Душегуб из Нью-Йорка - Иван Иванович Любенко
Стеклянные книжные шкафы занимали всё пространство от пола до потолка. Ардашеву показалось, что он находится в огромном соборе, только здесь не слышалось ни проповеди священника, ни пения церковного хора и не пахло ладаном и горящим воском. Это был храм знаний – лучший из всех храмов на свете. Библиотекари были одинаково внимательны ко всем посетителям. Клим Пантелеевич заказал книги по геологии, рельефу, животному и растительному миру пустыни Мохаве. Через полчаса ему выкатили небольшую тележку, нагруженную почти тремя десятками книг. Бывший присяжный поверенный с головой ушёл в изучение природы Северной Америки. Занятие доставляло ему удовольствие, и он вновь, как в далёком 1887 году, почувствовал себя студентом факультета восточных языков Санкт-Петербургского Императорского университета.
Когда месяц выплыл из-за небоскрёба и отразился в окне читальной залы, детектив закрыл изрядно исписанный блокнот и покатил тележку к библиотечной стойке.
В гостиницу он возвращался пешком. Дул ветер, и накрапывал дождь. Сухие листья разлетались по городу, забиваясь под днища припаркованных к тротуарам автомобилей. Пахло бензином. По двум сторонам улицы сновали чёрно-жёлтые такси и гудели клаксонами двухэтажные автобусы. Иногда попадались и конные экипажи с поднятым кожаным верхом. Разноцветная электрическая реклама была настолько выразительной, что буквы и слова казались одушевлёнными и разумными существами. Переливаясь, как разноцветная ртуть, угасая и вспыхивая, они будто тихо посмеивались над уставшими за день прохожими, спешащими по домам.
За яркими, освещёнными жёлтым светом окнами прятались жители со своими страстями, радостями и пороками. Добрые и злые, невинные и грешники… Но всех их объединял Нью-Йорк – самый большой и самый современный город в мире.
Ардашев поправил шляпу и поднял воротник. Длинный, наполненный событиями день заканчивался, а вопросов, связанных с Морлоком, на которые частный сыщик не находил ответа, становилось всё больше.
Клим Пантелеевич невольно обратил внимание на витрину с огромным, величиною со стол, макетом печатной машинки фирмы The Hammond Typewriter Co. Она подсвечивалась снизу и вращалась вокруг своей оси. Тут же бежала живая электрическая строка с текстом: «Первая в мире печатная машинка с набором двухсот разных шрифтов на любых языках мира. Вы сможете сами выбрать расстояние между буквами, а не только регулировать интервалы между строк. Отделка вишней, дубом и красным деревом. И всего за $ 100. Покупайте!» Частный детектив открыл дверь и шагнул в магазин…
Глава 13
Бандероль
I
Клим Пантелеевич проснулся от стука в дверь. Он поднялся, накинул халат и открыл номер. На пороге стоял Войта.
– Доброе утро, шеф! Ждал вас на завтраке. Думал вы придёте как обычно. Смотрю, уже восемь, а вас всё нет. Пришлось насыщать утробу в одиночестве. Вам нездоровится?
– Доброе утро, старина. Проходите. Садитесь. Мне есть что вам рассказать.
Помощник упал в кресло, вынул пачку «Лаки страйк», но потом вдруг убрал.
– Курите, друг мой. Не стесняйтесь. Я подниму фрамугу.
– Так надымлю же? – спросил он опасливо.
– Ничего-ничего, проветрю. На завтрак я уже не успею, ограничусь кофе. Закажу в номер. Составите компанию?
– С удовольствием.
Клим Пантелеевич поднял трубку второго телефона и, услышав приветствие оператора гостиничного коммутатора, сказал:
– Доброе утро, сэр. Это номер пятьдесят шесть. Не откажите в любезности, принесите две чашки кофе. Благодарю.
– Дайте мне пять минут на принятие душа, дружище. Мне надобно прийти в себя. Я спал всего несколько часов. Пришлось вновь исследовать письма Морлока. И поверьте, я кое-что обнаружил.
– Не торопитесь. Я пока подымлю у окна.
Выкурив две сигареты, Вацлав успел заскучать, но тут раздался стук, и коридорный принёс кофе. Своим ароматом он быстро наполнил комнату, перебив запах табака.
Наконец появился хозяин номера. Быстро переодевшись, он занял место напротив Войты. Сделав глоток из чашки, Клим Пантелеевич сморщился и заметил:
– Американцы не умеют готовить кофе. Турки и абиссинцы сочли бы себя оскорблёнными, если бы им предложили это варево.
Войта с опаской взял чашку и громко отпил глоток. Потом пожал плечами и сказал:
– А по мне – вполне сносно.
Ардашев махнул рукой.
– Бог с ним. Как говорят англосаксы, better a small fish than an empty dish[75]. Давайте поговорим о деле. Как вы знаете, на сегодняшний день Морлок прислал Баркли девять писем. Первые шесть напечатаны на машинках. У каждого письма разный шрифт, и от этого нам казалось, что и интервал между буквами тоже разный (в некоторых различался и межстрочный интервал), следовательно, рассуждали мы с вами, все письма были напечатаны на разных машинках. Так?
– Именно.
– Но вчера вечером, идя в гостиницу, я обратил внимание на витрину магазина с рекламой печатной машинки американского изобретателя Джеймса Хаммонда. Он придумал очень остроумную вещь: если на обычной машинке каждая литера находится на отдельном рычажке, который при нажатии ударяется о ленту и оставляет отпечаток буквы на листе, то в конструкции Джеймса Хаммонда применяется единый литероноситель – своего рода литейное клише, где все символы расположены на одной полукруглой пластине. И стоит вам нажать на клавишу (здесь используются квадратные деревянные клавиши) с определённой буквой, как клише прокручивается по окружности и останавливается в нужной точке. А позади каретки находится молоточек на пружине, который при каждом нажатии на клавишу прижимается к оборотной стороне листа, в результате чего на бумаге появляется нужная вам буква. Эта конструкция позволяет не только чётко пропечатывать все литеры, но и менять клише, то есть цельную полукруглую пластину литейного типа с буквами на её поверхности. Другими словами, вы можете выбрать несколько разных шрифтов и, используя всего одну машинку, создавать впечатление, что тексты набираются на разных печатных устройствах. Надо сказать, что благодаря этому изобретению появилась возможность на одном аппарате печатать на разных языках мира, всего лишь меняя клише. Хочешь – пиши на фарси, хочешь – на шведском или португальском… Есть даже клише с математическими знаками, чтобы печатать формулы. В этом-то и заключалась идея Джеймса Хаммонда. А разные шрифты – всего лишь небольшой бонус для покупателя. – Ардашев вновь отхлебнул кофе и спросил: – Но как вы думаете, почему Морлок прибегнул к этому трюку?
– Наверное, чтобы мы подумали, что он бедолага, ищущий возможность то тут, то там набрать текст…
Ардашев покачал головой.
– Вацлав, не разочаровывайте меня.
– Шеф, простите, – Войта развёл руками, – больше ничего на ум не приходит.
– Он предпочёл печатную машинку Хаммонда, во-первых, чтобы ввести нас в заблуждение, а во-вторых, чтобы было невозможно идентифицировать литеры, если неизвестно, какая именно машинка использовалась. Ведь каждая литера на обычной рычажной машинке –
