Бернард Корнуэлл - Хроники Артура
— Не знаю, лорд.
— Лучше бы дождь. А вот слышал я, что ты толковал с тем несчастным саксом, перед тем как они убили его ради прорицания будущего. Расскажи-ка мне все, что узнал. Чем больше мы знаем о своих врагах, тем лучше.
Провожая меня обратно на пост, он внимательно выслушал мой рассказ о Кердике, новом вожде южных саксов, а потом, распрощавшись, отправился спать. Казалось, его совсем не волнует то, что должно произойти завтра утром. Но я очень боялся за него, вспоминая, как Овейн расправился сразу с двумя силачами Тевдрика. Я попытался вознести молитву к звездам, на которых обитают боги, но слезы застилали глаза, мешая видеть небо.
Ночь выдалась очень холодной и казалась бесконечной. И все же я хотел бы, чтобы рассвет и вовсе никогда не наступал.
* * *
Желание Артура сбылось: на рассвете пошел дождь. Вскоре он превратился в сплошной ливень, отделивший Кар Кадарн от лежавшего далеко в долине Инис Видрина серой крутящейся завесой. Рвы переполнились пенящейся водой, широкие потоки лились с крепостных валов, под навесами усадьбы образовались глубокие лужи. Сквозь набухшие влагой соломенные крыши просачивался дым очагов. Часовые ежились под намокшими плащами.
Тристан, проведший ночь в маленькой деревушке у стен Кар Кадарна, с трудом поднимался по тропинке, ведущей к форту. Шестеро охранников, сопровождавших его, и осиротевшая девочка скользили по грязи, цепляясь руками за клочки травы, росшей по обочинам тропинки. Ворота были открыты, и ни один часовой не шелохнулся, чтобы остановить принца Кернова, шествовавшего прямиком к дверям замка.
Никто не встретил его. Большой зал напоминал походный привал, где в духоте влажных испарений среди объедков, пожираемых собаками, серой золы и замерзшей разноцветными пятнами рвоты вповалку лежали на полу скованные сном и обессиленные вчерашней пьянкой мужчины. Тристан брезгливо толкнул ногой одного из спящих, разбудил его и приказал разыскать епископа Бедвина или еще кого-нибудь из уважаемых людей.
— Если кто-то еще заслуживает уважения в этой стране, — крикнул он вслед посланному.
Бедвин, закутанный в мокрый, забрызганный жидкой грязью плащ, появился довольно скоро.
— Мои извинения, лорд принц, — хрипло выдохнул он, ввалившись в зал, это ненадежное укрытие от бурлящего на улице ливня. — Не ожидал увидеть вас так рано. Мерзкая погодка, верно? — Он отряхнулся, как собака. — И все же лучше дождь, чем снег, а?
Тристан ничего не ответил.
Бедвина смутило молчание гостя.
— Немного хлеба, может быть? — неловко суетился он. — И теплого вина? По-моему, готова овсяная каша. — Он огляделся вокруг, намереваясь послать кого-нибудь на кухню, но увидел лишь мертвецки пьяных храпящих мужчин. — Малышка! — склонился он к девочке. — Ты, должно быть, голодна, бедняжка!
— Мы пришли за справедливостью, а не за едой, — резко оборвал его Тристан.
— А, да. Конечно, конечно. — Бедвин откинул капюшон, обнажив тонзуру, окаймленную пушком седых волос, и поскреб бороду. — Справедливость, — пробормотал он и деловито кивнул. — Я тут поразмыслил, лорд принц, и додумался, что война — штука нежелательная. Ты не согласен?
Он подождал ответа, но ни один мускул на лице Тристана не дрогнул.
— Просто пустая трата времени, — лепетал Бедвин, — а я пока так и не уверен, что мой лорд Овейн виновен. Но при этом должен признать, что и мы не сумели должным образом выполнить свою обязанность по защите ваших людей на торфянике. Да, тут ничего не скажешь. Печально, но надо признать свою вину. И потому, лорд принц, если это успокоит твоего отца, мы, конечно, заплатим за все. Хотя, — Бедвин хихикнул, — за котенка платы не будет.
Тристан поморщился.
— Как насчет человека, который устроил кровавую бойню? Бедвин пожал плечами.
— Какого человека? Я не знаю, о ком ты говоришь.
— Овейн, — коротко бросил Тристан. — Тот, кто почти наверняка получил от Кадви золото.
Бедвин покачал головой.
— Нет. Нет. Нет, — быстро забормотал он. — Этого быть не может. Нет. Клянусь, лорд принц, я не знаю виновного. — Он умоляюще посмотрел на Тристана. — Мой лорд принц, меня глубоко ранит сама мысль о войне между нашими странами. Я предложил то, что мог предложить, и обещаю помолиться за ваших мертвецов, но не смею сомневаться в клятве человека, свидетельствующего свою невиновность.
— Я смею, — громко сказал Артур, появляясь из-за кухонной ширмы в дальнем конце зала.
Я стоял рядом с ним. Белый плащ Артура светился в сырой полутьме.
