Лилия Подгайская - По зову судьбы
После этого он, смущённый собственным поведением, повернулся и направился к лестнице, ведущей наверх.
– Извините, – сказал слегка севшим голосом, – но я оставлю вас на время. Пойду поздороваться с бабушкой. А потом расскажу всё, что должен.
Он умчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки, а оставленные в зале родные не сразу пришли в себя. Что бы это значило? Что могло так изменить мальчика?
Вернулся он нескоро и приступил к рассказу. Поведал всё: и превратности пути, и положение дел у Брэда, и то, как они отыскали могилу Кристофера, и о горе, постигшем семью Хьюбертов. Родные слушали, затаив дыхание. Малыш заснул на руках у матери, а она, прижимая его к груди, не пропускала ни слова из рассказа брата.
– А наш Брэд стал там большим человеком, – усмехнулся Ричард, – всё же солидный землевладелец с отличными виноградниками и большим домом, похожим на замок и столь же хорошо охраняемым. Его жена очень мила, но братцу ещё предстоит завоевать её любовь, как я понял. Уверен, у них будет много детей. Брэд велел передать тебе, отец, что первого своего сына он назовёт Кристофером, в память погибшего друга, и только второго Кевином. Он сказал, ты его поймёшь. И ещё просил передать малышу Генризу, что в далёкой Франции он всегда найдёт тёплый приём у любящего дядюшки.
Ричард вдруг откровенно улыбнулся во весь рот:
– Как же я счастлив вернуться домой! И как хочу, чтобы горести и беды обошли нашу семью стороной.
Тронутая словами сына мать прослезилась. Барон бережно обнял её за плечи и увёл в их супружеские покои. Брат и сестра остались вдвоём.
– Давай я помогу тебе, Нада, отнести малыша в твою комнату, – проговорил Ричард, глядя ей в глаза, – и прости меня за глупости, которые я себе позволял.
– Не будем вспоминать об этом, – улыбнулась сестра. – Как хорошо, что мы вместе!
И в семье Лорэлов установился долгожданный мир.
Прошло два месяца, и на замок снова упала зима. Белый ковёр покрыл землю, злой ветер рвался в накрепко закрытый замок, стремясь выдуть из него драгоценное тепло. Природа замерла до весны. Люди занялись привычными делами.
Как-то вечером барон задержался у очага с сыном. Они обсуждали какой-то важный хозяйственный вопрос. И потом отец высказал то, о чём уже не раз задумывался.
– Ты стал взрослым, сынок, – начал он, – тебе уже восемнадцать, и ты вполне зрелый мужчина. А мы ещё ни разу не говорили с тобой о твоей женитьбе. Давно пора найти тебе невесту. Скажи, в какой стороне ты желал бы её найти, и я сделаю то, что ты хочешь.
Ричард смущённо поёрзал на стуле и поднял на отца глаза. Он давно ожидал этого разговора, но сам не решался его начать.
– Видишь ли, отец, – попытался он говорить ровным голосом, – в этом вопросе я вынужден тебя сильно огорчить.
Барон вскинул голову, как от удара хлыстом. В глазах плеснулась боль.
– Нет-нет, отец, ничего постыдного, – поспешил успокоить его сын, – просто, когда я был у Перси, переболел там этой противной болезнью, когда опухает под ушами, и теперь у меня никогда не будет детей. Зачем же мне жениться? У нас есть большая надежда на Брэда. Да и Генрих подрастает, он ведь тоже наш.
В глазах отца зажглась жалость.
– Бедный мой мальчик, – проговорил он тихим, грустным голосом. – Почему ты не сказал мне этого раньше? Я уже кто знает что начал думать.
– Прости, папа, мне самому неприятно об этом говорить. И я всё откладывал разговор, пока ты не начал его. Но изменить положение дел мы уже не в состоянии, ни ты, ни я. Так что будем делать то, что в наших силах, и верить, что род Лорэлов в Лейк-Касле не прервётся.
Больше они к этому разговору не возвращались. А жизнь шла своим чередом. Закончилась холодная вьюжная зима, наступила весна, и из Уинстона прибыл гонец. Из переданного им послания Лорэлы узнали, что у четы Стэнтонов родился первый сын, и леди Дебора горит желанием заполнить их замок целым выводков детишек. Лоренсу Хьюберту нашли хорошую невесту, и в Майский день они обвенчаются. Все родственники приглашены, разумеется. Из Денвент-Касла сообщили, что у Конана Эллиота родился ещё один сын, третий. А маленький Алекс так и живёт в замке деда. Сэр Тимоти ни в какую не соглашается расстаться с малышом, так напоминающим ему погибшего Кристофера.
Глава 9
Весна пришла, но погода не радовала. Вот уже много дней подряд небо было затянуто тучами. Стояла довольно теплая погода, дождя не было, однако низкое небо давило, и лица у людей были хмурые.
Но вот, наконец, тучи разошлись. Небо заголубело, пусть не всё, пусть только участочками, но всё же. Проглянуло солнце. И люди, и животные повеселели. В Лейк-Касле начались сборы в дорогу.
Снова ехали всей семьёй – барон с женой, Ричард и Нада. Но теперь с ними отправлялся в путь и маленький Генрих – его решили взять с собой.
Перед отъездом Нада поднялась в комнату леди Валы.
– Мы уезжаем, бабушка, – весело сказала она, – всё готово. И Генрих едет с нами. Ричард настаивает на том, что сам будет везти его. Мальчику всё же уже второй год. Он всё понимает и радостно сверкает глазёнками на всю эту суету.
После примирения с братом Нада стала намного веселее – размолвка и охлаждение в их отношениях очень её угнетали. Но Ричарда как подменили после поездки на континент. Он стал приветливее и веселее, заботлив и предупредителен к сестре. А в малыше он вообще души не чаял. Маленький Генрих отвечал ему тем же. Он очень любил дедушку Кевина и всегда счастливо курлыкал, попав к нему на руки. Дед таял как воск в детских ручонках. С дядюшкой Генрих вёл себя по-другому. От него он требовал игр и развлечений, очень любил, когда сильные руки подбрасывали его в воздух и снова ловили. Малыш заливался смехом. А однажды, начав потихоньку произносить свои первые слова, адресовал ему неуверенное «па». Ричард замер на мгновенье, а потом прижал ребёнка к груди, и большие прозрачные слёзы покатились по щекам. Потом мать объяснила малышу, что Ричард ему – дядя, не отец. Ребёнок был понятливый и с тех пор звал Ричарда нежным «ди».
Леди Вала, хоть и редко спускалась вниз, особенно зимой, знала всё, что происходит в замке, и примирение между внуками радовало её безмерно, как и внезапное преображение Ричарда.
– Я желаю вам благоролучной поездки, девочка, – проговорила старая женщина, нежно глядя на внучку, – всё будет хорошо, я чувствую.
Нада поцеловала бабушку и ушла. На душе было неспокойно. Старая леди угасала. Она не могла уже сама добраться до любимого ею озера, не могла подняться в свою башню. Её стали носить. Внук придумал смастерить удобное кресло с ручками, и два сильных молодых воина выносили в нём женщину в зал и на крепостную стену, к озеру. Леди Вала исхудала, на бледном лице остались, кажется, одни глаза, и носить её не составляло труда. Кроме того, в замке все по-прежнему любили и почитали старую леди, и услужить ей считали для себя в радость.
