Буря - Евгений Васильевич Шалашов
Но чуда не произошло, а Жуков начал совсем с другого. Использовав для прикрытия те части, что уже находились на фронте, новоприбывших попридержал в тылу, заставив проходить боевое слаживание на уровне рот и батальонов. В принципе, генерал-лейтенант был прав. Подразделения были сборными, их вытаскивали с разных участков и пока люди не узнают друг друга, не научатся действовать сообща, отправлять их в бой не стоит.
А ещё — а это меня слегка позабавило — Жуков поставил на место прежнего командующего корпусом генерал-лейтенанта Ставицкого, отчего-то считавшего, что коли он старше Георгия Константиновича по времени производства, то может самостоятельно решать — где и как ему располагать свое подразделение и как должен действовать его корпус.
Жуков не стал докладывать ни министру, ни Главнокомандующему о случившемся, а справился своими силами (надеюсь, морду он своему подчиненному не бил?) и теперь комкор ходит как шелковый. Я же, когда до меня дошли кое-какие детали скандала (есть на свете добрые люди, что исправно информируют своего императора!) хотел снять Ставицкого с должности, но, посоветовавшись с Говоровым, не стал этого делать. Ну, повыёживался корпусный командир, огреб, так и ладно. У меня генералов не завались. Пусть работают дальше.
А генерал-лейтенант Жуков ещё и реформировал кавалерию. Сорок тысяч сабель, что выставила Кубань, он свел в конную армию из четырех дивизий. Каждая дивизия состояла из трех полков, а полк, из трех сабельных эскадронов, плюс ещё нескольких взводов.
Сам генерал-лейтенант Жуков не имел права проводить реформы (это и Говоров с Рокоссовским не могли, без моего соизволения), всё шло сначала «наверх», на мою личную подпись, а император только диву давался, разглядывая схемы — вот, сабельные эскадроны, это понятно, но в кавалерийском полку предусмотрены ещё и разведвзвод (тоже понятно), пулеметная рота, а ещё саперный, артиллерийские взводы и даже минометный. Вот это мне уже было совсем непонятно, но я все подписывал. Не удивлюсь, если кавалерийские дивизии ещё и танковые полки начнут просить.
Нет, я прекрасно понимал, что в современной войне кавалеристы — это вроде драгунов в прошлых войнах. Лошадь — это средство доставки солдата до поля боя. Прибыл, спешился, передал коня коноводам, а сам в бой.
Кажется, чисто формально генерал-лейтенант Жуков являлся командующим армией, но спустя некоторое время стало понятно, что он все-таки командует фронтом.
Сто тысяч личного состава, собранного из Одесского военного округа, из Крыма, плюс к этому уже имеющиеся на территории Бессарабии два пехотных корпуса и кавалерийская дивизия — это уже фронт, который, как известно, является оперативно-стратегическим объединением войск, включающим в себя несколько армий и корпусов. Ну и плюс Кубанская конная армия.
Подозреваю, что командующий армией уже провел все необходимые изменения, а Ставку Верховного главнокомандующего — сиречь, меня, информирует задним числом. Надо бы узнать поподробнее и примерно наказать Георгия Константиновича. А как наказать? Да очень просто. Румынское направление получит официальный статус Молдаванского фронта (я должен подписать приказ), командующим, разумеется, я назначу того же Жукова, а вот звание генерал-полковника пока попридержу. Походит пока в генерал-лейтенантах, чтобы не зазнавался. Вот, когда получу от Жукова реальную отдачу, тогда он и звание очередное получит, и орден. Надо, кстати, завести себе папочки на каждого из своих ключевых военачальников и высших сановников с чиновниками. Давно собираюсь, но так до сих пор руки и не дошли. Вон, про того же Жукова обязательно нужно знать — где служил, кто его близкие друзья, кто его не любит, а кого он сам терпеть не может. Это я к чему? Да к тому, чтобы у меня не получилось, как в моей истории с генералами Самсоновым и Ренненкампфом, возглавлявшими армии во время Восточно-Прусской операции. Как знать, если бы генералы относились друг к другу более дружественно, так и не погибли бы наши армии, а взяли и Кенигсберг и всю Восточную Пруссию.
— Ваше величество, к вам военный министр генерал Говоров, — просунул голову в щель между дверью и косяком секретарь.
Да что же такое-то! Сколько раз ему было сказано — не засовывай башку, куда не надо. Нос ему как-нибудь прищемлю, или ещё что-нибудь.
А вообще-то Говоров имел право входить без доклада, но субординация.
— И что у министра? — вяло спросил я. Видимо, опять подписывать какие-нибудь бумаги? Я ведь говорил Леониду Александровичу, что это могут сделать и адъютанты, но он, по врожденному уважению к короне, предпочитал такие вещи делать сам, а не передоверять подчиненным.
— Не говорит, но судя по всему — хорошие новости.
— Просите.
Хорошие новости? Интересно, какие? Япония решила выступить на нашей стороне и неожиданно атаковала Францию? Или итальянская армия перешла через Альпы и вступила в бой и с немцами и с французами? Почему-то других хороших новостей я не ждал.
— Ваше величество, поступило срочное донесение с Молдаванского фронта, от командующего, — сообщил генерал говоров.
— А что там такого? — заинтересовался я.
Генерал Говоров тряхнул папкой, вытащил из нее лист бумаги, и торжественно зачитал:
— Согласно донесению генерал-лейтенант Жукова, вчера, пятнадцатого октября сорок первого года, силами кавалерийской дивизии и артиллерийского полка, а также двух минометных расчетов, был уничтожен румынский кавалерийский корпус рошиори.
— Целый корпус рошиори? — переспросил я, не поверив словам министра.
Рошиори — а это я уже знал, румынские кадровые части, вроде нашей кавалерии. У них ещё имелись и территориалы, именуемые калараши. Калараши — вроде наших казаков, которые сами покупали себе и коней, и снаряжение. Разумеется, нашим казачкам румыны и в подметки не годятся.
Румынский кавалерийский корпус — это же три кавалерийские бригады, в каждой из которых свыше шести тысяч сабель. А ещё, разумеется, есть и артиллерия, и пулеметы. Это что же — ухайдокали восемнадцать тысяч человек за один день? Да быть такого не может.
— Именно так, — скромно подтвердил Говоров, хотя сам светился, как хорошо начищенный самовар.
— И как это случилось? Только не по бумажке, а своими словами.
— Если простыми словами, то казаки применили тактику, именуемую «вентерь».
— Вентерь? — не понял я.
— Вентерь — это верша.
Я кивнул. Что такое верша я знал. Штука такая, вроде корзины, только в виде конуса. С ее помощью рыбу ловят. Рыбка заплывет, а выплыть не может.
— То есть, казаки устроили засаду? — решил уточнить я.
— Так точно, ваше величество. План был разработан в штабе армии… виноват, оговорился, в штабе фронта. Под Кагулом у румын размещен кавалерийский корпус. Поэтому, Жуков приказал выманить корпус. Выманивать казачий отправили полк под командованием войскового старшины Лавриненко. Лавриненко двумя эскадронами вошел в Кагул, вырубил охрану, разгромил штаб корпуса — то есть, раздразнил румын, как следует, а потом имитировал