Бедвин зло сощурился.
— Лорд Артур?
Артур твердо шагал между шевелившимися, постанывавшими телами.
— Если человек, убивший рудокопов Кернова, не будет наказан, он снова совершит убийство. Ты не согласен, Бедвин?
Епископ растерянно пожал плечами, развел руки в стороны и снова пожал плечами. Тристан хмурился, не понимая, куда клонит Артур.
Артур остановился у одной из центральных колонн зала.
— С какой стати королевство должно расплачиваться, если оно не причастно к убийству? — требовательно спросил он. — Кто сказал, что сокровищницу моего лорда Мордреда можно истощать ради того, чтобы покрывать преступление?
Бедвин сделал предупреждающий жест Артуру, прося его замолчать.
— Мы не знаем убийцу! — воскликнул он.
— Тогда мы должны определить его, — просто сказал Артур.
— Но этого нельзя сделать! — раздраженно воскликнул Бедвин. — Девочка не Говорящая! А лорд Овейн, если ты имеешь в виду его, дал клятву, что не виновен. Он — Говорящий, и его слова достаточно!
— В словесном споре, — отпарировал Артур, — но есть еще спор клинков. И своим мечом, Бедвин, — тут он выхватил из ножен длинный Экскалибур, молнией сверкнула в темноте слепящая сталь, — своим мечом я намерен доказать, что Овейн, один из защитников Думнонии, причинил нашим соседям из Кернова непоправимый вред и что он, и никто иной, должен заплатить за это.
Он с размаху ткнул острие клинка Экскалибура в покрытый грязным тростником пол, и выпущенный из руки меч долго еще дрожал, тихо позванивая. В ту секунду мне показалось, что вот-вот появятся боги Потустороннего мира и станут за спиной Артура. Но лишь завывал ветер, шумел за стенами зала дождь, да слышалось сдерживаемое дыхание только что проснувшихся людей.
Бедвин запыхтел. Несколько секунд он молчал.
— Ты... — наконец смог он выдавить из себя и осекся.
Тристан покачал головой. Лицо его бледнело в полутьме.
— Если кто-нибудь и должен отстаивать правду мечом, — обратился он к Артуру, — то пусть это буду я.
Артур улыбнулся.
— Я вызвался первым, Тристан, — просто сказал он.
— Нет! — Бедвин наконец обрел дар слова. — Этого не будет!
Артур кивнул на воткнутый в пол меч.
— Ты хочешь выдернуть его, Бедвин?
— Нет!
Бедвин метался, словно загнанный в угол. Он страдал, опасаясь неминуемой смерти одного из лучших людей, надежды королевства. Но не успел он произнести и слова, как в дверь зала ввалился сам Овейн. Его длинные волосы и густая борода были мокрыми, а обнаженная грудь блестела от дождевых струй.
Овейн медленно переводил взгляд от Бедвина к Артуру и Тристану, потом покосился на воткнутый в землю меч и, кажется, обо всем догадался.
— Ты свихнулся? — грубо спросил он Артура.
— Мой меч, — мягко проговорил Артур, — должен доказать твою вину в споре между Керновом и Думнонией.
— Он сошел с ума, — кинул Овейн своим воинам, толпившимся у него за спиной. Гигант выглядел усталым, с покрасневшими от бессонницы глазами. Большую часть ночи он пил и так и не смог уснуть. Но брошенный ему вызов, казалось, придал Овейну новые силы. Он плюнул в сторону Артура. — Я возвращаюсь в постель этой силурской суки, — прохрипел он, — а когда продеру глаза, все это, надеюсь, окажется просто дурным сном.
Он повернулся и хотел уйти.
— Ты трус, убийца и лжец, — спокойно сказал Артур в спину Овейну.
Эти слова вырвали у всех присутствовавших единый вздох изумления.
Овейн развернулся.
— Щенок! — рявкнул он, подошел к Экскалибуру и вышиб его ногой из земли, что означало принятие вызова. — Значит, твоя смерть, щенок, будет частью моего сна. На улицу!
Он дернул головой в сторону двери. Драться в пиршественном зале запрещалось.
Многие люди, жившие в Линдинисе, той ночью оставались ночевать в Кар Кадарне, и все огороженное пространство крепости зашевелилось, когда разнесся слух о предстоящей схватке. Тут были и Линет, и Нимуэ, и Моргана. Весь Кар Кадарн, казалось, собрался здесь, чтобы поглазеть на бой, который по традиции должен был произойти в королевском каменном круге. Между Бедвином и принцем Герайнтом стоял в своем красном плаще, накинутом на ослепительные римские доспехи, Агрикола. Король Мелвас с расширенными от любопытства глазами затесался в толпу стражников, в руке он держал большой ломоть хлеба. Тристан стоял отдельно от всех по другую сторону круга. Там же пристроился и я. Овейн заметил меня рядом с Тристаном и заподозрил, что именно я предал его. Он проревел, что отправит меня в Потусторонний мир следом за Артуром. Но Артур спокойно заметил, что моя жизнь находится под его защитой.
