Эмилио Сальгари - Охотница за скальпами. Смертельные враги (сборник)
– И я, по вашему мнению, бесчестный человек? – задал вопрос лорду Вильмору шериф Гольд-Сити.
Лорд осмотрел его с ног до головы презрительным взглядом, потом сказал высокомерно:
– Вы не были мне представлены. Я не знаю, кто может вас рекомендовать, но раз вы находитесь в компании с этим сбродом, то я позволю себе думать, что вы одного поля ягода. В прерии нет честных людей.
– Благодарю за лестное мнение об обитателях прерии! – иронически поклонился англичанину Бэд Тернер. – Однако, милорд, должен поставить вам на вид, что я – шериф из Гольд-Сити и как представитель законной власти могу удостоверить, что мои товарищи: Джон, индейский агент, и оба траппера, безусловно, честные люди, пользующиеся общим уважением. Советую вам воздержаться от оскорблений, а кроме того, рекомендую понять, что вы позволяете себе взваливать на честнейших людей тяжкие обвинения без малейших к тому оснований. За это вы можете поплатиться.
Лорд Вильмор сделал такую высокомерную гримасу, так презрительно поглядел на шерифа, смерив его взглядом с ног до головы, что все окружающие невольно расхохотались. Не удержалась даже сама Миннегага, которую, казалось, очень забавляла эта сцена.
– О! – воскликнул лорд Вильмор, делая характерный жест рукой. – Имеете вы какие-либо бумаги, удостоверяющие вашу личность? Покажите мне хотя бы вашу визитную карточку.
– Вместо запаса визитных карточек, милорд, я привык носить с собой добрый запас пуль, которыми и угощаю тех, кто без толку слишком интересуется моей личностью. Если бы я не знал, кто вы и что вы на самом деле и сколько мозгу находится в вашей башке, то я при случае угостил бы вас моими свинцовыми визитными карточками! – сказал серьезно, заметно сдерживая свой гнев, Тернер.
Но на шального англичанина его слова не произвели никакого впечатления.
– Я не дерусь никогда с низшими. Я просто колочу их! – сказал он. – Но тут, в Америке, не найдешь, кажется, никого, кто заслуживал бы имя джентльмена. Поэтому, если у вас чешутся зубы, то я не прочь дать вам хороший урок бокса…
В эту дикую сцену вмешался Сэнди Гук, который положил руку на плечо лорда со словами:
– Ваша светлость! Вы иностранец! Вам, может быть, простительно не знать многого. Но я должен вас предупредить, что этот человек действительно шериф.
– Мне в высшей степени наплевать!
– Хорошо! Если у вас слюны так много, то, пожалуй, плюйте. Но вот еще что: у нас в прериях этого человека зовут «истребителем». Он на своем веку отправил на тот свет гораздо больше людей, чем вы когда-нибудь отправите бизонов, и мы знаем, что он расправлялся без пощады и с такими, которые обращались с ним с гораздо большим уважением, чем вы.
– Меня это не касается! Вы бандит, Джон – бандит, вы все – бандиты! И больше ничего!
Он был положительно великолепен в своем высокомерном презрении, и хотя его поведение невольно возбуждало гнев, тем не менее все окружающие понимали, что его надо было признать положительно невменяемым. Сэнди Гук и Бэд Тернер молча пожали плечами, а Джон пробормотал:
– Что разговаривать с полоумным!
Миннегага положила конец этому нелепому объяснению, махнув рукой своим воинам. Индейцы грубыми толчками погнали пленников к одному из вигвамов. Белые не оказывали никакого сопротивления, да, в сущности, и не могли оказать его, потому что были связаны по рукам. Кроме того, они боялись вызвать озлобление краснокожих, чтобы не ухудшить и без того печального положения и не ускорить собственного конца.
Приведя пленников в предназначенный для них вигвам, индейцы, не развязывая им рук, попросту втолкнули их в палатку, где они и расположились на брошенной на земле шкуре бизона, а у входа в палатку и вокруг нее встали сторожить пленных шестеро молодых воинов, вооруженных с ног до головы. Ясно было, что при таких условиях нельзя было и думать о какой-либо попытке бегства.
– Ну, товарищи! – промолвил хладнокровно Тернер, – мне кажется, что мы попали в хорошую переделку. Боюсь, никакое страховое общество не согласилось бы теперь застраховать наши шкуры даже по полдоллара за штуку. Все кругом нас рушится. Выскочить будет довольно трудно. Генерал Честер не подает и признаков жизни. И, кажется, нам следовало бы приняться за написание духовных завещаний. Ах, черт бы его побрал, этого генерала Честера! Я начинаю думать, что он глух, слеп и нем. Кругом все кипит, все горит, а ему и горя мало. Например, степной пожар: ведь дым должен быть виден за сто километров. Теперь еще нет засухи, довольно далеко до сезона степных пожаров. И будь на его месте мало-мальски опытный степной бродяга, он заинтересовался бы, что творится в степи. В его распоряжении имеется немало порядочных разведчиков, и он должен был бы уже знать, что тут происходит.
– А вы, шериф, все еще надеялись на помощь со стороны Честера? – заинтересовался Джон. – Напрасная надежда. Никому мы не нужны, никто к нам не придет на выручку. Я знаю, что спасения нам нет.
– Я уже говорил вам, Джон, что я вас не узнаю! Зачем падать духом? Если бы я был таким малодушным, каким оказываетесь теперь вы, то мои кости давно бы белели где-нибудь в пустыне. Человек должен надеяться, покуда он дышит, покуда в его жилах есть хоть капля крови.
– Ох, мистер шериф! – вмешался траппер Гарри. – Я думаю, что на этот раз правы не вы, а Джон, не во гнев вам будь сказано. Вляпались мы так здорово, как никогда. Нет сил человеческих, чтобы вырвать нас из когтей этих краснокожих дьяволов, ближайших родственников ягуара и гризли.
– И ты туда же? Поджал хвостик? – засмеялся шериф. – А я говорю по-прежнему: хотя мы и сидим в западне, но мы еще живы. Никто из нас не ранен. Все кости у нас целы. А посчитали ли вы, скольких индейцев отправили мы за это время на тот свет? А ведь это те самые индейцы, которых ты, Гарри, считаешь такими страшными…
– Утешение не из важных! Завтра и мы отправимся узнавать, чем угощают добрых людей на том свете.
– Завтра? Что будет через двадцать четыре часа? Нам это не дано знать, приятель. За двадцать четыре часа мало ли что может случиться? Всемирный потоп, землетрясение, которое заставит провалиться половину Америки, да мало ли еще что.
– За двадцать четыре часа и генерал Честер может пожаловать, не думаете ли вы это, шериф?
– Почему нет? Знаешь, есть такая песенка, которую я люблю твердить при подобных обстоятельствах. Постарайся запомнить ее: все может быть, все может статься, и ни за что нельзя ручаться…
В это мгновение закрывшая вход в вигвам шкура бизона чьею-то рукой была сдвинута в сторону, и вошел Сэнди Гук, за которым следовали двое индейцев. Они тащили несколько блюд с избранными кушаньями индейской кухни. Тут были свежеиспеченные лепешки, великолепная вареная рыба, икра, какая-то каша и еще кое-что, а сверх всего – порядочная бутылка виски.
