Джордж Фрейзер - Флэш без козырей
Мне все это также было не по вкусу — чувствовалось, что вокруг нас закипает злоба и ненависть, но Спринг как ни в чем не бывало захлопнул ящик с пистолетами, передал его Гезо и повернулся к нам.
— Мистер Кинни, — сказал он, — переговоры закончены. Забирайте этих шестерых женщин, мы уходим.
Затем он коснулся своей шляпы, кивнув Гезо, который гордо восседал на стуле в обнимку с ящиком и выглядел чертовски довольным. Наши парни повернулись лицом к толпе, которая придвинулась ближе к линии оцепления амазонок. Дело начинало казаться скверным, но Спринг уже двинулся вперед, по-бульдожьи сжав челюсти, амазонки послушно отступили, чтобы дать ему пройти, а мы последовали за ним, уводя шестерых чернокожих красоток. Двое из этих девчонок секунду колебались, но амазонки, стоящие за троном Гезо, прикрикнули на них, и обе скромницы, обреченно опустив головы, пошли с нами.
Клянусь Юпитером, эти минуты, пока мы преодолели расстояние от помоста до ворот, тянулись мучительно долго! Нам пришлось пройти между двух стен этих черных фурий, лица которых горели злобой на нас за продажу их подруг, а за ними протестующе ревела толпа. Но у этих женщин-воинов была железная дисциплина: как король сказал, так и будет. Конечно, если бы толпа бросилась на Гезо, я на него и пенса бы не поставил, но в этой дыре не нашлось никого, кто бы отважился ему противоречить.
Мы двигались чертовски быстро, пока не достигли частокола — плотно сбившаяся кучка мужчин, ощетинившаяся карабинами, в середине которой шли женщины. Спринг первым подошел к воротам, остановился и начал поторапливать остальных. Я остановился рядом. Капитан закусил губу, на лице его читался испуг, которого ранее я не замечал.
— Пошевеливайтесь, ч-рт вас побери! — шикнул он. — Этот прок…тый Гезо затянул все дело, а чер…вы женщины… Я и не думал, что они поднимут такой шум вокруг обычной сделки. Полный вперед, мистер Кинни, и хорошенько следите за этими шестью шлюхами, слышите меня? — Затем он обернулся ко мне: — Пошли!
— Подождите! — вырвалось у меня, поверьте, скорее инстинктивно. Я вовсе не собирался задерживаться, тем более что сзади напирала разъяренная толпа, однако я заметил, что этот маленький хорек — наш юнга — куда-то пропал. — Куда, ко всем ч…тям, он мог подеваться?
— Там где-нибудь! — бросил Спринг через плечо — Наверное, одурел от негритянского пива. Да и Гезо хотел оставить его себе. Он давно мечтал завести белого раба. Ч-рт побери, идемте же, или вы хотите проторчать здесь весь день?
Меня трудно чем-либо удивить, но тут я был поражен настолько, что на какой-то миг буквально застыл на месте. Но какое мне дело до того, что Спринг решил продать своего юнгу черномазому королю? В следующее мгновение я был уже почти под покровом джунглей, опередив капитана на целый ярд, и мы бросились бежать следом за остальными. Тут же тащили и амазонок, одна из которых вдруг принялась вопить. Звуки негритянской деревушки уже потонули в зеленой массе зарослей, мы спешили поскорее унести ноги. Но долго бегать в этом климате невозможно, и вскоре нам пришлось перейти на шаг.
— Думаю, хватит, — прохрипел Спринг. На мгновение он остановился, прислушиваясь, но вокруг раздавались лишь обычные звуки джунглей и наше прерывистое дыхание. — Не нравится мне все это, — заметил он, не обращаясь ни к кому непосредственно, — клянусь Богом, не нравится! Черт побери, если бы я только знал, что они так любят этих своих девок… Тьфу! Думаю, я имел дело с Гезо в последний раз! Quid violentius aure tyranny?[42] В какой-то момент мне показалось, что Гезо передумал, и хочет оставить себе и девок, и револьверы, что означало бы для нас смертный приговор. — Капитан засмеялся и его бледные глаза сверкнули. — Давайте сюда, мистер Кинни! Мистер Комбер, внимательно следите за пленницами! Быстрее к лодке, парни, поднажмите, пока его черномазое величество не передумало!
