Андрей Фурсов - Холодный восточный ветер. На пороге нового мира — есть ли субъект стратегического действия?
Пессимизм ситуации и оптимизм законов эволюции
Нормализация страны, превращение РФ в новую историческую Россию требует изменения ее положения в мировой системе. Попытка сделать это затрагивает интересы огромного геоисторического кластера — глобальной К и ее местной агентуры, Матрицы и ее местных «агентов смитов». Можно ли теоретически победить такого монстра, Горыныча о трех головах (военно-промышленно-интеллектуальный комплекс)? Победить в мире, в котором РФ далека от субъектности, а в самой ней хватает нечисти, играющей за мировых Хозяев Игры, вынесенных далеко за пределы РФ — не достать — и владеющих финансовыми, информационными и материальными «гиперболоидами» и прочими «кольцами всевластия». Это с одной стороны. С другой — РФ в нынешнем ее состоянии, представляющая не столько систему, сколько объединение, если пользоваться кибернетическими терминами.
Так можно ли справиться с таким гигантом, порвать его сеть или встроить в нее разрушительный для нее вирус? Можно. Кто это может сделать? Гигант сопоставимых размеров? Нет. История эволюции дает отрицательный ответ на этот вопрос.
В Большой Эволюционной Игре, как правило, побеждают «малыши», за которыми преимущество в интеллекте (информация) и организации (энергия). Динозавров «сделали» мелкие млекопитающие, чье преимущество заключалось в обладании лимбическим мозгом, теплой кровью и коротким сном — мощнейшим информационно-энергетическим оружием. Homo sapiens переиграл Parantrop robustus («синеволосые люди» Рони-старшего) счет социальной организации (то есть «коллективного интеллекта»). Мелкие христианские общины подточили Римскую империю, а затем протестанты сыграли в аналогичную «игру» с гигантской католической машиной. Разумеется, «малыши» побеждают, как правило, в условиях кризиса — и чем он крупнее и тотальнее, тем больше шансов у «давидов» против «голиафов». Тем более что, поскольку кризисные ситуации суть системные переходы, точки бифуркации, в них важна не сила (воздействие), мощь и масса, а направление, для движения в котором достаточно небольшого, но выверенного толчка, осуществляемого невеликим по мощи, но обладающим интеллектуальным и целевым преимуществом субъектом, знающим, куда двигаться. В точке бифуркации, когда «и даже тоненькую нить не в состояньи разрубить стальной клинок», небольшая группа людей, точно знающая адрес «кощеевой смерти» и безошибочно определяющая направление толчка-удара, уравнивается с гигантской машиной. Здесь не нужен рычаг — достаточно изменить направление удара, причем нередко чужого: «Ступай, отравленная сталь, по назначенью» (Шекспир).
В сухом остатке: побеждают не числом и массой, а умением и информационно-энергетическим потенциалом, используя состояние точки бифуркации и силу противника против него же («принцип дзюдо») и «съедая» его пространство с его же помощью («принцип го»). Впрочем, это уже конкретика и практика. Именно таким умением должен обладать субъект стратегического действия (CCД), то есть в нашем случае такой субъект, который способен ставить и решать задачи системного и исторического масштаба в интересах русского народа и других коренных народов России, опираясь на традиционные ценности нашей цивилизации, придавая им динамичный, наступательный характер и используя для этой цели и в своих интересах информационно-энергетический (организационный) потенциал, накопленный другими ССД, включая враждебные России и русским, в ходе истории.
Цель (смысл, императив) любого социального организма — развитие в соответствии со своей природой, своими ценностями на основе собственного целеполагания. Речь идет об увеличении информационно-энергетического потенциала организма и роста его независимости от внешней среды. Перенося эти параметры на нынешнюю ситуацию в РФ, можно сказать, что целью ССД является сохранение России и русскости как единства населения (с его ценностями, исторической традицией/памятью, культурой, оргтипами) и его территории; сильная, мощная, процветающая Россия, державо-(системо-)образующим элементом которой выступает русская нация, живущая осмысленно, в соответствии со своими ценностями (главная из которых — социальная справедливость), в достатке и безопасности. Только наличие русского национального стержня гарантирует нормальную национальную жизнь другим коренным народам России; без этого стержня они становятся легкой добычей внешнего хищника — впрочем, как и русские без сильной организации имперского масштаба и качества.
О пользе и вреде национализма
На бумаге все или почти все кажется правильным и выполнимым. В реальности — иное. Мир не таков, каким нам хотелось бы его видеть. За каждой задачей скрывается на самом деле несколько задач, каждая из которых упрятана в другую, но вырастает до гигантских размеров, как только добираешься до нее. Причем решение этой задачи гарантирует лишь одно — возможность решать следующую. А вот неудача означает очень неприятную вещь — конец игры. Итак, проблемы.
Начать с того, что русские до сих пор не являются нацией в строгом смысле этого слова. Или являются не полностью: процесс формирования русской нации не завершен, более того, он деформирован. Нация в строгом смысле слова есть такая форма социо-этнической организации, базовой единицей («кирпичиком») которой является индивид: нация не может состоять из племен, кланов, каст, полисов, общин — эти коллективные формы, охватывая индивида, не позволяют сформироваться нации. Не случайно нации начинают возникать в Западной Европе в XVII—XIX веках по мере разложения «первичных коллективностей». В Российской империи, где община просуществовала до начала ХХ века, условий для появления целостной русской нации не было; к тому же фокус групповой идентичности носил не этнический, а религиозный (православие) или монархический (самодержавие) характер. В таких условиях естественное состояние основной массы населения — народ(ность), тогда как небольшая часть — дворянство — превращается в квазинацию. Отмечу, что православие и монархический строй не способствуют, по крайней мере в русских условиях, развитию нации. Поэтому нынешние призывы к возрождению православия и восстановлению монархии в России бессмысленны. И дело не только в том, что обе эти формы, особенно монархия, изжили себя еще в начале ХХ века. Дело и в другом — они не способствуют, если не блокируют развитие нации. Показательно: те, кто ратует за православизацию и монархизацию России, чаще всего помалкивают по вопросу о развитии русской нации и смотрят не в будущее, а в прошлое, обрекая себя тем самым на поражение.
