Вальтер Скотт - Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 13
— Вы, кажется, потеряли выгодного заказчика, мейстер Робертс, и теперь выписываете ему счета?
Совершенно случайно Робертс, так же как и сам сэр Манго, был туговат на ухо, и, так же как сэр Манго, он прекрасно умел пользоваться этим преимуществом и потому ответил невпопад:
— Покорнейше прошу прощения, сэр Манго, за то, что я не прислал вам счета раньше, но хозяин просил не беспокоить вас. Сейчас я все подсчитаю.
С этими словами он начал перелистывать страницы своей книги судеб, бормоча при этом:
— Починка серебряной печати, новая пряжка для должностной цепи, позолоченная брошь для шляпы в виде креста святого Андрея с чертополохом, пара медных золоченых шпор… Ну, это Дэниелю Драйверу, это не по нашей части.
Он продолжал бы в том же духе, но сэр Манго, не собиравшийся терпеливо выслушивать перечисление своих собственных, мелких долгов и еще меньше жаждавший уплатить их немедленно, с надменным видом пожелал кассиру доброй ночи и без дальнейших церемоний покинул дом. Мейстер Робертс посмотрел ему вслед с вежливой усмешкой обитателя Сити и сразу же принялся за более серьезные дела, прерванные вторжением сэра Манго.
Глава VII
Мы запасаем пищу, а о том,
Что нам нужнее пищи, что в писанье
Поставлено превыше благ земных,
О том едином благе — забываем.
«Камергер»Когда остальные гости покинули дом мейстера Гериота, молодой лорд Гленварлох тоже стал прощаться, но хозяин дома задержал его на несколько минут, пока не осталось никого, кроме священника.
— Милорд, — сказал почтенный горожанин, — мы приятно провели заслуженный час досуга среди наших добрых друзей, а сейчас мне хотелось бы задержать вас для другого, более серьезного дела; когда мы имеем счастье видеть у себя дорогого мейстера Уиндзора, он обычно читает вечерние молитвы, перед тем как мы разойдемся. Ваш достопочтенный батюшка, милорд, не ушел бы, не приняв участия в семейной молитве; надеюсь, ваша светлость поступит так же.
— С удовольствием, сэр, — ответил Найджел. — Ваше приглашение еще больше усиливает мою признательность вам, которой я и без того преисполнен. Если молодые люди забывают о своем долге, они должны быть глубоко благодарны другу, который напомнил им об этом.
Пока они беседовали таким образом, слуги убрали раздвижные столы и поставили вместо них переносный аналой и кресла с подушечками для ног, предназначенные для хозяина, хозяйки и благородного гостя. Еще один низенький стул, или, вернее, нечто вроде табуретки, был поставлен рядом с креслом мейстера Гериота, и хотя в этом обстоятельстве не было ничего необычайного, Найджел невольно обратил на него внимание, ибо, когда он собирался сесть на табурет, старый джентльмен знаком дал ему понять, чтобы он занял более высокое место. Священник встал у аналоя. Домочадцы — многочисленная семья, состоящая из клерков и слуг, включая Мониплайза, — уселись на скамейках, храня глубокое молчание.
Все уже сидели на своих местах с выражением благоговейного внимания, когда раздался тихий стук в дверь. Мистрис Джудит с беспокойством взглянула на брата, как бы стремясь угадать его желание. Он с серьезным видом кивнул головой и посмотрел на дверь. Мистрис Джудит быстро подошла к двери, открыла ее и ввела в комнату женщину необычайной красоты, появившуюся столь внезапно, что ее можно было бы принять за призрак. Если бы не смертельная бледность и отсутствие румянца, который мог оживить ее точеные черты, лицо ее можно было бы назвать божественно красивым. Никакие драгоценности не украшали гладко причесанные длинные черные волосы, ниспадавшие ей на плечи и на спину, что казалось весьма необычным в те времена, когда головной наряд, как его тогда называли, был широко распространен среди людей всякого звания. Белоснежное платье самого простого покроя скрывало всю ее фигуру, за исключением шеи, лица и рук. Роста она была скорее низкого, чем высокого, что, однако, скрадывалось благодаря изяществу и стройности ее фигуры. Несмотря на чрезвычайную простоту ее наряда, она носила ожерелье, которому могла бы позавидовать герцогиня — так ярко сверкали в нем крупные бриллианты, а ее талию охватывал пояс из рубинов, едва ли меньшей ценности.
Когда странная красавица вошла в комнату, она бросила взгляд на Найджела и остановилась как бы в нерешительности, словно не зная, идти вперед или вернуться. Этот взгляд скорее выражал неуверенность и нерешительность, нежели застенчивость или робость. Тетушка Джудит взяла ее за руку и медленно повела вперед. Однако ее темные глаза были по-прежнему устремлены на Найджела с печальным выражением, пробудившим в его душе смутное волнение. Даже когда она села на свободный стул, видимо специально для нее предназначенный, она снова несколько раз взглянула на него с тем же задумчивым, томным и тревожным выражением, но без всякой робости и смущения, которые могли бы вызвать хотя бы слабый румянец на ее щеках.
Как только эта странная женщина взяла в руки молитвенник, лежавший на подушечке возле ее стула, казалось, она немедленно погрузилась в благочестивые размышления; ее появление настолько отвлекло внимание Найджела от религиозного обряда, что он то и дело бросал взгляды в ее сторону, но ни разу не мог заметить, чтобы ее глаза или мысли хотя бы на одно мгновение отвратились от молитвы. Сам Найджел слушал молитву с меньшим вниманием, ибо появление этой леди казалось ему совершенно необыкновенным, и хотя отец воспитывал его в строгих правилах и требовал самого почтительного внимания во время богослужения, его мысли были смущены ее присутствием и он с нетерпением ждал конца службы, чтобы удовлетворить свое любопытство. Когда священник окончил чтение молитв и все остались на своих местах, как того требовал скромный и назидательный церковный обычай, в течение некоторого времени предаваясь благочестивым размышлениям, таинственная посетительница встала, прежде чем кто-либо двинулся с места, и Найджел заметил, что никто из слуг не поднялся со скамейки и даже не пошевельнулся, пока она не опустилась на одно колено перед Гериотом, который положил ей на голову руку, как бы благословляя ее, с печальной торжественностью во взгляде и жесте. Затем, не преклоняя колена, она поклонилась мистрис Джудит и, оказав эти знаки почтения, вышла из комнаты. Но, выходя, она снова устремила на Найджела пристальный взгляд, заставивший его отвернуться. Когда он опять посмотрел в ее сторону, он увидел только мелькнувший в дверях край ее белой одежды.
Затем слуги встали и разошлись. Найджелу и священнику были предложены вино, фрукты и различные сладости, после чего пастор удалился. Молодой лорд хотел сопровождать его в надежде получить объяснение относительно таинственного видения, но хозяин дома остановил его и выразил желание побеседовать с ним в конторе.