Мы пустились вслед за ним по узкой тропинке и должны уже были быть на полпути к реке, когда Спринг вновь замер, прислушиваясь. Я тоже насторожился, но бестолку — лишь крики лесных птиц и рычание зверей. Спринг приказал матросам вести себя тихо, и все застыли на месте. Спринг поворачивал голову то в одну сторону, то в другую, и я услышал, как Кирк пробормотал: «Какого черта мы здесь торчим? Чего там слушать? Чем быстрее мы доберемся до лодки, тем лучше».
— За нами вроде никто не гонится, — произнес кто-то нерешительно.
— Молчать! — рявкнул Спринг.
Он пристально всматривался сквозь листву в ту сторону, откуда мы бежали. Я почувствовал, что мое сердце забилось, и не только от быстрого шага. Если они гонятся за нами, то не смогут обойти нас с флангов — там болота и джунгли. Так или иначе, мы должны будем их услышать, и тут я вспомнил, как Кирк говорил: «Если захотят, то они могут двигаться абсолютно бесшумно».
— Бога ради, — шепнул я Спрингу, — давайте убираться отсюда!
Он не обратил на меня никакого внимания.
— Мистер Кинни, — тихо спросил капитан, — вы слышите что-нибудь слева?
— Нет, капитан, — ответил Кинни, — там ни…
Конец его фразы перешел в жуткий стон. В страхе я взглянул на тропу и увидел Кинни, пальцы которого царапали древко копья, вонзившегося ему в глотку. Он зашатался и рухнул в заросли. Кто-то завопил, кто-то выстрелил из мушкета, а Спринг бросился вперед с криком:
— Спасайте свои шкуры! Держитесь тропы! Бегите, ко всем ч…тям!
Для меня это его приказание было излишним — я бросился бежать прежде, чем он успел об этом подумать. Кто-то впереди меня вскрикнул, и на тропу метнулась черная тень. Это была амазонка, размахивающая мачете. Один из матросов поднял свой мушкет и выстрелил ей прямо в лицо. Со стоном она рухнула на землю. Когда я перепрыгивал через нее, то одной ногой наступил прямо на обнаженное тело. Я пошатнулся, но все-таки удержался на ногах. Перед глазами маячило видение, как те две черные фурии терзали человека на части. Крики и выстрелы за спиной подгоняли меня так, что я буквально летел над тропинкой.
И, черт побери, я был в этом не одинок. Говорят, что матросы плохо бегают, но наш десантный отряд с «Бэллиол Колледжа» мог таки двигаться быстро, если уж приспичило. Мы летели вперед, не разбирая пути, толкаясь локтями, охваченные паническим ужасом перед смертельной угрозой, подстерегавшей нас со всех сторон. Теперь эти жуткие черные свиньи завопили свой боевой клич; острие копья мелькнуло прямо перед моим лицом, несколько стрел просвистело у нас над головой. Потом я споткнулся и упал, а другие перепрыгивали через меня.
Я уже подумал было, что мне конец, но, поднявшись на ноги, обнаружил, что мы уже почти выбрались к реке. Самые быстрые из нашей партии были уже неподалеку от ветвей, под которыми мы спрятали каноэ. Один из моряков, остававшихся его стеречь, припал на колено и целился из мушкета. Наконец, он выстрелил, и, оглянувшись, я увидел, что амазонка с воплем рухнула не далее чем в двадцати ярдах от меня. Ее тесак перекувырнулся и шмякнулся почти мне под ноги. Инстинктивно я схватил его и в следующую же секунду налетевшее откуда-то сбоку тело сбило меня с ног. Некоторые из наших парней стреляли, стоя у самого уреза воды. Когда я вновь поднялся на ноги, то увидел еще одну амазонку, стоящую на коленях, — одной рукой она зажимала рану в боку, а другой тщетно пыталась поднять копье. Неподалеку от меня выскочил Спринг, завывая, как сумасшедший. В одной руке у него был короткоствольный револьвер, и он палил в сторону тропы, а другой — Бог ты мой! — он вместе с каким-то матросом все же пытался тащить за собой одну из купленных амазонок. Да уж, страсть этого человека к научным исследованиям была просто невероятной.
