Георгий Свиридов - Мы еще вернемся в Крым
Вадим Серебров еле успевал вскидывать ладонь, отдавая честь старшим по званию. Рядом прошли два генерала, о чем-то оживленно разговаривая. Серебров узнал их. Командир корпуса генерал-лейтенант Дашевич, высокий, пожилой, и командир стрелковой дивизии Мороз, осанистый, в годах, профессор из военной академии. Его дивизия прикрывает Феодосию с западной, самой опасной, стороны. Приветливо улыбаясь, здороваясь почти со всеми, прошел Комиссаров, член Военного Совета.
Штаб армии жил своей напряженной жизнью, однако Серебров как-то невольно уловил изменения, которые произошли за эти последние дни. Если раньше, неделю назад, в воздухе витал дух победного настроя, на лицах, даже усталых, почерневших от недосыпания или пороховой гари, светились улыбки, звучали бодрые голоса, теперь голоса звучали приглушенно, а вместо улыбок на лица легла серьезная озабоченность, хмурость. И по этим приметам Вадим Серебров догадывался, что дела на передовой складываются не лучшим образом. Наступление не получает развития.
– Товарищ капитан-лейтенант, вас ждут!
Полковник Рождественский, начальник штаба армии, оторвался от бумаг, кивнул на приветствие и указал рукой на стул рядом со столом.
– Садись!
Серафим Евгеньевич устало откинулся на спинку стула, снял очки, протер стекла носовым платком.
– Как спецгруппа особого назначения?
– Полный порядок. Ни больных, ни раненых, – ответил Серебров. – готовы к выполнению вашего задания!
– За этим дело не станет, – Рождественский водрузил на нос очки и через стекла приветливо смотрел на капитан-лейтенанта. – Сначала сообщу приятное. За взятие генерала с очень секретными документами тебя представили на героя, твоим орлам – ордена. Штаб фронта поддержал наши предложения и бумаги пошли вверх.
– Спасибо!
– Тебе и твоим орлам спасибо! А теперь к делу, – Рождественский развернул на столе карту, которая была свернута трубочкой. – Готовимся к наступлению, надо расширять плацдарм, думаю, не надо объяснять.
– Не надо, – кивнул Серебров.
– А немецкая авиация безнаказанно хозяйничает в небе. Что она творит в порту и в городе, тебе известно. И на передовой не легче. Особенно в районе Карагоз, Розальевки и всюду на открытой местности. Прижала к земле целые полки! В воздухе постоянно находятся тридцать – сорок самолетов. Самолеты на бреющим полете гоняются не только за каждой машиной, чуть ли не за каждым бойцом, – сказал Рождественский. – Нет сомнения, что за прифронтовой полосой у них небольшой аэродром. Аэродром подскока. Он позволяет им совершать челночные полеты. Быстро заправляться горючим, брать боеприпасы и снова возвращаться на передовую и бомбить.
Этих слов было вполне достаточно, чтобы Серебров представил себе предстоящую работу его спецгруппе.
– Где аэродром подскока?
– Где-то вот здесь, как установила воздушная разведка, – полковник указал пальцем на карте район севернее Старого Крыма. – Твоя задача – сковырнуть аэродром подскока! И как можно скорее!
– Задачу понял, товарищ полковник!
– Все детали операции обсудишь с начальником разведотдела майором Мандрикой. Он тебя ждет! – Рождественский пожал Сереброву руку. – Удачи тебе!
В отделе разведки армии Серебров задержался.
Майор Мандрика расстелил карту со своими знаками и пометками синим и красным карандашом.
Начальник разведки был чуть выше ростом, худ, подтянут, одет по форме с белым подворотничком на воротнике шерстяной гимнастерки. На вид ему было лет тридцать пять, усталые глаза и лицо выражали спокойствие и долготерпение. Месяцы войны уже успели утомить, а бесконечные тревоги и ответственность отложили застывшие следы постоянной озабоченности на лице. Но в голосе его была слышна молодая сила и твердость характера.
– Воздушная разведка дала приблизительные данные, летчик визуально зафиксировал район расположения немецкого аэродрома. Близко подлететь не смог, мешал сильный заградительный огонь, летчик был ранен и еле дотянул изрешеченную машину до Тамани, – рассказал майор Александр Григорьевич. – А наземная вообще не дала никакого результата.
– Не дошла? – спросил Серебров.
– Ее сожгли.
Мандрика рассказал о гибели взвода разведчиков. Двадцать восемь человек направили в район Ислям-Терек и Кулеча-Мечеть. Разведка успешно продвигалась, выявили дисклокацию немецких частей и другие важные объекты. На обратном пути остановились на ночлег в Кулеча-Мечети. Ночью в татарское село нагрянули немцы и вооруженные местные пособники, которые их привели. Сняли часовых, захватили спящих разведчиков. Их растерзали, полуживых вытащили из случайного убежища и сожгли в овраге. Жители соседней деревни Сеит-Эли собрали и похоронили обгорелые останки и пепел. Когда село освободили, принесли нам мешок с обгорелыми вещами и документами.
– Неизвестна судьба и специальной диверсионной группы из двенадцати парашютистов. Десант выбросили в тот же район, и он пропал. Пятые сутки о нем ни слуху ни духу. Колючий какой-то район! Из Бахчи-Эли подпольщики передали, что туда прибыл отряд, сформированный из местных. Чем гитлеровцы их соблазнили? Наши партийные деятели за головы хватаются, не могут понять и разгадать эту шараду– загадку, отчего и почему так происходит, – сказал Мандрика. – Не пугаю, а ставлю в известность, чтобы знал обстановку и заранее был готов к любым неожиданностям.
Серебров совместно с начальником разведки обсудили план операции, который уже был разработан в штабе, внесли коррективы, уточнения и добавления, а, главное, наметили два варианта маршрута движения по тылам противника: основной и запасной. А само передвижение решили совершить на трех трофейных немецких бронетранспортерах. В боях за станцию Владиславовка наши части захватили железнодорожный эшелон с немецкой боевой техникой, которую гитлеровцы пытались вывезти из Керчи.
– Совместно с твоей диверсионной группой в тыл идет и отряд прикрытия, – сказал Мандрика. – Вы должны действовать напористо и свободно, не заботясь о своем тыле ни при начале операции, ни в ее заключительной части при выходе их боя. Мы уже имели печальные случаи, когда, успешно выполнив задание, группа погибала при отходе.
Серебров согласился с майором и, уточняя план, все же предложил усилить его спецгруппу за счет отряда прикрытия.
– Наш козырь – внезапность! Операция должна быть совершена быстрым темпом. Мы должны заняться одновременно и сразу всеми объектами, а это и стоянки самолетов, и взлетная полоса, и склад горючего, и склад авиабомб, еще казарма, штабное помещение, ангар, – пояснил Серебров. – А для этого необходимо больше людей. Желательно минеров, подрывников.
