Рой Фланнеган - Лесной кавалер
Но юноша встал, отстранил Лоренса и приподнял край шляпы.
— Ба, мастер Бертон! — вскричал он, направляясь прямо к нему. — Вот так встреча!
Шериф резко повернулся на каблуках и застыл от неожиданности. Его лицо пошло пятнами, пальцы хватали воздух.
Ланс спокойно прислонился к стене и продолжал:
— Говорят, у вас накопилось на меня много жалоб? И нет никакого сомнения, что скоро с вашей легкой руки все станут величать меня не иначе как бродягой с большой дороги и базарным воришкой? Хотя нет, все это слишком слабо. Уж, верно. вы придумали нечто похлеще! Ну же, говорите!
Бертон сделал шаг назад.
— Н-н-нет, мастер Клейборн, — протянул он, — я… я…
Оба помощника шерифа тоже отступили. Лишь однажды им довелось арестовывать джентльмена силой, и безнаказанно это им не обошлось.
— Как я слышал, — настаивал Ланс, — вы намеревались отвести меня за ухо в тюрьму? Так вперед, мой отважный шериф! Что же вы медлите?
Взгляд шерифа упал на длинную боевую шпагу Ланса, эфес которой находился в каких-то двух дюймах от крепких пальцев разъяренного юноши, и вся его воинственность разом пропала.
— Я не имел в виду ничего дурного, сэр! — воскликнул он, давясь словами. — Нет, сэр! Жалобу забрали назад, сэр, дело закрыто, сэр! Корнет Гэри отплыл в Англию, сэр!
— Очень хорошо, — ответил Ланс.
Увидев, что насмерть перепуганный толстяк пятится к двери, он сказал:
— Не надо так торопиться, старина. Выпейте и расскажите мастеру Лоренсу, как все было на самом деле.
Ланс повернулся к хозяину:
— Пожалуйста, мастер Лоренс, обслужите этих людей.
Шериф Бертон не мог даже смотреть на эль. Он сделал несколько неудачных попыток заговорить, и в конце концов Лансу пришлось ему помочь.
— Кто первым произнес грубое слово, когда мы ехали к Уокеру?
— Я, сэр. Я был немного пьян, сэр.
— Кто из нас был безоружен?
— Вы, сэр.
— А кто кому угрожал пистолетом?
— Я — вам, сэр… Но я не собирался…
— Это вы сейчас так считаете. И кого в итоге вываляли в пыли?
— Меня, сэр.
— Вот и славно. Справедливость восстановлена.
От Лоренса Ланс поехал к Генриетте Харт. Он заметил, что от большой дороги на Кикотан к таверне Генриетты отходит довольно широкая, хорошо утоптанная тропа. Генриетта процветала.
Мужчины приезжали в ее заведение шумно и весело провести время, не скупясь на знаки внимания, щедрые чаевые и подарки.
Едва Ланс спешился, мальчик-слуга подхватил поводья его лошади и повел ее в конюшню.
Дверь распахнулась, и на пороге, уперев руки в бока, возникла сама Генриетта.
— Ну наконец-то! — приветствовала она юношу. — Где тебя носило столько времени?
Они вошли в дом, и Генриетта провела его прямо в свои апартаменты, где и села на край огромного ложа, среди целой горы подушек и подушечек. Лили и Моли, ее служанки, явились было узнать, не требуется ли что-нибудь, но она прогнала их.
Хесус Форк? Она не слышала о нем вот уже год, когда его видели в Чарльзтоне.
— А все ты, парень, — продолжала хозяйка. — Пират боится тебя, иначе давно бы уже примчался на зов своего Дружка губернатора…
Некто Корниш, плававший одно время с Форком, рассказал, что у того уже четыре корабля, охотящихся за торговыми судами. Больше новостей не оказалось.
— Отец считает, что полезно иметь врага, — сказал Ланс, любовно поглаживая эфес своей шпаги. — Возможно, так оно и есть, но это становится скучным, если у тебя нет ни большого корабля, чтобы его выследить, ни просто возможности вызвать на поединок.
Он взглянул на Генриетту и с удивлением увидел в ее руках тонкий французский стилет. —
— Кто знает, — ответила она на его молчаливый вопрос, — быть может, мне суждено встретиться с ним первой.
— Это не для тебя, Генриетта, — нахмурился Ланс. — Оставь его нам. С такой безделушкой…
— Безделушкой? Да это один из лучших клинков, когда-либо завозившихся в колонию! Я выменяла его у одного француза с Тайндоллз-Поинт на горшок индейской целебной мази. Не знаю уж, помогла ли ему мазь, а стилет превосходен, и я сберегу его для Форка.
Она спрятала нож и продолжила:
— Ты не знаешь ненависти, Ланс. Я имею в виду ненависть, возникающую между мужчиной и женщиной. Бывали моменты, когда я действительно любила этого мерзавца, только не спрашивай меня, почему… Не знаю. Мой муж умер. Уолтер Клейборн погиб. Он же так домогался меня… И я, несчастная, поверила. Будь он проклят! Настанет день, когда…
Все это Ланс слышал уже не впервые. Но поверил окончательно лишь сейчас, увидев в ее руках сверкающую сталь. И все же некий комизм представшей его глазам сцены не укрылся от него, и он не сдержал улыбки.
Генриетта тут же замолчала, внимательно посмотрела в лицо юноши и… широко улыбнулась в ответ:
— А ты сильно изменился, парень! Вырос, возмужал… Голову даю на отсечение, без женщины тут не обошлось. Я вижу это по твоим глазам! Говори, кто она? Ты встретил ее в лесу? Она дикарка?
— Сущая дикарка, — мрачно кивнув, подтвердил Ланс.
Неделю спустя, находясь на своей далекой ферме в Энрико, Ланс вдруг подумал: а что бы сказала Истер Уокер, увидев его новые плантации?
Здесь на Клейборнов работали восемь рабов и шесть недавно прибывших крестьян. Как и раньше, всем заправлял Пео, которому удалось добиться впечатляющих успехов, но главная работа только предстояла.
К приезду Ланса было расчищено сорок акров заливных лугов у ручья, а еще сто акров повыше — выжжено и приготовлено к следующему году.
Пео трудился больше всех, заботясь о своих подопечных, словно о детях. И его усилия не пропали даром.
— Климат здесь лучше, чем в низовьях, — заявил он Лансу. — Болезни, от которых там все мрут, как мухи, у нас переживаются относительно сносно. Тяжелее всего бороться с ностальгией…
Проехав по плантациям, Клейборн с удовольствием обнаружил, что все инструменты содержатся в идеальном состоянии, провианта вдоволь и люди ни на что не жалуются. Предусмотрительный Пео сформировал из них нечто вроде маленького отряда милиции, вооружив пиками и научив, как с ними обращаться.
— У нас несколько раз были гости, — сказал он. — Индейцы. Мы не дали им ни еды, ни подарков, и не позволили устроить стоянку поблизости. — Лицо Пео помрачнело. — Племена пришли в движение. Саскеханноков все чаще видят в Виргинии. Гонец Макферлэйна рассказал мне, что они уже забираются далеко на юг, доходя до Роанок-ривер, где держат совет с окканечезами. Петиско в горах с остальными чискиаками. Они в безопасности.
— Саскеханноки встали на тропу войны?
— Нет еще. Но заключили союз с доэгами, и последние посылают своих воинов на помощь саскеханнокам, дабы вместе дать отпор ирокезам, у которых ружья.
