной шашки, и тот от удара просто потерял сознание.
Когда Андрей добежал до исправника и отдышался, то первым его вопросом было:
– Чего же вы – сигнал дали, а сами не помогли? Ведь слышал же я ваш сигнал – кукушкой!
– Да не куковали мы! – ответил исправник. – Это, наверное, настоящая кукушка была. А мы, когда избу обходили, на участок бурелома наткнулись. Пока в обход тропу искали, время потеряли. На опушку выбрались, видим – вы уже во весь опор от заимки к лесу несётесь.
«Оплошали оба, – сделал Андрей выводы для себя. – Надо было другой сигнал придумывать».
В это время подъехал амбал, посланный на поиски Лёньки. Впереди, спотыкаясь и прихрамывая, почти бежал беглец. Обозлённый неудачей группы у заимки, амбал подгонял Лёньку в спину тычками дубинки, направляя его к стоящим невдалеке исправнику и Андрею.
– Иди, ирод, пока во всю силу не приложил!
Лёнька испуганно оглядывался на амбала.
– А где Павел-то? – забеспокоился Андрей.
– Видели мы его, стоит в версте отсюда. Там вроде как убитый лежит.
Андрей повернулся к одному из амбалов.
– Поспеши за ним, пусть сюда едет, да труп везёт или раненого.
Амбал посмотрел на исправника, тот кивнул головой в знак согласия, и помощник уехал.
Андрей подошёл к Лёньке. Тот испуганно втянул голову в плечи.
– Один вопрос. Соврёшь, башку прострелю!
Для убедительности он вытащил из-за пояса пистолет, взвёл курок и приставил разряженный пистолет к голове Лёньки. Парень в испуге закрыл глаза.
– Андрей Михайлович! Хоть его в живых оставь! – застонал исправник.
– Если правду скажет – оставлю. Говори, – обратился он уже к Лёньке, – кто тебя из холодной выпустил, кто из челяди в имении Сологубова сообщник ваш?
– Макар, – не открывая глаз, прошептал Лёнька пересохшими губами.
– Не слышу, громче! – рявкнул Андрей.
– Макар, – срывающимся голосом повторил Лёнька.
– Тогда живи! – великодушно разрешил Андрей.
Придерживая курок пальцем, он нажал на спуск. Раздался щелчок. Одновременно со звуком щелчка у враз обессилевшего Лёньки подогнулись ноги, и он, потеряв сознание, рухнул в дорожную пыль. Андрей сунул пистолет за пояс.
По указанию исправника амбал обыскал Лёньку и валявшегося без памяти второго грабителя. Всё, что выгреб из их карманов, положил на землю.
– Скудно чего-то! – сказал Андрей. – Надо заимку обыскать – должно быть, там добыча. Этот вот мешок бросил, когда я к избе подошёл. – Андрей показал на всё ещё лежащего в беспамятстве Лёньку.
Исправник подозвал к себе оставшегося помощника и, кивнув в сторону Лёньки, спросил:
– В чувство привести его можешь?
– А то! – ни на секунду не усомнился в своих способностях амбал. Он подошёл к Леньке, наклонился и отвесил ему пару хороших пощёчин. Лёнька вздрогнул и открыл глаза. Мутный и непонимающий взгляд его, обежав окружающих людей, остановился на исправнике.
– Где добыча? – спросил исправник.
Лёнька разлепил пересохшие губы.
– На заимке осталась. Увезти думали, да не успели.
Вернулся амбал с Павлом. На лошади злодея, которую Павел держал под уздцы, лежало поперёк седла обмякшее тело преступника.
– Чего с ним?
– В голову, наповал, – ответил амбал.
– Туда ему и дорога, – коротко бросил исправник. – А с этими что? – обратился он к Андрею.
– Мне они не нужны – не в Питер же их везти. В суд их!
– Сначала в тюрьму запру, – решил исправник, – бумаги ведь писать придётся.
– Про заимку не забудь, обыскать её надо. Добыча ихняя – это тоже доказательство, – напомнил Андрей.
– Сделаю. За помощь спасибо, Андрей Михайлович.
Исправник склонил голову, выражая признательность столичному розыскнику за содействие.
Андрей пошёл к своей лошади. Уходя, он услышал, как исправник приказал амбалу:
– Подними этого, что без чувств, и грузи его на лошадь, только допреж свяжи. Да поторапливайся, у нас ещё дел много.
В сопровождении Павла Андрей добрался до своей лошади. Погладив её по крупу, Андрей почувствовал, что лошадь твёрдо стоит на ногах – отдохнула. Но в том, что она будет способна везти его, Андрей совершенно не был уверен.
Коня взял под уздцы Павел. После скачки и задержания преступников Андрею неплохо было бы и пройтись пешком – тут всего-то версты три до усадьбы Сологубова.
Павел соскочил с лошади, пристроился рядом.
– Может, на моей поедете?
– Пройдусь.
– А здорово вы их. Бах! И готов!
– Чего радоваться? Живой ведь человек. Сдался – и жил бы. Сам такую дорогу выбрал.
– А не жалко?
– Я их не жалею. Мне их жертв жалко – старух тех же самых, когда у них последнюю копейку отбирают. И эту последнюю сиротскую копейку они пропьют, на девок продажных спустят. Или вот в городе у нас. Человек на лошадь с экипажем скопил, а его обокрали. Так чего мне злодеев жалеть-то? Я их давил, как клопов, и впредь давить буду. Служба у меня такая.
