Роберт Линдон - Соколиная охота
Дождь уже закончился, и в зале почти никого не было. Трое местных сидели на скамье возле угасающего очага, тихо беседуя друг с другом. Когда Валлон посмотрел на них, двое отвели взгляд. Третий был слепым старцем. Валлон выдернул руку Радульфа из-под подбородка. Германец очнулся и, хлопая глазами, пробормотал что-то бессвязное.
— Сколько я проспал? — спросил его Валлон.
Радульф потер лоб.
— Не знаю, но вы так крепко заснули. Я подумал, что вам не помешает немного отдохнуть. — Он приобнял Геро и Ричарда и, понизив голос, добавил: — И этих двоих тоже не хотел будить.
Когда Валлон встал, он почувствовал пронзающую раскаленной иглой боль в ноге. Стиснув зубы, он схватился за край стола. Радульф, забеспокоившись, подался вперед.
— С вами все в порядке, капитан? Вы неважно выглядите.
— Что углежог? Когда он ушел?
Радульф потянул себя за бороду.
— Точно не знаю.
— Что он ответил, когда ты сказал ему, что мы не останемся у него на ночлег?
— В общем, повел себя сдержанно. Пожелал мне доброй ночи и заявил, что завтра разыщет нас на дороге.
Валлон выпрямился, резко выдохнув.
— Нас подставили.
— Капитан, вы даже не говорили с этим человеком. Вы ничего о нем не знаете.
Франк наклонился, опершись о стол.
— Объясни, зачем понадобилось нищему углежогу предлагать приют пятерым путникам?
— Я сказал ему, что мы заплатим.
— Ты хвастался, что у меня кошелек набит серебром?
— Да что с вами, капитан? Я только пообещал, что он не будет внакладе.
— О да! — воскликнул Валлон. — Он бы заставил нас заплатить.
Его шатало. Улыбка, словно приклеенная, не сходила с лица владельца таверны. Он был похож на карикатуру на вывеске заведения. Мальчик все так же сидел на прилавке и болтал ногами.
— Попроси хозяина устроить нас на ночлег.
— Капитан, я подумал…
— Делай то, что я велю.
Хозяин ответил на просьбу Радульфа вежливым отказом.
— У него нет места. Он говорит, что в ближайшей деревне есть постоялый двор.
— Скажи ему, что ночь темная, а мы очень устали. Мы заплатим за место в его конюшне.
Эта просьба, очевидно, исчерпала запасы добродушия трактирщика. Улыбка исчезла с его лица, а Радульф скорчил рожу.
— Он спрашивает, почему мы отклонили предложение Леофрика, если так отчаянно нуждаемся в месте для ночевки.
Мальчик перестал болтать ногами. Возможно, Валлону и померещилось от лихорадки, но в угольно-черных глазах ребенка он увидел злобу.
Хозяин начал прибираться, нарочито громыхая посудой. Засидевшиеся выпивохи уже ушли. Валлон растолкал Геро и Ричарда.
— Просыпайтесь. Пора идти. — Он огляделся. — А где Вэланд?
— Он не любит душных нор, — сказал Радульф. — Наверное, пошел подышать свежим воздухом.
Света растущей луны было вполне достаточно для того, чтобы Вэланд не терял углежога из виду. Мужчина бодро шел по дороге, тихонько напевая себе что-то под нос. Сокольник с собакой держались поближе к обочине, заросшей травой. Вэланд как раз был снаружи, когда углежог вышел из таверны, а вслед за ним мальчишка. Эти двое стояли близко друг к другу, о чем-то беседуя, и производили впечатление скорее заговорщиков, а не давних приятелей, которые вышли попрощаться. Наконец они разошлись, даже не пожелав друг другу доброй ночи.
У Вэланда не было времени сообщить о своих подозрениях Валлону. К тому моменту как мальчишка вернулся в таверну, углежог уже почти скрылся из виду, быстро удаляясь по одной из дорог, лучами расходящихся в конце деревни. Поначалу у Вэланда возникло ощущение, что интуиция на этот раз его подвела. Углежог вполне походил на человека, спешащего домой. «Если он оглянется, — подумал Вэланд, — значит, я был прав в своих подозрениях». Любой человек, идущий через темный лес с недобрыми намерениями, хоть изредка, но будет поглядывать назад.
Но углежог смотрел только вперед. За спиной у Вэланда осталась уже не одна пройденная миля. Он с рассвета был на ногах и с тяжестью на сердце размышлял о предстоящем утомительном возвращении в деревню. Деревья стояли не шелохнувшись, слышны были только его собственные мягкие шаги да изредка стук лука о ремень. Чем дальше Вэланд углублялся в лес, тем более он сам себе казался заметным. Это было странно. Притом что он выслеживал другого человека, Вэланд не мог отвязаться от неприятного ощущения, что сам является объектом пристального внимания. Наблюдая за мелькающей в свете луны фигурой, он подумал, что углежог, скорее всего, знает о присутствии преследователя и умышленно заманивает его. В голове мелькнула еще одна странная мысль: если он нагонит его и развернет к себе лицом, то увидит совсем не углежога.
Вдруг мужчина остановился. Вэланд замер. На таком расстоянии он был всего лишь тенью, затерявшейся среди прочих теней, и ни один ночной путник не стал бы возвращаться, чтобы получше ее разглядеть.
Углежог пошел назад, затем вернулся. Он вел себя как человек, случайно пропустивший нужный поворот. Он оглядывался по сторонам, подходил к обочине, потом к противоположной.
Облако заслонило луну. Когда месяц появился снова, углежога на дороге уже не было. Вэланд последний раз видел его возле огромного дуба с раскидистой кроной.
Вэланд подождал, чтобы удостовериться, не появится ли углежог снова. Пес, дрожа, смотрел на него. Он кивнул, и зверь, словно привидение, метнулся через дорогу.
Сокольник блуждал взглядом по сторонам, пытаясь выявить особые приметы этого места. Он не увидел никакой тропинки, уходящей в сторону от дороги. Единственной привлекающей внимание особенностью был старый дуб. Взгляд Вэланда все чаще к нему возвращался, и чем больше он смотрел на дерево, тем больше ему казалось, что и оно смотрит на него. Сокольник невольно поежился, ибо это не было плодом его воображения. У дуба было лицо — две пустые глазницы над зияющим ртом. Вэланд нащупал крестик, висящий на шее. Бесшумное возвращение собаки заставило его вздрогнуть. Пес повел его через дорогу и стал обходить вокруг дуба, искоса поглядывая на него, словно лиса на огородное пугало.
Погоди.
Когда Вэланд поближе рассмотрел дерево, он улыбнулся, сообразив, какой фокус сыграл с ним лунный свет. От старости внизу ствола образовалось большое дупло, а два глаза были всего лишь ранами, оставленными давно обломившимися ветвями. Он заметил что-то свисающее с верхнего края дупла. Подумав, что это оставил углежог, он потянулся, но потом резко отдернул руку. На веревке висел дохлый кот с застывшим навсегда оскалом открытого рта. Вэланд оглянулся, прежде чем снова посмотреть на дыру. Темная полость казалась достаточно глубокой, чтобы человек мог спрятаться в ней. Вэланд похолодел от ужаса при мысли о том, что кто-то или что-то зловещее, притаившись, ждет, когда он подойдет ближе.
