Алексей Пантелеев - Республика ШКИД (большой сборник)

– Виктор Николаевич! — рассудительно сказал Старостин: — поработать мы можем. Только мостить двор не к чему. Камень опускаться будет и опять же — пользы никакой.

– А я тебя спрашиваю?! Подумаешь, инженер выискался… Итак: после чая разбиться на пятки и за работу…

Ребята заворчали, задвигались, но почему-то вместо возражений раздались придирчивые голоса:

– Чем работать?…

– А мы дадим носилки! — миролюбиво ответил Викниксор и вдруг закричал: — а не найдем носилок- и руками работать заставим!

Через час шкида поплелась работать. В полуверсте от дачи находилась облюбованная Викниксором старая кирпичная кладка; ребятам положено было выламывать там кирпич и тащить его на двор.

Первые дни работали с прохладцей; жулили, ругали Викниксора и принесенные кирпичи обязательно старались расколоть. Но когда халдеи начали назначать уроки по сорок, пятьдесят, сто кирпичей — ребята взвыли.

Наиболее предприимчивые скоропостижно заболевали, а Лепешин, староста по амбулатории, щедро измазывал всех иодом. Другие попросту обсчитывали халдеев, приносили одни, и те же кирпичи или, наконец, старались не попадаться на глаза воспитателям, проводить день на улице и в парке, появляясь на даче только в часы всеобщей жратвы…

Работа не подвигалась. Воспитатели, вконец измученные, обратились к Викниксору с требованием или прекратить мощение, или воздействовать на ребят; тот велел собрать всех шкидцев и спросил, почему они не работают.

– Скучно, Виктор Николаевич, — многоголосно отвечали ребята: — трудно — тяжело… Неинтересно…

– Это вам только кажется! — успокоил Викниксор. — Вот пойдемте-ка со мной вместе, я покажу вам, как надо работать.

Зав действительно пошел со шкидцами на "кирпичики", но не работал, а полдня надзирал за ребятами; возвращаясь на дачу, демонстративно захватил два кирпича, которые, впрочем, на дороге кинул в канаву.

После этого работа закипела. Халдеям был отдан приказ назначать ребятам урок: замостить камнем определенный кусок двора. Для приемки работы каждому из "надзирателей" выдали по складному аршину.

Лепешина с его должности сняли, а каждому симулянту дали по добавочному кирпичному уроку.

Никто из шкидцев не знал, для кого и для чего делает он эту тяжелую, неинтересную и изнурительную работу, но все смирились. По утрам на дворе крутилась пыль, слышался хруст разбиваемого кирпича, сдержанный мат шкидцев и окрики халдеев.

Большой, замащиваемый без плана двор, недавно уютный, с мягко-убитой песчанистой землей, теперь приобрел грязно предательский вид.

Неприготовленная почва не выдержала мостовой и начала повсюду оседать и горбатиться; битый кирпич сбивал и резал босые ноги шкидцев, а в дождливую погоду вода собиралась на дворе огромной непроходимой лужей, кирпичи вихлялись при каждом движении и брызгали во все стороны струйками грязи.

После каждого дождя снова начиналась нудная, неинтересная работа.

Снова кирпичом мостили двор.

Кирпич засыпали щебнем.

Щебень — землей.

Землю песком.

А двор упрямо горбатился, оседал, и в дожди снова с каждым разом непроходимей собиралась лужами вода…

И снова гнали ребят укладывать, кирпич, сыпать щебень, землю, песок и так без конца.

Но странное дело: тяжелый и бессмысленный труд этот объединил ребят. Вражда старших и младших как-то сразу и незаметно забылась. И даже вспоминали о ней с недоумением. Да и разницы никакой не было среди ребят теперь: одинаково корпели все над кирпичами, одинаково кляли халдеев и обкладывали матом Викниксора.

А тот, как ни в чем не бывало, проводил и внедрял

в сознание ребят трудовые навыки… Вначале ему пробовал было возражать Иошка, "вождь рабов", но Викниксор оборвал его, сказав, чтобы он не в свои дела не мешался.

– Помните, ребята, — говорил Викниксор расхаживая по двору: — истинный отдых человека в труде… И вот вам приятный, благодарный труд… Мостите двор, таскайте больше кирпича… Помните, что так учил нас наш великий учитель Ленин…

Тогда Иошка сложил и пустил песенку:

Тащи побольше кирпича -

Вот заветы Ильича…

Кто-то передал ее Викниксору, а вечером все шкидские художники были заняты рисованием по его заказу огромных агитационных плакатов, впоследствии до слез умилявших гостей:

"Тащи побольше кирпича -

Вот заветы Ильича!…"

Иошка сложил и пустил новую песенку, которую уже не воспроизводили плакаты:

– Тащи кирпич на двор! -

Кричит нам Викниксор.

– А где ж его нам взять?

Ах…

И за сим следовала звучная, но, к сожалению, непечатная рифма.

Своего Викниксор добился: в Шкиде стало тихо. В спальнях после работы не слышалось ни шуму, ни крику, ни возни, — не слышалось потому, что ребята в это время отправлялись громить окрестные огороды. Действовала здесь причина экономическая: от чрезвычайной работы у шкидцев появился невероятный аппетит, и пайка уже нахватало… Вот тут и помог поспевающий картофель, обильно уродившийся на павловских полях.

Рубахи шмыгающих вечером во двор ребят странным образом грузно раздувались у пояса, и с кухни тянуло удушливой гарью печеной картошки… Только один человек в Шкиде не радовался открывшейся доходной статье. Это был Лепешин, разжалованный амбулаторный староста. Лепешин ненавидел картошку и чем бывал голодней, тем противней она ему казалась. Он тоже участвовал в "набегах на плантации", но только с тем, чтобы яростно выдергивать и топить в канаве картофельные клубни.

Сейчас Лепешин вместе с толпой шкидцев сидит на дворе и с остервенением вдавливает в землю кирпичи. Недалеко от него пристроился Химик. Освобожденный от работы по причине своей инвалидности, он сидит у стены и при помощи солнца и исцарапанного увеличительного стекла выжигает на ней всякую похабщину.

Химик давно предложил своему другу использовать новые методы мщения: вместо того, чтобы тащиться за кирпичами на кладку, надо было просто выламывать их, незаметно от халдеев, тут же, на дворе, и перестаскивать на свой участок; щебень, как ненужную роскошь, вообще отменить и засыпать прямо песком…

Но и это упрощение не облегчает Лепешина. В животе у него урчит, и он поминутно сплевывает неприятную, густую слюну.

– Что сегодня на обед? — спрашивает он.

– Баланда с картошкой, — отвечает невозмутимо Химик, знающий "вкусы" своего приятеля.

– А на второе?…

– Селедка с картошкой…

– А на третье?

– Мордой об стол! — радостно ответил Химик и, увидев идущего Викниксора, спрятал стекло за пазуху и исчез…