Эдмон Ладусет - Железная маска

Созерцая мирный пейзаж, он вспомнил о близких его сердцу людях: Ивонне, Сюзанне, Фариболе, Мистуфлэ… Что с ними сталось? Живы ли они? Вот уже несколько месяцев они не давали о себе знать…

В этот момент его внимание привлекла небольшая лодка, лавировавшая как раз под окнами его башни. Управляющий ею человек, судя по одежде, был рыбаком. Монсеньор Людовик машинально достал из-за отворота камзола белый платок и, просунув руку сквозь прутья решетки, помахал рыбаку; лодка сделала крутой поворот, но рыбак успел помахать ему в ответ. Тишину по-прежнему нарушал только рокот волн; видимо, часовые ничего не заметили.

Весь день монсеньор Людовик думал об этом незначительном происшествии и о том, как бы возобновить столь трагически оборвавшуюся в Пиньероле связь с внешним миром. Часы тянулись мучительно долго, и он еле дождался конца ужина, всегда подававшегося в восемь часов вечера. Солнце уже опустилось за горизонт. Слуги убрали со стола и оставили узника на несколько минут одного. Воспользовавшись этим, он быстро взял маленький серебряный поднос и кончиком ножа нацарапал на нем следующие слова:

«Меня преследуют и содержат здесь в плену,

потому что я брат короля

и единственный законный наследник

французского престола».

Затем он снова подошел к окну, чтобы вдохнуть морской воздух.

Лодчонка была уже ближе, чем утром, и юноша восхитился смелостью рыбака, осмелившегося нарушить строжайший запрет губернатора и подойти к стенам крепости. Узник сделал ему знак приблизиться. Рыбак повиновался, и киль его лодки врезался в песок у берега. Тогда монсеньор Людовик просунул руку сквозь прутья решетки и бросил вниз поднос, который, перевернувшись несколько раз в воздухе, упал точно в лодку.

Однако в Книге судеб, видимо, было записано, что все его попытки обречены на неудачу. Взяв в руки опасное послание, рыбак увидел наставленные на него мушкеты часовых: хитрость заключенного не осталась незамеченной. И все же рыбаку не составило бы труда спастись — через несколько минут он был бы уже вне досягаемости пуль; но, к горькому удивлению монсеньора Людовика, он вышел из лодки на берег и с подносом за пазухой направился к лестнице, ведущей в замок.

В отчаянии юноша рухнул в кресло и пробормотал:

— Этот несчастный предал меня!

Между тем рыбак попросил о встрече с губернатором, наотрез отказавшись сообщить ее цель. Сен-Мар поспешил принять его, но так взглянул на беднягу, что тот задрожал от страха.

— Ты хотел поговорить со мной? — хмуря брови, спросил губернатор.

— Монсеньор, я всего лишь хотел вернуть вам эту тарелку, свалившуюся со стены прямо ко мне в лодку.

Сен-Map взял поднос и быстро прочитал нацарапанные узником слова, а потом вновь перевел взгляд на рыбака.

— Ты умеешь читать? — спросил он медовым голосом.

— Нет, монсеньор.

— Очень хорошо… Как тебя зовут?

— Лекуер, монсеньор.

Сен-Map подошел к столу, быстро написал две записки, затем позвонил в колокольчик и, отдав одну из них явившемуся слуге, сказал:

— Отнеси это майору Росаржу.

Когда слуга вышел, губернатор повернулся к рыбаку и отдал ему вторую записку, сказав:

— Раз ты неграмотный, тебя отпустят. Вот приказ. Отнеси его сам майору Росаржу… Это туда, — добавил он, указывая направление.

Рыбак поклонился в знак повиновения и даже не вздрогнул, опустив глаза на врученную ему бумажку. Там же значилось следующее:

— «Податель сего крайне опасен. Убей его»,

Кто знает, умел ли рыбак читать… Как бы там ни было, он быстро и точно исполнил поручение Сен-Мара. Подойдя к Росаржу; рыбак спокойно вручил ему свой смертный приговор.

— Прекрасно! — воскликнул майор. — Я вижу, ты хорошо выполняешь приказы.

— Я простой человек и всегда делаю то, что мне говорят.

В его появлении у Росаржа заключалось помилование: Сен-Мар решил устроить ему проверку, и первая записка отменяла вторую, если последнюю бедняга принесет Росаржу собственноручно.

— Все! — рявкнул на него Росарж. — Убирайся отсюда! И чтоб я тебя не видел больше у крепости!

Рыбак не заставил просить себя дважды и тяжелой походкой моряка направился к выходу. Но, идя по стене, он выглянул в амбразуру и тут же поднял такой крик, что через мгновение примчался встревоженный Росарж:

— Что случилось?

— Ах, господин офицер! — вопил рыбак, в отчаянии заламывая руки. — Я пропал! Я разорен!

— Но почему?

— Это голодная смерть для меня и двух моих бедных братьев! Ай, какое несчастье!

— Да объяснишь ты или нет, что с тобой приключилось? Черт побери! Говори, иначе я тебя не выпущу.

— Ай, мой добрый господин! Мне и так придется остаться… Моя лодка исчезла!

— Исчезла?

— Это я виноват! И понесло же меня к губернатору! Я плохо закрепил веревку, ветер подул сильнее, и лодку унесло! А лодка — единственное, что дает пропитание для меня и братьев… О Боже! Что теперь с нами будет!

— Хорошо, пошли! — прорычал Росарж, грубо хватая его за руку. — Пусть губернатор решает, оставаться тебе или нет.

Раздавленный свалившимся на него несчастьем рыбак послушно поплелся за ним, еле переставляя ноги. В двух словах майор рассказал губернатору о случившемся.

— Черт возьми! — насмешливо воскликнул Сен-Мар. — Так даже лучше. По крайней мере этот увалень сможет преподнести занимательную сплетню про поднос разве что стенам нашего замка,

И, вновь обращаясь к рыбаку, губернатор спросил:

— Где живут твои братья?

— В ружейном выстреле от мыса Круазэ, в ветхой деревянной хижине.

— Чем они занимаются?

— Ничем, монсеньор.

— Как так? Они не помогают тебе рыбачить?

— Они не могут, бедняжки. Старший очень глуп, но зато кулаком может убить быка.

— Черт возьми, да это Геркулес!

— Нет, монсеньор, его зовут Антуан.

Губернатор и Росарж дружно расхохотались над столь простодушным ответом.

— Если твой брат так силен, — спросил Росарж, — что же он тебе не помогает?

Весьма выразительным жестом рыбак поднес палец к виску:

— Знаете, у них не все в порядке с головой… Антуан и Жано почти идиоты.

— Жано?

— Да, наш младшенький… Он настолько же слаб и худ, насколько Антуан силен и крепок. Теперь, когда вы все обо мне узнали, вы поймете мою тревогу — ведь они без меня просто умрут с голоду…

— Ну хорошо, хорошо, мы обдумаем, что с тобой делать, — устало махнул рукой губернатор. — Подожди во дворе, майор Росарж сообщил тебе о моем решении.

Рыбак со свойственной ему покорностью повиновался, а Сен-Map повернулся к Росаржу:

— Что скажешь?

— Мне этот дурачок кажется так же, как и вам, совершенно безобидным. Но на всякий случай давайте скормим его рыбам.