Никита Бизикин - Уберто и маленькие рыцари
Вот дети подросли и стали гулять с дворовыми мальчишками. У них была своеобразная игра — они выдумывали образы рыцарей. Захватывали замок, сделанный из дерева, проводили дуэли, бились не на жизнь, а на смерть с деревянными мечами — это были эпические битвы, способные изменить ход истории в жизни весёлой компании детишек. Марцио был тёмным предводителем, а Габриэль наоборот — доблестным и самоотверженным рыцарем. Кто сражался за власть, а кто за руку дамы. У них были подружки — верные Летти и Джульетта. Вместе они проводили время куда веселее. Родители наблюдали за тем, как играют их дети. Они довольно быстро нашли общий язык с родителями девочек. Те были родом из такой же дворянской семьи, и каждый раз они собирались за пламенной беседой в имении де Лоренцо.
Глава IV — Мученье
Через неделю Уберто вызвали на собеседование в связи с расследованием убийства маркграфа. Дело сильно затянулось, но надо было его решить — собрать всю картину. Уберто позвал карету и отправился вместе с юристом высшего сорта — Никколо Макиавелли. Он был ведущим в те времена специалистом в юридических вопросах. Такие юристы были изумрудами в итальянском обществе и, к счастью, Уберто знал его.
— Вот, возьмите, — сказал Макиавелли, протянув де Лоренцо два документа. — Здесь заключение лекаря и ещё один очень важный лист.
— Что за лист? — спросил Уберто.
— Договор, где говорится о том, что Моритьелло состоял в тайном ордене, который является запретным для всех граждан Италии. Видимо, Генрих не соблюдал правила ордена, за что его жестоко убили.
Уберто стал читать документ. Там практически всё было на латыни, и он кое-как смог разобрать, что там написано:
«… Жить — значит добиться истины… Мы должны заплатить за то, что живём… Мы регулируем общество… Мы убили Юлия Цезаря, потому что он разгадал тайну могущества нашего ордена и должен был либо быть за нас, либо умереть… Наш орден существовал до появления Христа. Мы внедрялись в общество врага годами, чтобы втереться ему в доверие. Нам не было выгодно убивать того или иного человека — именно наша рука меняет мир… Те, кто принимает участие в нашем ордене, господин Моритьелло, должен быть верен нам до конца своих дней. Если Вы расскажете о нашем существовании, будете противиться нашим уставам, то Вы не сможете достичь своего желанного уровня членства в ордене, и Вас придётся убить…»
— Кто эти люди? Чёрт, это же бред! — сказал Уберто. — Здесь явно что-то не так, мы должны положить этому конец!
— Сейчас мы приедем и детально изучим этот документ.
Через несколько минут Уберто и Никколо уже были в суде. Он, как и положено, пришёл в кабинет, где ему должны задать несколько вопросов о Генрихе и убийстве. Стоило ему только войти внутрь, как на него набросился человек в тёмном облачении. В руках у него был нож, и он хотел убить де Лоренцо. Но Уберто не пошёл на уступки — довольно ловко он смог блокировать атакующий удар, а затем выбить нож у убийцы. Стоило Уберто направить оружие на убийцу, как тот начал что-то раскусывать. Не прошло и минуты, а убийца упал замертво на пол.
— Мессер Уберто, что произошло? — с криками начала спрашивать секретарь.
— Это я хочу у вас спросить, мадам. Неужто судья хотел меня убить?
— Что вы! — воскликнула секретарь. — Я точно помню, что сюда никто не входил.
— Вы точно помните? — спросил Уберто.
— Дайте подумать… Ах да — сюда заходил прислужник, сказал, что необходимо убрать кабинет до вашего прихода, вот я его и пропустила.
— Позовите Никколо, немедленно!
— Сию минуту, Мессер.
Уберто стал обыскивать труп убийцы. Ему показался подозрительным тот факт, что у него ничего не было. Далее де Лоренцо стал что-то искать в самом кабинете. Подойдя к столу, Уберто обратил внимание на ящик, который был наполовину выдвинут. Открыв его, Уберто нашёл записку, похожую на ту, что была обнаружена у Генриха. Наконец пришел Никколо.
— Что здесь… о Господи, что произошло, Уберто? — с удивлением спросил он.
— На меня напали. Стоило только войти, как убийца набросился на меня, да, и он перед смертью что-то съел, перекусил, не знаю, — ответил Уберто.
Макиавелли осмотрел труп, обратив внимание на рот.
— Это цианид, — объяснил Никколо. — Ничего странного, но такое вещество у обычного лекаря не достать. Что-нибудь ещё есть?
— Да, смотри. — Уберто протянул письмо Никколо. — Документ напоминает тот, что был у Генриха, однако здесь ясны намерения ордена. Да и печать необычная.
Никколо стал рассматривать печать и содержание письма. Наконец, дочитав до конца документ, Никколо со страхом в глазах посмотрел на Уберто.
— Я опасался этого. Это не масоны и не тамплиеры… Это нечто большее, чем просто орден.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Уберто.
— Понимаешь, то, что мне известно, лучше не говорить здесь, потому что такое имеют право знать только избранные люди, да и здесь небезопасно. Я тебе доверяю, но нам необходимо поехать ко мне домой…
— Хорошо!
Через несколько часов Уберто и Никколо прибыли в его апартаменты. Макиавелли буквально вбежал в свой дом, но потом успокоился, как будто чувствовал, что здесь его никто не тронет.
— Добрый вечер, господин… — проговорил прислужник, но получилось у него неловко, потому что он не знал имени Уберто.
— Де Лоренцо, можно просто Уберто, — с ухмылкой сказал Уберто.
— Что вы, господин де Лоренцо, мне воспитание, а уж тем более и профессия не позволяет. Позвольте, я отнесу ваш «наряд» в гардероб.
Уберто с Никколо пришли в гостиную, где всё было сделано со вкусом: хрустальная люстра, искусный камин, где уже трещали полена, пышные шторы, закрывающие окно наполовину. Взгляд Уберто был устремлён на растерянного Никколо. Макиавелли ходил возле окна кругами, глядя в пол, видно, что-то его беспокоило.
— Жак, налей мне и моему другу сто пятьдесят из коллекции двенадцатого века, — сказал Макиавелли, продолжая ходить, как одержимый.
— Никколо… — Уберто попытался позвать Никколо, но ему показалось, что это напрасно.
— Лучше сядь, друг мой, — наконец что-то вырвалось из уст Макиавелли в адрес де Лоренцо. — То, что ты видел… Эти… эти покушения, убийства… Это начало.
— «Начало»? — с удивлением спросил Уберто. — Начало чего?
— Лучше слушай, — произнёс Никколо. — То, во что нас вовлекли… Это… этого не избежать. Многие ордена сейчас пользуются не страхом, нет, они нужны для зажиточных граждан, чтобы обеспечить себе связи, но это… Понимаешь, то, что нам проповедует церковь, то, что атеисты и учёные скрываются и пропагандируют своё мнение… Это… Это так и было задумано. Они могут управлять обществом, хоть само общество и не знает об этом ордене ни слова. Чтобы добиться доверия, они используют для этого отнюдь не пешек. Нет, я понял, что за главами каких-либо государств есть кто-то, кто даёт распоряжения, а король, император или царь уже исполняют эти распоряжения. Возможно, ты подумаешь, что это чушь, но я скажу тебе одно — то, что сейчас происходит, происходило или свершится, уже было предначертано.
