Тим Северин - Пират Его Величества

— Переводчик мне без надобности. Мне требуется ассистент. Кто-то более сведущий, чем просто помощник лекаря, — сказал седоволосый. По его манере изъясняться было понятно, что это человек хорошо образованный.

— Значит, дело улажено, — сказал боцман. Ему хотелось поскорее закончить собрание. — Мы берем верзилу и его приятеля-француза за полную долю. Того парнишку, если от него будет толк, запишем как напарника нашего врача. Вопрос с его долей можно будет уладить позже.

Когда собрание завершилось, седоволосый хирург подошел к Гектору и, осведомившись, как его зовут, поинтересовался:

— У тебя есть опыт в медицине?

— Боюсь, никакого.

— Неважно. Научишься по ходу дела. Меня зовут Смитон, Бэзил Смитон. У меня была врачебная практика в Порт-Ройяле, пока я не отправился в это предприятие. Откуда ты знаешь латынь?

— От монахов в Ирландии, откуда я родом.

— Хорошо знаешь? Разговаривать на ней можешь?

— Думаю, да.

— Порой, когда обсуждаешь состояние раненого, — многозначительно промолвил Смитон, — лучше, чтобы сам пациент оставался в неведении.

— Понимаю. Вы что-то говорили о «лекарском помощнике».

— Подручный хирурга. Сменить повязки, покормить кашкой лежачих больных. От тебя я ожидаю большего.

Городские манеры хирурга Смитона странно контрастировали с неотесанностью членов команды буканьерского корабля, и Гектор терялся в догадках, почему доктор оказался на борту. Словно бы прочитав мысли юноши, Смитон продолжил:

— Там, куда мы идем — кстати, этот край носит на Мэйне название Дарьен, — мы, как я предполагаю, встретим народы и племена, чьи методы лечения совершенно отличны от наших. У них можно научиться многому, по всей видимости, в хирургии, но куда более вероятно — тому, как использовать травы и растения. Вот этот вопрос чрезвычайно меня интересует. Надеюсь, ты сумеешь мне помочь в моих исследованиях.

— Сделаю, что смогу.

— Для научной работы времени будет достаточно, поскольку мы не единственные медики в экспедиции. Каждый экипаж вроде нашего берет с собой в плавание по меньшей мере одного судового врача, а иногда завербовать удается и двух-трех. Правду сказать, они обеспечены гораздо лучшей медицинской помощью, чем можно получить в обмен на захваченную добычу — или на свой приз, как они предпочитают это называть. — Доктор криво улыбнулся. — Они даже обзаводятся страховкой на случай ранения.

— Как это? — спросил Гектор. Он подумал, что у команды капитана Харриса вовсе не такой богатый вид, чтобы она могла позволить себе платить врачам.

— Если за время плавания кто-то получает увечье, то в конце похода, когда боцман делит приз, искалеченному члену экипажа причитается особое вознаграждение: столько-то за потерянный глаз, побольше, если ампутирована конечность или оторвана рука, и так далее. Все расценки согласуются вначале, когда команда подписывает соответствующий договор. В высшей степени передовой подход.

К Гектору подошел Жак, с абсолютно новым мушкетом в руках. У него был весьма самодовольный вид.

— Взгляни-ка сюда! Смотри, что боцман выдал. Новейшая модель с кремневым замком. Такое же дали и Изреелю. — Он взвел курок и нажал на спуск. От ударной пластины посыпался сноп искр. — Больше не нужно возиться с запальным фитилем, следить, чтобы он не промок в дождь. Больше того, оно сделано во Франции! Вот, гляди! — Жак перевернул оружие, показывая Гектору клеймо оружейной мастерской: «MAGASIN / ROYAL». — Одному Богу ведомо, как оно попало сюда из арсеналов короля Людовика.

Гектор отвел Жака в сторонку и сказал, понизив голос:

— Ты уверен, что хочешь присоединиться к этой команде?

— Слишком поздно. Мы с Изреелем уже подписали договор. Нам обещают полную долю от всякой добычи после того, как расплатятся с пайщиками. Ты тоже сможешь претендовать на свою долю, как только докажешь, что ее достоин. Ну, ты даже сможешь получить такую же долю, что и корабельный врач, плюс еще половину. Столько получают канонир и плотник.

— А что с теми людьми Залива, которые остаются?

— О, их подберет другой корабль, который пройдет этим путем, — легкомысленно ответил Жак.

— Но, судя по тому, что мне только что сказал доктор, плавание займет какое-то время, а я надеялся поскорее вернуться на Ямайку.

— Но ты совсем недавно ее покинул… — начал было Жак, потом помедлил и бросил на юношу пронзительный взгляд. — …Или есть какая-то особая причина?

Когда Гектор не ответил, француз закатил глаза и заявил:

— Нет, только не говори мне! Все дело в женщине.

Гектор почувствовал, что краснеет.

— Так, кто она? — спросил, ухмыляясь, Бурдон.

— Она мне просто встретилась.

— Просто встретилась! Да у тебя вообще времени ни на что не было. Наверное, девушка особенная.

— Да, необычная. — Гектор становился все более косноязычен, и, к счастью, Жак заметил его смятение.

— Ну и ладно. Больше ни слова не скажу. Но не слишком-то удивлюсь, коли она разобьет тебе сердце.

Доктор не стал тратить время, чтобы ознакомить Гектора с его новыми обязанностями. Как только корабль поднял паруса, Смитон повел Гектора в тихий уголок, где на палубе сидел матрос, с повязкой на ноге.

— Когда-нибудь видел «огненную змею»? — спросил Смитон.

— Нет, вряд ли.

— Тогда я тебе покажу. — Повернувшись к матросу, доктор сказал: — Ну-ка, Артур. Пора вытягивать.

Матрос аккуратно размотал повязку, и Гектор увидел, что она прикрывает маленький прутик, прикрепленный к ноге тонкой коричневой ниткой.

— Смотри внимательно, Гектор. Я хочу, чтобы в будущем ты проделывал эту работу. — Врач зажал прутик между пальцев и принялся вращать его, медленно и очень-очень осторожно сматывая нитку. Приглядевшись поближе, Гектор увидел, что Смитон вытягивает нитку из ноги. — Вот она, живая «огненная змея». Вытаскивать ее чертовски больно, — заявил доктор. — Тянуть нужно нежно, чтобы постепенно ее вытаскивать, по дюйму-другому за раз, утром и вечером. Потянешь чуть сильнее, и тварь порвется и исчезнет под кожей. В таком случае неминуема инфекция. — Повернувшись к матросу, он сказал: — Можешь наложить повязку обратно. Завтра тобой займется мой ассистент.

Когда они со Смитоном отошли, Гектор спросил у него:

— Какой длины эта змея?

— Обычно бывает фута два, — ответил врач. — Разумеется, это совсем не змея, а плотоядный червь. Когда его вытаскиваешь, у больного возникает ощущение жжения, отсюда и название.

— И откуда берется такой паразит?

Смитон пожал плечами.

— Не имею ни малейшего представления. Подобное знание можно почерпнуть только из расспросов местного населения. Ну а сейчас воспользуешься своим знанием латыни и поможешь мне навести порядок в аптечке. Покидая Порт-Ройял, я собирал ее в спешке, и она до сих пор в беспорядке.