Том Шервуд - Адония
– Это – так, – согласно кивнул Фердинанд. – Это – точно.
Первая кровь
Каникулы длились почти два месяца. Адония так загорела, что кожа её приобрела лиловый оттенок. Она научилась хорошо плавать, и ровно по два часа в день фехтовала. У неё имелась собственная хижина почти у самого моря, под отвесной стеной скалистого берега. Влево от её бивака, в ста ярдах, устроился Глюзий, вправо, на таком же почтительном расстоянии – Фердинанд. Регент, когда не занимался с Адонией фехтованием, нёс ежедневную вахту где-то вверху, у дороги. Девочку окружала надёжная, невидимая охрана.
Через два месяца компания вернулась в монастырь «Девять звёзд».
– Волшебным образом отдохнули, – сказал, завидев знакомые стены, Цынногвер. – Но до чего, джентльмены, я соскучился по работе!
Патер, увидев загоревшее лицо своей воспитанницы, улыбнулся. Подошёл, приветливо обнял. Они сели вдвоём в роскошные, обтянутые ярко-красной тканью, с гнутыми подлокотниками кресла. Поговорили о том, как прошло лето.
– Патер, – негромко произнесла Адония в конце беседы. – Там, на море, однажды был невероятный случай. Он касается Глюзия. Я обещала ему никому не рассказывать. Но если до завтра он сам вам всё не расскажет – тогда уже я…
– Хорошо, – вмиг посерьёзнев, кивнул патер. – Подождём до завтра.
На следующий день, ближе к полудню, Адонии передали приглашение патера на совместный обед. Они и отобедали, – в его апартаментах, снова вдвоём.
– Глюзий мне всё рассказал, – сообщил патер после обеда. – Сам рассказал, не дожидаясь вопросов. И теперь ты совершенно свободно можешь изложить то, что видела. Со своей стороны.
Адония, старательно припоминая детали, поведала наставнику о том, что случилось в первый день их пребывания на берегу моря.
– Да, – задумчиво произнёс патер. – Всё сходится. Кроме одного. Он говорит, что мысль убить тебя была шуткой.
– Когда при мне шутят – я обычно смеюсь, патер. А там я испугалась. До обморока.
– Ладно. Чтобы доказать свою преданность, Глюзий испросил позволения подвергнуться серьёзному испытанию.
– Какому?
– Есть у нас такая традиция. Испытание «башней».
– Мне можно узнать, что это значит?
– Думаю, скоро будет можно и посмотреть. А пока – просто знай, что это бой одновременно с девятью противниками, из которого живым выходит только один.
– Вот как! А кто эти противники?
– Свирепые и безжалостные люди. Как, например, те, кого вы не успели застать у старой шхуны.
– Одновременно девять?! А Глюзий – один?!
– Да, дочь моя, одновременно. Но – каждый за себя. Я не смог отказать Глюзию. Ему, самому лучшему фехтовальщику «Девяти звёзд», после того, что случилось, очень важно поверить в себя.
– А когда мне можно будет увидеть?
– Не раньше, чем ты пройдёшь своё собственное испытание.
– Вот как? Какое?
– Оно называется «нежданная встреча». Всё остальное скоро узнаешь.
– Что-нибудь вроде боя с засадой, да?
– Нет, ну что ты. Скорее, это проверка умения владеть собой.
– И она будет скоро?
– Надеюсь, что да.
И, тем не менее, эта проверка произошла спустя почти год.
Как и прошлым летом, Адония и двое сопровождающих (Глюзий отбыл в морской поход) отправились на каникулы, к морю. Был всё тот же возок, и, кажется, те же лошадки.
Регент и Фердинанд ехали, чуть поотстав.
– На этот раз надёжно? – спрашивал Регент.
– Да, проверено. Четверо парней, входили в местную бригаду контрабандистов. Её разгромили недавно «красные мундиры». Эти четверо прячутся в скалах. На работу не выходят, таятся. Питаются рыбой, – у них есть сеть и баркас, – ну и общий продуктовый запас бригады остался не тронут. Думаю, два месяца будут безвылазно сидеть в своей норе.
– Норе?
– Да, береговая пещера.
– Ты видел их всех?
– Очень близко.
– И как Адония по сравнению с ними?
– Ну сам смотри. Пятнадцать лет. Высокая, гибкая. Шесть лет нешуточных тренировок. Расправится, как с мальчишками, даже если выпустить всех четверых сразу. Главное – суметь подавить страх, и просто работать.
– Ну, на то и внезапность.
Но внезапность эта была тщательно подготовлена.
– Последняя тренировка, – заявил Регент выросшей ученице. – Бой в полную силу. На мне под одеждой будет кольчуга…
– Для чего?
– Я же говорю – бой в полную силу. Ты должна провести один точный удар. Только один. Но так, чтобы я был сбит с ног. Или, если бы не был прикрыт кольчугой, то нанизан на твой клинок до середины. Всё, девочка. Обучение кончилось, завтра – экзамен.
– И сегодня – последняя тренировка? Как быстро…
– Вот сюда, – Регент набросил поверх кольчуги белый балахон, на левой стороне груди начертил углем небольшой круг, – ты должна провести свой удар. Используй любые финты и отвлекающие уколы, но удар должен быть только один.
– Я поняла.
– Алле!
Спустя пять минут Регент опустил шпагу. Стоявший поодаль Фердинанд одобрительно покивал.
– Ну, с ног не сбила, – проговорил, открыто скривясь от боли, Цынногвер, – хотя и могла.
Он снял балахон, протолкнув палец в небольшой разрез, показал всем, куда пришёлся удар.
– Вот и всё, – сказал он сосредоточенно внимающей ему девочке. – Завтра ты будешь идти по берегу моря. На тебя нападёт незнакомый тебе человек. Внезапно нападёт, из укрытия. Ты должна успеть выхватить шпагу – смотри, это обязательное условие: шпага – в ножнах! – и нанести один точный удар. В то же место. Шея, живот, руки у него не будут прикрыты кольчугой. А грудь будет. Поэтому удар – только один, и только в сердце.
– Я поняла. Успеть выхватить шпагу и нанести один точный удар.
– И всё! Если справишься – мы возвращаемся к патеру и торжественно объявляем об успешно сданном экзамене. Если нет – посыпаем головы пеплом и до следующего лета продолжаем изнурительные тренировки.
Регент на минуту умолк. Посмотрел в сторону моря.
– До завтра можешь заниматься чем угодно. Сходи к морю, поплавай. А нас до исхода экзамена ты не увидишь. – Сняв кольчугу, он медленно растирал ушибленное место. – Ровно в десять часов выйдешь из лагеря и отправишься по берегу вон в ту сторону. Твои часы исправны?
– Да, они в возке.
– Фердинанд! Отдай ей и свои тоже. Это важно: ровно в десять. Не проспи!
Однако это предостережение было излишним. Адония не смогла заснуть в эту ночь. Часов до четырёх она маялась в возке, убеждая себя, что эмоции губят фехтовальщика, потом встала, раздула огонь и сидела у костра, слушая шум прибоя и вглядываясь в светлеющий горизонт.
В девять часов разделась и немного поплавала. Вскипятила воды и выпила чашку чая. Тщательно оделась, тщательно затянула ремешки на ботфортах. Проверила, легко ли вынимается шпага. Подвесила ножны к поясу, посмотрела на часы – и пошла.
