Павел Береговой - Корсары по крови
Викинг, поход к острову обетованному, — был успешным для отчаянных северных смельчаков, дерзнувших повернуть драконий нос своего корабля на далёкий жаркий юг.
Ведь изначально словом «викинг» звался даже не человек, а собственно морской поход, рейд в поисках добычи.
«Отправиться в викинг» — именно так произносилось. Со временем точно так же стали именоваться и норманны-воины, которые уходили в викинги…
Но все эти соображения я тоже упорядочил позднее, а тогда, войдя в святилище, мы увидели каменные изваяния воинов в полном боевом облачении викингов, высотой около восьми футов. Островитяне разожгли перед своими божествами жаркие костры и, сидя на корточках, почтительно склонив головы, поднимали и опускали руки, сложенные ладонями вместе. Затем мы увидели, как островитяне дружно распростёрлись на земле ничком. А кругом горели десятки костров, очевидно, в честь языческих богов.
Воинственный дух предков будто в прямом смысле начал просыпаться в нас… ведь мы так похожи на них! Почти все наши люди были светловолосыми, широкоплечими, голубоглазыми скандинавами или их потомками. Хотя очень скоро, поддавшись всеобщему настроению, мы уже не потомками славных викингов себя ощущали, а именно викингами.
Сомнений не осталось.
Это был Тот Самый Остров, о котором столько рассказывал нам Томас Хэнсон.
Наш «Вегейр», брошенный судьбой в неизвестность, достиг своей цели.
Хотя позднейшие события показали, что это был ещё всего лишь пробный, пристрелочный бросок…
Детали той ночи, в которую состоялся праздник нашего посвящения в викинги, я описать не в силах. Не потому, что запомнил их не очень хорошо в силу своего хмельного состояния, а потому, что недостаточно владею слогом, чтобы во всей полноте передать испытанный восторг. Портить же неуклюжими словами значимость тех событий не считаю возможным.
Скажу лишь коротко, что та незабываемая ночь на острове, буквально пропитанном таинственностью и величием предков, навсегда запечатлелась в моей памяти и действительно наполнила мою душу неизбывным восторгом.
Но уже позднее вопрос, не находящий ответа, с каждым днём всё более занимал мои мысли. Ради чего всё это происходило? Что дороже ценится — деньги, сокровища или слава и честь непобедимого воина? Кто же мы такие, простые пираты, прикрывшиеся красивыми словами из легенды, или действительно наследственные воины, в которых ожил дух предков, устрашавших половину Старого Света?
Об этом у меня ещё той ночью состоялся мимолётный разговор с Томом Хэнсоном, моим верным другом и соратником, обретённым по прихоти судьбы. Случайной ли прихоти?..
— Я узнал, здесь существует предание, что тени воинов прошлого витают над островом, — сказал Том. — Они напоминают о себе на каждом шагу. Давно умершие воины более действенны, чем ныне живущее население, и безраздельно властвуют над островом посредством изваяний, установленных в святилище. Движимые неведомым, но томительным стремлением живые стремятся быть под стать тем, давно умершим… Как по мне, это неудивительно. Вокруг острова и над ним простираются без конца и края море и небо, безграничное пространство и несравненная тишина. Человек, живущий здесь, наверняка всегда прислушивается неведомо к чему, чувствуя подсознательно, что находится в преддверии чего-то ещё более великого, лежащего за пределами его восприятия.
— До чего же это напоминает мифы, которые мы с тобой слышали в детстве, — задумчиво сказал я, — о племенах, живших обособленно на суровых скандинавских берегах и лишь с помощью драккаров сообщавшихся с другими людьми…
— Полагаю, что у островитян имеются ещё предания, — сообщил уверенным тоном Хэнсон. — Из которых мы ещё узнаем нечто важное о…
— Не увлекайся особо преданиями и легендами, — остудил я тогда пыл моего первого помощника. — Это такие же люди, как мы с тобой, сотворённые господом нашим Иисусом Христом!
Томас удивлённо посмотрел на меня, но промолчал, лишь пожал плечами и хмыкнул.
А позднее я и сам начал задумываться, что не всё так просто. Что предания о божественном присутствии сущностей, в которых веровали наши предки, — не просто сказки невежественных, не принявших свет христианской религии язычников. Теперь мне всё реже хочется воскликнуть: да простит меня за кощунство господь наш, всеблагой Иисусе!..
И объяснение этому кроется не только в долгом и тесном общении с безбожником Томасом Хэнсоном, разочарованным в церкви Христа…
В ту ночь островитяне нам поведали, что их предки приплыли со стороны восхода на длинных судах. Много дней они правили на закат и на юг и вот добрались наконец-то сюда. Вначале на острове обитали два различных народа, так называемые «длинноухие» и «короткоухие», но затем разразилась война, и вторые, в жилах которых уже текла кровь посланцев богов, почти совершенно истребили первых. Потом они продолжили обитать здесь — до тех пор, пока вновь не приплыли посланцы богов…
Мы.
Сие событие превратилось в величайший праздник для всех ныне живущих. Немудрено. Сбылись предсказания, утолилось страстное ожидание многих поколений. Предки нынешних островитян поступили мудро — они вселили в умы потомков великую цель, которая не позволила забыть, утратить знание о том, что свершилось некогда. Оставалось подивиться прозорливости тогдашних скальдов или конунгов, которые сделали всё, чтобы память не была утрачена.
Только вот я всё никак не отыщу ответ на вопрос: почему же так вышло, что мы, нынешние потомки викингов с другой стороны океана, попали сюда? Воодушевлённые преданием рода Хэнсонов, добрались сюда, на райский остров из родовой саги! Сумели отыскать потомков викингов, живущих здесь, по эту сторону океана… Выходит, сами боги Асгарда привели нас!
Но одна мысль о том, что это и есть истинный ответ, меня, воспитанного по-христиански, повергала в ужас… Раньше. Сейчас уже нет.
Итак, мы остались на острове, хозяева которого почитали нас посланцами богов, и не спеша принялись ремонтировать наши корабли. Казалось бы, дальше можно было жить припеваючи, пользуясь статусом живых полубогов и вливая свежую кровь в потомство племени. Но совсем не такая натура у северных потомков неугомонных викингов, чтобы почивать на лаврах, паразитируя на обожании южных родичей. Тех «короткоухих», что поколение за поколением поклонялись своей святыне, на поверку оказавшейся остатками ладьи викингов.
Повторюсь, нам совершенно неведомо, почему этот драккар остался здесь, не отправился обратно, курсом на север. Действительно ли сюда, до цели, добралась всего лишь эта одна-единственная ладья, которой выпало превратиться в объект поклонения?..
