Мэри Хоффман - Город Масок
— И это все? Я имею в виду, что это, конечно, интересно, но может быть, это игра света или что-то такое. Если ты был в другой лодке, ты не мог подплыть достаточно близко. И ты сам сказал, что уже стемнело.
— Может быть, — сказал Энрико, — и, скорее всего, я бы не придал этому значения. Но вот еще кое-что, в дополнение. еще одна маленькая странность — у него нет тени.
Эти слова поразили посла, будто удар током. Он выпрыгнул из кресла, разом сбросив маску равнодушия и схватил Энрико за горло, удивив того необычайной силой. Шпион облился вином, уронил бокал и почти выпал из кресла.
— Что ты сказал? — прошипел посол. — В какие игры пытаешься играть со мной?
Энрико с трудом ответил ему:
— Пожалуйста… превосходительство… никаких игр… это правда… нет тени…
Наконец посол отпустил его.
— Тебе же лучше, если ты это не выдумал. Не обижайся, — сказал он, снова наливая вино им обоим. Энрико выпил свое большими жадными глотками, массируя горло. Но хотя его шея ощутимо болела, внутри он ликовал. Все это означало большие деньги.
Когда Том позвонил в дверь, Люсьен еще спал. Он спускался, протирая глаза, но все-таки уже чувствовал себя человеком.
— Привет. — сказал Том. — я думал, тебе уже лучше.
— Так и есть, честно, — ответил Люсьен. хотя ему было немного не по себе от мысли, что он собирается использовать Тома. Том принес массу CD и фотографии с дискотеки. Том был очень разговорчив, потому что, наконец объяснился с Кати, и теперь они были парочкой. Люсьен радовался, что ему не приходится много говорить, поскольку мыслями он был в Беллеции, предвкушая ночное празднество.
Если бы год назад его спросили, что он предпочитает: дискотеку или смотреть фейерверк со множеством взрослых в масках, он бы даже не стал задумываться над ответом, думал Люсьен. Не стал бы он задумываться и сейчас.
Посол ходил по комнате в величайшем возбуждении. Все наконец было в его в руках — Беллеция, королевство и, наконец, разгадка тайны, которую семья ди Киммичи пыталась узнать многие годы. И теперь он, Ринальдо, станет одним из самых важных членов семьи. Может, даже возглавит ее! Его амбиции не знали границ. Перед его глазами встало видение серебряной короны.
* * *— Кто будет на этот раз? — спросила Герцогиня, но тема тут же ей наскучила. — Нет, не говорите мне. Просто наденьте на нее платье, объясните, что делать и отправьте на мост.
Она поправила свою лилово-серебряную маску и пошла на встречу с послом в особую комнату для формальных аудиенций. Она была отделана стеклами и зеркалами и создавалась для того, чтобы смущать и сбивать столку посетителей, так что Ринальдо ди Киммичи оказался окружен отражениями прекрасного фиалкового видения.
— Я здесь, — с издевкой сказала Герцогиня, и на этот раз посол был так рассержен тем, как она с ним обращается, что все сомнения насчет покушения разом вылетели из его головы. К концу праздника Беллеция будет в его руках, а значительно большая цель — в пределах досягаемости.
Герцогиня и ее свита прошли по Пьяццетта, где была пришвартована черно-серебряная государственная мандола и еще одна, не столь украшенная, мандола позади. Ди Киммичи формально сопроводил Герцогиню на первое судно, где она мгновенно скрылась за плотными серебряными занавесями кабинки в центре, поднялся на борт второго судна, и обе мандолы отправились к устью Большого Канала.
Люсьен и Арианна стояли у самой воды и ожидали фейерверка. Герцогиня должна будет пройти в сопровождении посла по мосту из лодок к новой церкви и объявить о ее открытии. В этот момент начнется фейерверк. Пока епископ Беллеции будет проводить церемонию освящения, государственная мандола проплывет через канал, чтобы забрать Герцогиню и доставить обратно на площадь. В ее палаццо будет устроен праздник для всех высокопоставленных государственных и церковных лиц, тогда как люди, по обычаю Лагуны, будут веселиться на Пьяцца.
— Жду не дождусь, так хочется увидеть фейерверк! — взволновано сказал Арианна. — Разве тебя не возбуждает мысль, что ты принимал участие в его изготовлении? А что будет самым лучшим?
— Это секрет, — ответил Люсьен, — подожди, и сама все увидишь.
Он очень нервничал, так как не мог не думать о той что Родольфо в любую минуту может понять, что он не вернулся в свой мир, и прийти за ним прямо сквозь толпу, чтобы отправить его домой.
Кроме того, он был уверен, что среди людей на берегу канала он заметил человека в синем плаще.
Он знал последовательность фейерверка и собирался исчезнуть сразу после радужных волос Маддалены. У него все еще осталось неприятное чувство оттого, что он сказал Тому после ленча, что слишком устал. Он никогда не забудет выражения лица Тома, когда он отослал его домой — наполовину разочарованное и наполовину какое? Понимающее? У Люсьена было противное ощущение от мысли, что второй эмоцией было облегчение.
Он постарался выбросить эти мысли из головы. Если в том мире его лучшему другу было скучно в компании инвалида. то в этом мире его лучший друг был очень ему рад Люсьен улыбнулся, глядя на оживленное лицо Арианны. Она определенно знала, как получить удовольствие. Он решил, что до конца вечера будет вести себя как истинный беллецианец и жить одним мгновением.
* * *Внутри государственной мандолы было очень тесно. Герцогиня, ее двойник и одна служанка втиснулись в кабинку, предназначенную, как максимум, для двоих. Вторая «Герцогиня» была ужасно напугана, это было видно даже по глазам под маской. Но насколько ей было страшно, настолько настоящей было скучно, что случалось с ней в последнее время все чаще.
Все стало гораздо труднее с тех пор, как она увидела ту девчонку на площади.
Усталость и неудовлетворенность собственной жизнью захлестывали ее. Для нее было пыткой находиться здесь со служанкой и этой глупой деревенской девкой, которая была способна сыграть ее роль под действием мысли о кошеле с серебром.
«Я не знаю, сколько еще смогу вынести этих представлений. — думала она. — Но мне хотя бы не приходится идти с этим болваном послом, с его бесконечными разговорами о договоре и ужасным вонючим платком. Честно говоря, как-то ожидаешь, что ди Киммичи должен пользоваться хорошими духами, скажем из Гильгии, где достигли совершенства в их изготовлении».
И когда он появился у кабинки, Герцогиня практически вытолкнула дрожащую двойника наружу.
Но дрожь молодой девушки не была заметна в мерцающем свете факелов, и Ринальдо ди Киммичи пришлось Приложить усилия, чтобы поверить, что он ведет ненастоящую Герцогиню.
