Шаг в аномалию - Хван Дмитрий Иванович

Позже, когда китайские специалисты уже выделили вирус SARS и начали исследовать его гены, профессор пекинской клиники Ван Шуфан, лично участвовавшая в спасении и лечении больных так называемой атипичной пневмонией, скажет: «SARS является излечимой болезнью. Подавляющее большинство больных можно вылечить. Кроме лекарств, мы применяем дыхательные аппараты, а в лечении тяжело заболевших прибегаем и к гормонотерапии. Все эти меры дали лучшие результаты. Министерство науки и техники совместно с ведомствами здравоохранения страны приступили к интенсивным научным исследованиям в области профилактики и лечения этого заболевания. Ныне несколько тысяч китайских ученых дни и ночи работают над этим».

Бао Линь знал и другое — да, пробный шар пущен. Американский дьявол начал свою игру с Поднебесной империей. Что же, пускай демон играет мускулами и упивается своей кажущейся мощью, ведь время расставит всё на свои места. А ждать китайцы умеют. И всё помнят.

Подмосковный научный центр — небольшой уютный городок на берегах реки Протвы, неподалёку от её впадения в Оку, — славен своими традициями. Здесь находится крупнейший государственный Институт физики высоких энергий, а также филиалы многих других отечественных исследовательских центров. Ещё в 1960 году руководство СССР приняло решение о строительстве среди сосновых лесов научно-исследовательского комплекса, включающего крупнейший ускоритель заряженных частиц и установки для физических исследований. Город строился по плану, поэтому уникальна не только архитектура жилых кварталов, но и ландшафтный дизайн улиц.

Николай Радек начал работать в Протвине в 1987 году. А в 1991 году он попал на Новую Землю, участвуя в первичном исследовании новоземельской аномалии. С того времени Радек опубликовал два десятка статей по входящей в моду эвереттике, касающейся возможности сосуществования параллельных вселенных и переноса между ними материи, правда на квантовом уровне. Несколько хороших грантов и безупречная репутация учёного вместе с личным обаянием помогли ему организовать в институте исследовательский отдел, куда он привлёк таких же увлечённых людей, как он сам. И вот спустя шесть лет после возникшей аномалии был получен первый результат.

Весной 1997 года по коридорам, курилкам и лабораториям Института физики высоких энергий начал гулять новый слух. Он заставил учёных вспомнить о новоземельском происшествии шестилетней давности, которое списывали на модный в то время НЛО, на происки американцев, на советское секретное оружие.

Об инциденте близ бывшего полигона несколько раз имели неосторожность написать и бульварные газеты, и респектабельные издания, которые вскоре напрочь забывали о своих публикациях. А после пары несчастных случаев, произошедших с теми журналистами, кто особенно настойчиво интересовался «взрывом», о проблеме предпочли забыть. Устоялась и более не подвергалась сомнению официальная версия о взрыве самодельного взрывного устройства самих гринписовцев. Скандальный имидж самой организации Гринпис этому всецело способствовал. Для ищущих двойное дно в официальную печать с подачи заинтересованной стороны просочилось известие о детонации схрона вооружения и боеприпасов, которое было украдено группой военнослужащих из местного гарнизона. В доказательство приводилось два факта: процесс военного трибунала в Архангельске и после него найденные ещё три схрона, один из которых, ввиду его взрывоопасного состояния, пришлось подорвать. Эту «правдивую» версию озвучила и оппозиционная правительству радиостанция, за что поимела некоторые проблемы, после которых её режимоборческий имидж значительно укрепился.

Но вот группой молодых учёных под руководством кандидата физико-математических наук Николая Валентиновича Радека было установлено наличие у аномалии так называемого цикла активности. В институте лишь очень немногие знали, что стоит за исследованиями лаборатории Радека. Николай Валентинович не спешил раскрывать коллегам суть собственной работы, справедливо полагая, что результатом его исследований заинтересуются в Москве. Уже на следующий день после установленного наличия цикла некоторые выводы и предложения были отправлены по адресу, что был в своё время вызубрен Радеком.

