Виктор Кернбах - Лодка над Атлантидой (С иллюстрациями)

— Мне кажется, сын мой, что длинные дороги тебя свели с ума! — мрачно сказал он, с укоризной качая головой, но через несколько мгновений воскликнул: — Уж не хочешь ли ты сказать, что она кругла, как плод померанца? Стой… Значит, это и есть та, другая тайна! И откуда ты ее добыл? — Старик задумался, потом через некоторое время продолжал: — В конце концов, если мы себе представляем Землю в виде круглого, приподнятого в середине подноса, почему бы не представить ее такой… Как это тебе пришло в голову?

— Когда я добирался сюда, господин, то на одном привале я встретил ребенка, который играл круглым, похожим на шар камнем. Я вспомнил о виденном на кораблях…

— В момент удаления исчезает сначала корпус, а потом парус, при приближении сначала появляется парус, а потом корпус? — прервал его старец. — Это мы знаем давно, поэтому-то мы и говорим, что Земля похожа на круглый поднос со вздутой посередине вершиной, которая и является высшей ее точкой. Но почему ей непременно быть шаром? Если она шар, то тогда нельзя было бы спокойно плавать по воде…

— Не только это, господин. По воле и приказанию господина я за последние годы много путешествовал и заметил, что, по мере того как я двигался к югу, звезды, которые здесь, на вершине, я вижу вверху, опускались к горизонту к северу, а стоило мне побывать в далекой стране Шумер, как я увидел их спустившимися к западу. Некоторые находящиеся ближе к краю горизонта на севере звезды, которые видны здесь с вершины за дворцом, в стране черных людей я не видел совсем. Странную же звезду я видел там, на юге, и чуть выше, а отсюда ее видно к востоку и ниже. И когда мальчик пастуха играл со своим камнем, мне пришла неожиданно мысль, что Земля может быть похожей на шар.

В глазах старца заиграл живой огонек. Он не ответил рабу. Встал с кресла и потихоньку направился к нише. Окинул взглядом ее полки. Там лежало много разных странных вещей, которые в глазах обыкновенного атланта были бы не пригодны: их ни к чему нельзя было приспособить или использовать хотя бы в качестве украшения. Жрец выбрал маленький шар из горного прозрачного камня, внутрь которого искусный мастер поместил редкую бабочку с раскрытыми крыльями. Отлично отшлифованный камень представлял собой совершенную шаровидную поверхность. Великий Жрец спокойно вернулся и, усевшись в кресло, долго смотрел на шар.

— Так как же, говоришь, сделал этот ребенок? — спросил старик, не отрывая глаз от шара.

— Он прятал палец за камень, и, когда его поднимал, я видел сначала ноготь, а потом сустав. После этого…

Великий Жрец повторил несколько раз это движение.

— Так? — спросил он. — Это еще не означает, что Земля шар. Но это возможно. Видишь ли, вся природа, насколько нам известно, обладает совершенным устройством. Если она похожа на поднос и вздута, как мы считали до сих пор, она менее совершенна… Знаешь что, Аута? Многие и сейчас думают, что звезды — это серебряные гвозди, вбитые в небо. Мы знаем, что это неверно… Но как мы можем убедиться в том, что это на самом деле не так? Земля от нас не столь далека, как та звезда. Я подумаю над тем, чтобы послать тебя на корабле на запад, туда, где, говорят, есть только одна вода. Я очень стар для такого путешествия. А ты смог бы отправиться. Плыви только на запад и смотри, как меняется положение звезд. Если с какого-то момента они перестанут перемещаться, это значит — ты вышел на Большую воду, по которой плывет Земля. Если они будут изменять свое положение, это означает, что Земля — шар. Возможно, что, направляясь на запад, ты достигнешь восточных стран Аккад или Шумер. Кто знает? Некоторые тайны, как видишь, зависят от нашего времени, но…

— Господин! — воскликнул Аута, но, тут же поняв, что он прервал старца, замолчал, опустив виновато глаза.

Великий Жрец улыбнулся ему:

— Говори, говори. Я слушаю тебя.

— Господин, — продолжал Аута, — я забыл еще сказать об одном, о своего рода третьей тайне!

— Что-то много тайн! — засмеялся Великий Жрец. — Опять на небе?

— Нет, господин, на земле, сам не понимаю, почему она мне показалась связанной с небом. Я нашел в пустыне, по которой мы шли, несколько вещей, похожих на кувшины или… не знаю на что. И они мне показались круглыми, продолговатыми, с острыми головками. И если бы я не потерял сознание…

— Как — потерял сознание? От страха?

— Нет, господин: это они заставили меня потерять сознание. Вещи эти не похожи ни на что виденное мною до сих пор. Мне не удалось до них добраться, посмотреть и потрогать их. Уже на некотором расстоянии от них я почувствовал слабость, шел, едва передвигая ноги, что было потом, я ничего не помню. Я думал, что болен, но стоило мне отойти от небесных камней, как у меня все прошло и я почувствовал себя хорошо. А мудрый Тефнахт сказал мне, что такого рода вещи упали и в других местах. Говорят, что кто-то умер от этих кувшинов, но с теми, кто подошел к ним через некоторое время, ничего не случилось.

— И никто не взял хотя бы один из них?

— Никто, господин.

— А почему, когда ты узнал, что не от всех кувшинов люди заболевают, ты еще раз не пошел на них посмотреть?

Аута опустил глаза, покусывая губы.

— Испугался?

— Нет, господин.

— Тогда почему не пошел? Тебя не пустил Тефнахт? Говори, не бойся.

— Да, господин. Мне приказали, чтобы я не смел отходить от лагеря, если не хочу быть убитым.

Старик засмеялся:

— Он побоялся, как бы ты не убежал! Когда же тебя послали в сопровождении только одного солдата в пустыню, это показалось ему не опасным… А вот я не боюсь за тебя, я знаю, что ты не убежишь. Для такого дела можно дать тебе и корабль. Кто бы осмелился взять в руки кувшины, упавшие с неба? Вот как мы стремимся познать природу! А мудрому Тефнахту больше нравится веселиться, чем познавать мир!

Великий Жрец был в гневе и не пытался более скрывать это от Ауты. Если бы раб не был столь взволнован, он заметил бы в глазах Великого Жреца легкий огонек озабоченности, который мелькнул на мгновение и тут же потух.

Через некоторое время Аута поднял глаза и увидел, что старец пристально смотрит на стену. Они долго молчали.

За окном наступила ночь. Старец встал, позвал слугу и потребовал принести свет. Потом он положил руку на плечо раба и каким-то чужим голосом сказал:

— Пусть принесут нам светильник, и пойдем наверх, посмотрим на ту звезду. В первый раз ты меня видишь таким, сын, но тебе я могу признаться: я сам не знаю, что и подумать… Если бы только звезда…

Слуга вошел с несколькими зажженными светильниками и расставил их по комнате. Аута взял два из них и пошел вслед за жрецом по небольшой лестнице, которая вела на крышу. У Ауты сильно билось сердце. Снова он приближался к открытой вышке, на которой провел тысячи ночей, наблюдая звезды мира. Они ступили на пол вышки, сделанный из плит черного мрамора. Аута с удовольствием вдохнул воздух, напоенный сильными ароматами. На севере виднелась Звезда Пастуха. Жрец и Аута повернулись на северо-восток и застыли от удивления: неизвестной звезды не было! Ее не было нигде на горизонте. Исчезла!