Джин Ауэл - Под защитой камня
— А вторая твоя подруга, Марона, мне, кажется, не знакома, — сказал Джондалар. На вид она была немного моложе других.
— Я Лорава, сестра Портулы, — сказала девушка.
— Мы с ними познакомились, когда я жила с мужем в Пятой Пещере, — пояснила Марона. — Теперь они пришли навестить меня. — Она повернулась к Эйле. — Приветствую тебя, Эйла из племени Мамутои.
Эйла поднялась с земли, чтобы ответить на это приветствие. Обычно она спокойно относилась к подобным знакомствам, но сейчас, еще не успев даже одеться, испытывала неловкость от того, что ей приходится в таком виде приветствовать незнакомых женщин, поэтому она сначала обернулась кожаным полотнищем и, заткнув его конец за пояс, повесила на шею амулет.
— Пррриветствую тебя, Марррона из Девятой Пещеры. Зеландонии, — сказала Эйла, ее раскатистое «р» и необычное гортанное произношение мгновенно выдали ее чужеземное происхождение. — Пррриветствую тебя, Поррртула из Пятой Пещеры, и Пррриветствую ее сестру, Лоррраву, — закончила она.
Молодые женщины прыснули со смеху, заметив, как смешно говорит Эйла, но попытались скрыть усмешки, а Джондалару показалось, что по лицу Мароны промелькнула довольная ухмылка. Он сердито нахмурил брови.
— Я не только хотела приветствовать тебя, Эйла, — сказала Марона. — Не знаю, упоминал ли тебе об этом раньше Джондалар, но, как ты теперь знаешь, мы с ним были помолвлены перед тем, как он внезапно решил отправиться в это великое Путешествие. Я уверена, ты должна понять, что меня не слишком обрадовал его уход.
Джондалар пытался придумать, как предотвратить ее дальнейшие высказывания, в которых, он почти не сомневался, Марона даст Эйле понять, что была очень несчастна, и под конец обвинит его в куче всяких проступков, однако она удивила его.
— Но все это в прошлом, — продолжила Марона. — Честно говоря, я и думать о нем забыла, вспомнила только сегодня, когда вы прибыли. Хотя, возможно, у нас есть и более памятливые обитатели, и некоторые из них любят почесать языками. Вот мне и захотелось подкинуть им новую пищу для разговоров, показав, что я радушно приветствую тебя. — Она махнула рукой подругам, подключая их к разговору. — Мы собирались пойти ко мне домой, чтобы подготовиться к вечернему Гостеприимному празднеству, и подумали, что, возможно, ты, Эйла, захочешь присоединиться к нам. С нами будет еще моя кузина Уилопа — ты помнишь Уилопу, ведь так, Джондалар? Я подумала, что ты могла бы успеть познакомиться с частью наших женщин до начала ритуальной церемонии.
Эйла отметила некоторую напряженность, особенно между Джондаларом и Мароной, но в данной ситуации это казалось вполне объяснимым. Джондалар рассказывал ей о Мароне, говорил, что они были почти помолвлены перед его уходом, и Эйла представляла себе, что она почувствовала бы на месте этой женщины. Но Марона откровенно высказалась по этому поводу, и Эйле действительно хотелось скорее поближе познакомиться с кем-то из женщин.
Ей не хватало подруг. В детстве у нее было совсем мало ровесниц. Ее сводная сестра Уба, родная дочь Изы, была намного младше Эйлы, и хотя, повзрослев, Эйла привязалась ко всем женщинам Клана, там были свои сложности. Не важно, сколько трудностей она пережила, стремясь стать хорошей женщиной Клана, но некоторые качества ей так и не удалось приобрести. Лишь оказавшись в племени Мамутои, она подружилась с Диги и поняла, как приятно общаться с ровесницами. Она скучала по Диги и по Толи из племени Шарамудои, они быстро стали ее подругами и теперь навсегда останутся в памяти Эйлы.
— Спасибо, Марона. Я с удовольствием присоединюсь к вам. Пока у меня есть только старая одежда, — добавила она, быстро натягивая свой простой, подпорченный пятнами дорожный наряд. — Но Мартона и Фолара сказали, что помогут мне сшить новую одежду. Мне хотелось бы посмотреть, что у вас носят.
— Может быть, мы сможем дать тебе кое-что в качестве приветственного подарка, — сказала Марона.
— Джондалар, ты захватишь с собой наши полотенца? — спросила Эйла.
— Конечно, — ответил он. Быстро обняв ее, он потерся щекой о ее щеку, и она ушла с этими тремя женщинами.
Джондалар с еще более сумрачным видом провожал взглядом удаляющихся женщин. В сущности, он не просил Марону по всем правилам ритуала Помолвки стать его невестой, однако его поведение перед уходом с Тоноланом привело ее к убеждению, что на Летнем Сходе они пройдут Брачный ритуал, и она уже строила планы. А вместо этого он ушел провожать брата, да так и не вернулся. Должно быть, она оказалась в сложном положении.
Нельзя сказать, что он любил ее. Хотя она, несомненно, считалась красивой. Большинство мужчин на Летних Сходах называли ее самой красивой и желанной женщиной. И хотя он не был полностью согласен с ними, но признал, что у нее имелись определенные достоинства, когда им пришлось разделить Дары Радости на празднестве Дони. Правда, она не стала для него той единственной и желанной… Но, по мнению людей, они являлись отличной парой, прекрасно смотревшейся вместе, и все считали, что им пора "завязать узел". Джондалар тоже, в общем-то, склонялся к такому завершению. Он понимал, что ему нужно основать очаг для своей избранницы и ее будущих детей, а поскольку Золена, его единственная желанная женщина, оказалась недосягаемой, то ему было почти безразлично, кто ее заменит, так что заместительницей вполне могла стать и Марона.
Джондалар не признавался в этом даже самому себе, но он почувствовал облегчение, решив уйти с Тоноланом в Путешествие. В то время казалось, что так легче всего выпутаться из этого затруднительного положения. Он был уверен, что в его отсутствие она найдет себе другого мужчину. И сейчас он ожидал встретить ее в очаге, полном детей. Но она ничего не сказала о детях. Это было странно.
Он даже подумать не мог, что по возвращении обнаружит ее одинокой. Она по-прежнему была красива, но отличалась несколько вспыльчивым и вредным характером. Марона могла оказаться очень злопамятной и мстительной. Озабоченно нахмурившись, Джондалар смотрел, как Эйла и три женщины уходят в сторону Девятой Пещеры.
Глава 6
Увидев, что Эйла идет по тропе лошадиного пастбища с тремя женщинами, Волк побежал за ней. При виде этого большого хищника Лорава завизжала, Портула ахнула и в ужасе оглянулась кругом с явным намерением пуститься наутек, а Марона побледнела от страха. Эйла мельком глянула на женщин, как только заметила Волка, и, оценив их реакцию, сразу остановила его жестом.
— Стоять, Волк! — громко добавила она, скорее ради женщин, чем для того, чтобы остановить зверя, хотя ее слова обычно усиливали для него значение жестов. Волк остановился и смотрел на Эйлу, ожидая сигнала, разрешающего ему подойти. — Вы хотите познакомиться с Волком? — спросила она и, видя, что женщины все еще боятся, добавила: — Он не причинит вам вреда.
