Луи Бриньон - Чаша императора
Мгновенно проснувшийся Шатобриан вскочил с кровати и метнулся к жене. По балкону промелькнула фигура человека, а Изабель, обернувшись к мужу, сделала к нему шаг и начала медленно оседать. Крик, полный боли и ярости вырвался из груди Шатобриана, когда он увидел, что сквозь пальцы рук, сжимающих рукоять кинжала, просачиваются тонкие струйки крови, окрашивая белоснежную рубашку в алый цвет…
Глава 26
Двенадцать пар крепких рук…раз за разом заставляли опускаться в воду длинные вёсла. Каждый раз когда происходило это действие поднималась лёгкая волна и маленькое судно ускоряло ход.
Молодой человек облачённый в незамысловатый хитон прохаживался вдоль дюжины полуобнажённых мужчин и зычным голосом раздавал команды. Итальянец от рождения, он обладал именем которое вызывало одновременно и жаркие споры и недовольство окружающих.
Мария Де ла Форте…или центурион Мауро, как многие его называли, закупив необходимые припасы возвращался в крепость. Путь был близкий. Оттого, путешествие не заняло много времени. Судно стало замедлять ход и вскоре бросило якорь вблизи стен покрытых зеленоватыми наростами. Справа тянулась каменная площадка. На ней появились люди. Они выходили из ворот крепости и направлялись прямиком к судну. Почти все были мужчины крепкого сложения. Двое из них ловко подхватили брошенные с судна верёвки и быстро обвязали их вокруг железных колец.
Спустили трап. Прихватив бочонок, первым с борта ринулся Мауро. Не успел он опустить бочонок, как в воздухе раздался дикий крик:
— Она умерла…умерла…умерла…
Крик полный боли, отчаяния…раздавался раз за разом. Люди на судне и на площадке…замерли.
Все как один устремили взгляд в сторону крепости. Куда же они смотрели? Постараемся выяснить это обстоятельство. С каменной площадки мы входим через малые ворота в крепость и оказываемся во…внутреннем дворе с многочисленными деревянными постройками. Здесь много детей. Они смеются и играют. Женщины…они заняты повседневными делами, но лица у многих счастливые. На губах играют радостные улыбки. Они пропадают лишь когда их взгляд опускается на небольшое каменное строение в Западной части крепости. Строение очень напоминающее своими формами…мавзолей. Ни одного окна, только маленькая дверь сквозь которую можно пройти лишь основательно пригнувшись. Именно оттуда и раздавались крики. Для того чтобы яснее понять происходящее, мы сделаем ещё несколько десятков шагов и перешагнём за порог мавзолея. Сплошной мрак…но вот появился лёгкий свет. Он исходит от пламени свечей. А свечи горят в изголовье…красивого, но чрезвычайно бледного юноши. Глаза его плотно закрыты.
Юноша, обнажённый по пояс, лежит на каменном пьедестале словно покойник. Но это не так.
Руки, свисающие по обе стороны пьедестала, слегка дёргаются. По телу…прокатываются лёгкие судороги, губы едва шевелятся. Но вот…красивые черты лица исказил подлинный ужас. Снова зазвучал страшный крик:
— Она умерла, умерла… — юноша приподнялся, несколько раз дёрнулся всем телом и без сил упал обратно. Голова ударившись об камень вызвал глухой звук.
— Это становится опасным, — раздался тревожный шёпот. Из тёмного угла вынырнул старик с седой бородой. Это был не кто иной, как…Лука Горико. Он устремил обеспокоенный взгляд в строну юноши, а затем повернулся и устремил вопросительный взгляд в сторону человека, который возник у него за спиной. Его силуэт лишь смутно освещало пламя свечей. Однако и этого было достаточно для того чтобы разглядеть высокий рост и мощные формы. Однако голос незнакомца прозвучал почти безжизненно:
— Мы пройдём до конца. Силы быстро покидают моё тело. Я не могу доверить легион человеку, который слаб настолько, что не может справиться с собственными чувствами. В бою он лучше всех остальных, но любовь…делает всех нас слабыми. Продолжай, Горико. Я должен узнать…всё.
Астролог… некоторое время находился в нерешительности, а затем всё же подошёл к пьедесталу.
А затем и наклонился над безжизненным телом юноши. В пламени свечей отразился завораживающий взгляд. Голос Горико прозвучал под стать его взгляду.
— Что ты видел? — прошептал он. — Расскажи, что ты видишь?
Из груди юноши вырвался судорожный вздох, а вслед за ним раздался горестный шёпот:
— Изабель… вся в крови. В животе…кинжал…она протягивает ко мне руки…она умоляет помочь, но…я не могу…не могу…она умирает…я виновен в её смерти…я не должен был жениться на ней… я забыл о «клятве Единорога»… это расплата…
— Что ты чувствуешь?
— Смерть…она прокралась в меня…невыносимая боль…
— А где твои…родители? — Горико нагнулся ещё ниже. Его голос становился всё более загадочным и притягательным. — Где герцог и герцогиня Д'Эгийон?
Губы юноши стали совершенно белого цвета.
— Они…умерли несколько лет назад когда на них напали… «Дети Гекаты»…
— «Дети Гекаты»? Ты видишь…этих людей?
— Да… безобразный мужчина…он измывается над молодой особой…убивает её…это обряд…он посвящает её кровь…женщине-идолу.
— Кого ты ещё видишь?
— Невысокий мужчина в чёрной одежде…генерал ордена иезуитов…он разговаривает с…Папой.
— О чём?
— Им кто- то мешает…они собираются устранить неугодных…они собираются убить…меня. Они говорят что я опасен для церкви…
Услышав эти слова, Горико выпрямился и полуобернувшись бросил вопросительный взгляд в сторону своего спутника.
— Этого достаточно, — раздался голос наполненный тихой радостью. — Я услышал всё что желал услышать. Разбуди его…
Горико не без облегчения кивнул головой, а в следующее мгновение…положил руку на обнажённую грудь юноши и громко произнёс:
— Ренар…просыпайся!
Он повторил эти слова несколько раз подряд, прежде чем стали происходить резкие изменения.
Юноша несколько раз резко дёрнулся. Руки — упёрлись ладонями об края каменной плиты и стали приподнимать тело. Едва юноша принял сидячее положение, как глаза его широко распахнулись.
Вначале они выражали ужас и боль, затем в них появилось бессмысленное выражение. Через мгновение исчезло оно уступив место глубокому удивлению. Юноша переводил взгляд с астролога на человека стоявшего за его спиной и крутил головой во все стороны словно пытаясь избавиться от некого наваждения. Он делал это до той поры, пока не раздался мягкий голос астролога:
— Успокойся мой мальчик. Это был всего лишь сон. Если ты помнишь, я погрузил тебя в это состояние с твоего согласия.
— Сон? — раздался изумлённый голос. — Так я спал?
