Генри Райдер Хаггард - Собрание сочинений в 10 томах. Том 9
Теперь я находился на груди горы и сначала бродил взад и вперед между каменными глыбами. Наконец я набрел на расщелину шириной в три мужских прыжка и длиной в полполета копья. Близ этой расщелины лежали большие, почерневшие от огня камни, а около них сломанные горшки и кремневый нож. Я заглянул в расщелину: она была глубока, сыра и вся поросла зеленым мхом да высокими папоротниками.
Вернувшись, я сделал следующее. Я и с волчихи содрал шкуру. Когда я кончил, солнце уже взошло и пора было отправляться! Но один я не смел уйти, надо было захватить с собой того, кто сидел в скалистой щели. Я очень боялся этого мертвеца, говорившего со мной во сне. Но я обязан был его взять, так что, навалив один на другой камни, я добрался до него и снес вниз. Он оказался очень легким — кожа да кости. Спустив его, я обвязал вокруг себя волчью шкуру, оставил кожаный мешок, куда скелет не помещался, и, подняв мертвеца себе на плечи, как ребенка, держа его за уцелевшую ногу, направился в крааль.
По откосу, зная дорогу, я шел скоро, ничего не видя и не слыша. Я вступил в лесной мрак. Тут пришлось умерить шаг, чтобы ветви не ударяли мертвеца по голове. Так я шел, продвигаясь в глубь леса. Тогда справа от меня раздался волчий вой, слева ему ответил другой, послышались еще завывания за мной, впереди меня. Я шел быстро, боясь остановиться, направляясь по солнечным лучам, изредка красневшим сквозь большие деревья. Теперь я уже различал крадущиеся на моем пути серые и черные тени, обнюхивающие на ходу воздух. Наконец я дошел до открытого места, и — о ужас! — все волки мира собрались тут. Сердце у меня замерло, ноги задрожали, со всех сторон были звери, большие, голодные. Я стоял неподвижно, занеся Дубину, а они тихо подползали, ворча, бормоча, образуя вокруг меня большой круг. Но они на меня не бросались, а только подкрадывались все ближе. Один из них прыгнул, но не на меня, а на то, что я держал на плечах. Я двинулся в сторону, он промахнулся и, упав на землю, стал жалобно, точно испуганно, визжать. Тогда припомнилось мне предсказание в моем сне, что мертвец наградит меня разумом, сделающим меня королем волков-призраков, меня и еще другого, принесенного мне львом.
Разве это не оправдалось, разве не растерзали бы меня в противном случае волки?
На минуту я задумался, потом крикнул, завыв, подобно волку. Тогда все волки откликнулись могучим, заунывным воем. Я протянул руку, позвал их. Они подбежали, окружили меня, но вреда не причинили, — напротив, они красными языками лизали мне ноги, дрались, чтобы стать ко мне ближе и терлись о меня, как коты.
Один еще попробовал схватить мою ношу, но я ударил его Стражем, и он улизнул, как наказанный пес. К тому же другие искусали его так, что он взвыл.
Я уже знал, что мне нечего бояться, я стал главой духов-волков, поэтому пошел дальше, и за мной побежала вся стая.
И я все шел, а они покорно следовали за мной; упавшие листья шуршали под их ногами, подымалась пыль. Наконец показалась лесная опушка.
Тут я подумал, что люди не должны видеть меня окруженным волками, иначе они примут меня за колдуна и убьют. На опушке я остановился и приказал волкам идти обратно. Они жалобно взвыли, точно жалея обо мне, но я крикнул им, что вернусь опять и буду править ими. Слова мои точно отозвались в их диких сердцах. Они повернули и, завывая, ушли, так что скоро я остался один.
Теперь, Умслопогас, пора спать, завтра ночью я докончу рассказ.
XIV. Братья-Волки
На следующую ночь Умслопогас и Галази опять грелись у огня на пороге пещеры, вот как мы сидим теперь, отец мой, и Галази продолжал рассказ:
— Я пошел дальше и пришел к реке. Уровень воды настолько понизился, что я мог достать дно ногами и переправился вброд. Между тем люди на другом берегу разглядели мою ношу, а также волчью шкуру на моей голове. Они побежали к краалю, крича: «К нам по воде идет кто-то на спине у волка!»
Когда я подошел к краалю, все жители его собрались встретить меня, кроме старухи, которая не могла так далеко идти. Когда увидели меня спускающимся с горы и поняли, что я несу на плечах, то всех обуял страх. Но удивленные, они не убежали, а только молча пятились передо мной, держась друг за друга. Я тоже медленно продвигался, пока не приблизился к краалю. Старуха сидела у ворот, греясь в полуденных лучах. Я подошел к изгороди и, сняв с плеч ношу, опустил ее на землю со словами:
«Женщина, вот твой сын! С большим трудом вырвал я его из когтей призраков, много их там, наверху. Он весь тут, кроме одной ноги, не найденной мною. Возьми его теперь, предай погребению, ибо общество его мне тягостно».
Она вгляделась в лежавшего перед ней, протянула иссохшую руку, сорвала повязку с провалившихся глаз. Потом с диким воплем обхватила руками шею мертвого.
Она вскрикнула еще раз, стоя неподвижно с протянутыми руками. Тут пена выступила у нее изо рта, и она упала мертвая на труп сына. Наконец кто-то из жителей закричал: «Как зовут этого человека, отвоевавшего тело у духов?»
— Зовут меня Галази! — отвечал я.
— Нет, не так, твое имя Волк, вот и волчья шкура на твоей голове!
— Галази имя мое, а Волком ты прозвал меня, но пусть я назовусь Галази-Волк!
— И вправду, волк, смотрите, как он скалит зубы, не человек он, братья, нет!
— Ни то ни другое, просто колдун! — закричали все. — Только колдун мог пробраться через лес и влезть на каменные колени!
— Да, да, это волк, это колдун! Убейте его, убейте колдуна-волка, пока он не навлек на нас своих духов!
Они подбежали ко мне с поднятыми копьями.
— Да, я волк, — закричал я. — Да, я колдун, я пойду за волками и привидениями и приведу их к вам!
С этими словами я повернулся и побежал так скоро, что они не могли меня догнать. По дороге мне попалась девушка, она несла на голове корзину с хлебом, а в руках — мертвого козленка. Я дико взвыл, набросился на нее, вырвал хлеб и козленка и побежал дальше к реке.
Перейдя речку, я спрятался на ночь в скалах и съел свою добычу.
Встав на заре, я стряхнул росу с волчьей шкуры, потом вступил в лес и завыл по-волчьи. Волки-привидения узнали мой голос и откликнулись издалека. Скоро раздался их топот, и волки обступили меня целыми десятками и ласкались ко мне. Я сосчитал их, всего оказалось триста шестьдесят три зверя.
Тогда я направился в пещеру и вот живу здесь с волками уже двенадцать месяцев. С ними я охочусь, с ними свирепствую, они меня знают и слушаются меня! Теперь, Умслопогас, я покажу тебе их!
И Галази, надев на юношу волчью шкуру, протяжно завыл. Еще не успело замереть эхо, как с вышины скал, из глубины леса, с востока, с запада, с севера, с юга раздались ответные завывания. Волки приближались — вот раздался топот, и подскочил большой серый волк, а за ним много других. Они бросились к Галази, ласкаясь к нему, но он отстранил их тычками Стража. Тогда, заметив Умслопогаса, они, раскрыв пасти, накинулись на него.