Время шло, а гостей из столицы в Протвине всё ждали. Лишь в январе 2000 года в город прибыл кортеж из нескольких чёрных машин с тонированными стёклами. Николай Радек без лишней суеты сразу же позвонил домой, предупредив родных о том, что задержится на работе, повесил свой белый халат и, взяв папку с результатами многолетних исследований, отбыл в Москву. Через несколько часов, уже в столице, Николай лично докладывал о свойствах новоземельской аномалии и её цикле узкому кругу высших государственных чиновников.

Через некоторое время финансирование проекта было существенно увеличено, лабораторией было получено новейшее оборудование, на Новой Земле стали проводиться постоянные исследования. Над местом аномалии был выстроен ангар и подведены все коммуникации для комфортной работы учёных. Вскоре на основе протвинской лаборатории был образован НИИА. Институт расположился в Санкт-Петербурге, а возглавил его всё тот же профессор Радек. И теперь он ждал того дня, когда аномалия проснётся. Этой датой, рассчитанной Радеком на основе колебаний её контура, должно стать 22 июля 2008 года, день максимального расширения воронки. В этот день должна будет полностью подтвердиться его теория семнадцатилетнего цикла. Аномалия должна будет открыться, доказав правоту многолетних исследований учёного.

Глава 1

Скромные занавески лениво колыхались от дуновения свежего прохладного ветерка, проникавшего в открытое окно тёмной однокомнатной хрущёвки. Вместе с ветерком в комнату залетали и звуки ночного города. Изредка гомонили подвыпившие гуляки, проносились машины и, доказывая приморское положение города, со стороны бухты доносились редкие гудки и тарахтение моторов. Город засыпал. Собирался отойти ко сну и обитатель этой квартиры — Пётр Алексеевич Карпинский, мичман боевой части связи, БЧ-4, командир группы. Пётр сейчас в отпуске, но отдыхает он не в Турции и даже не в ведомственных «Полярных зорях», а на старом, с потёртой обивкой диване, который в прошлом году забрал у родителей. Одним глазом он поглядывал на экран телевизора, сжимая в руке пустую пивную бутылку. Смотренный им уже раз сто старый добрый советский фильм, ещё и прерываемый через каждые десять минут порцией идиотских рекламных роликов, Петру невероятно наскучил. Поэтому, выключив голосящий на очередной рекламе телевизор, он прошлёпал в ванную, где честно попытался перед сном почистить зубы. Удавалось со скрипом, но надо себя заставлять, иначе чревато совсем разлениться.

— А, оставлю, пожалуй, я это неблагодарное дело на утро, — пробормотал Карпинский, с неодобрением поглядывая на своё отражение в зеркале.

Вот так, выгородив сам себя, он решил ложиться спать.

«Лучше бы ряженки взял, голова теперь с утра будет раскалываться», — сонно проморгало отражение, недовольное поведением хозяина.

Пётр снова завалился на диван и тут же уснул, сотрясая комнату громким раскатистым храпом. Поворочался во сне, пытаясь устроиться поудобнее. Раскладывать диван и тем более стелить бельё ему было откровенно лень. Собственно, после тройки бутылочек «Кольского тёмного» и плотного ночного ужина так всегда и бывает. Когда он всё так же беспокойно смотрел уже десятый сон, в тихую североморскую ночь, как в плохом кино, ворвался телефонный звонок. Треклятый аппарат трезвонил не переставая.

«Вот чёрт! Ведь уже сто раз хотел заменить это старьё на новый аппарат, с мелодиями», — с тоской подумал Пётр, пытаясь прикрыть уши подушкой в надежде, что тот вскоре замолкнет.

Конечно же звонили со службы. Это было ясно как божий день. Кто ещё ему позвонит в такое время? Петру вообще редко кто звонил, разве что родители из Мурманска, закадыка Васька… да и, собственно, всё. С девушками пока как-то не складывалось. Ситуация в стиле «поматросил и бросил» наиболее относилась к Карпинскому. А телефон всё звонил, скоро уже и соседи начнут по батарее стучать. «Неврастеники», — подумал Пётр и обречённо поднял трубку.