Энтони Хоуп - Пленник замка Зенды
Сапт устроился в углу комнаты и курил трубку. Мы с Фрицем оказались у противоположного окна. Он положил мне руку на плечо.
— Я знаю, как вам тяжело, — мягко сказал он. — Но я знаю и то, что вы всегда поступаете благородно. Я верю вам.
«Знал бы ты, дружище, что творится со мной, ты бы не восторгался моим благородством», — подумал я и порадовался, что Фриц судит обо мне только по поступкам. Впрочем, он и не смог бы никогда понять меня до конца. Ведь он не решался посмотреть принцессе даже в глаза, а я решился куда на большее.
На следующее утро мы должны были выехать в Зенду. Все распоряжения я уже отдал, план поездки мы тоже выверили и предусмотрели до малейших деталей. Теперь мне оставалось самое трудное: перед объездом надо было еще раз навестить Флавию, и с наступлением вечера я поехал к ней. На улицах было людно, король верхом на лошади, разумеется, привлекал всеобщее внимание, и меня приветствовали радостными возгласами. Я старался как можно лучше играть свою роль и, по мере сил изображал из себя счастливого жениха.
На этот раз Флавия встретила меня столь холодно и ото всего ее облика веяло таким высокомерием, что даже тоска, снедавшая меня, чуть отступила, и я развеселился. Я сразу все понял: до Флавии дошел слух, что король решил развлечься охотой, и она разгневалась.
— Мне остается только сожалеть, что у нас недостает сил развлечь ваше величество в Стрелсау, — сказала она, и голос ее дрожал от ярости. — Конечно, знай я, как вы скучаете подле меня, я бы что-нибудь изобрела, но я была так наивна и думала… — Не договорив, она с силой топнула ножкой.
— Что же вы думали? — спросил я, наклонясь к ее лицу.
— Что вы хоть на пару дней забудете о своих обычных забавах и вам будет хватать меня.
Она отвернулась от меня и тихо добавила:
— Но, я вижу, кабаны вам дороже.
— Я еду охотиться на очень крупного кабана, — ответил я и, не удержавшись, провел рукой по ее волосам.
Но Флавия сердито оттолкнула мою руку.
Она была так прекрасна во гневе, что я решил еще немного подразнить ее. Напустив на себя удивленный вид, я сказал:
— Вот уж не думал, что это рассердит вас.
— Что вы, ваше величество! Разве я имею право сердиться? Правда, вчера вы зачем-то уверяли, что каждая минута, проведенная вдали от меня, вам кажется потерянной. Но, верно, вы тогда забыли об охоте на крупного кабана! — с неподражаемой издевкой ответила она.
— Это не обычная охота. Может случиться, что кабан сам начнет охотиться за мной. Он даже может поймать меня.
Флавия промолчала.
— Неужели вас не волнует это? — удивился я. — Ведь мне придется рисковать.
Она снова промолчала. Я заглянул ей в лицо. По щекам ее катились слезы.
— Это я вас расстроил?
— Вы сейчас такой, как были раньше, — всхлипывая, проговорила она. — Я полюбила совсем другого короля.
Я крепко обнял ее.
— Любимая! — позабыв обо всем, воскликнул я. — Неужели вы и впрямь могли подумать, что я покину вас ради какой-то охоты?
— Тогда куда же вы едете? — с беспокойством спросила она. — Неужели…
— Да, — перебил я, — это в некотором роде тоже охота. Пора выкурить Майкла из норы.
Флавия побледнела.
— Теперь вы видите, дорогая, я не такой плохой, как вы подумали. Да и уеду я ненадолго.
— Вы будите писать мне, Рудольф?
Меня так и подмывало раскрыть ей истину — пусть тогда выбирает между мной и королем. И все-таки я сдержался.
— Обещаю каждый день посылать вам частицу своего сердца, — ответил я.
— А зря не рисковать обещаете? — не сводя с меня глаз спросила она.
— Обещаю. Если это будет зависеть от меня.
— Когда же вы вернетесь?
— Когда вернусь?.. — переспросил я.
— Возвращайтесь скорее, — моляще проговорила Флавия. — Я не успокоюсь, пока снова вас не увижу.
— Не обещаю, милая, — честно ответил я. — Я не знаю, когда вернусь. Но даже если никогда…
— Я не желаю этого слушать, — сказала она, не дав мне договорить, и поцеловала меня в губы.
— И все-таки… — некоторое время спустя прошептал я. — Если я не вернусь, вы должны занять мое место на троне. Не тратьте время и не оплакивайте меня. Потому что тогда вы останетесь последней из нашего рода, и вам надо будет править страной.
— Можете не сомневаться, — гордо выпрямившись, ответила она. И осанка ее, и тон не оставляли сомнений: случись ей и впрямь править Руританией, она станет прекрасной королевой… — Я буду править, — продолжала она, — и выполню свой долг. Но если вы не вернетесь, я уже никогда не буду счастлива…
И, крепко прижавшись ко мне, Флавия заплакала.
— Только возвращайтесь скорее! — снова принялась умолять она.
Едва отдавая себе отчет в происходящем, я воскликнул:
— Обещаю вам, Флавия! Если мне не суждено погибнуть, мы обязательно еще встретимся — хоть ненадолго!
— Что вы имеете в виду? — изумленно проговорила она.
Но я уже справился со своими чувствами и не стал продолжать. Так мы некоторое время и смотрели молча друг на друга — я подавленно, а Флавия удивленно.
— Вы не позволите Майклу одолеть вас? — спросила она.
— Нет, любимая.
— И мы снова увидимся? Он не помешает вам приехать ко мне?
— Не помешает, — заверил я.
Принцесса совсем успокоилась и затихла в моих объятиях. А у меня перед глазами стоял тот, кто был мне страшнее Майкла. Незримой тенью он стоял между мной и Флавией. Завтра я поеду ему на выручку и не пожалею ради него жизни. И если спасу его, он, а не Черный Майкл навсегда лишит меня Флавии.
Глава XII. Я проявляю гостеприимство и ставлю капкан на крупную дичь
В тот же вечер мы начали собираться в дорогу. План наш был выверен до малейших деталей. В пяти милях от замка Зенда находилось обширное лесное поместье. Оно поднималось вверх по склону, который увенчивался роскошным дворцом. И лес, и дворец принадлежали дальнему родственнику Фрица — графу Станисласу фон Тарленхайму. Хозяин почти безвыездно жил в своей городской резиденции и посвящал свою жизнь занятиям наукой. Лесное поместье мало интересовало его, и, узнав от Фрица, что король хочет поохотиться в его лесу, он без колебаний предоставил нам во временное пользование и угодья, и прекрасный дворец. Лучше и не вообразишь. Во-первых, дворец графа Станисласа стоял напротив замка Зенда и был прекрасным наблюдательным пунктом. Кроме того, лес действительно изобиловал кабанами, и визит короля в эти места не должен был вызвать удивление ни у кого, кроме посвященных в тайну. Ведь все в Руритании знали, что Рудольф — страстный охотник.
