ЛУИ ЖАКОЛИО - БЕРЕГ СЛОНОВОЙ КОСТИ

— Надо действовать быстро, - перебил Нияди, - завтра будет поздно. Как только солнце закатится, кумиры напьются пальмового сока, и Буану съедят в нынешнюю ночь.

— Располагайте нами! - воскликнули молодые люди.

Кунье и Йомби плакали, сжимая с бешенством кулаки.

Уале ворчал.

— Возьмем и собаку, - сказал Лаеннек своему негру, - она скоро понадобится нам.

ГЛАВА II

— Господа, - сказал Лаеннек молодым людям, - я вынужден потребовать от вас полного повиновения.

— Даем вам слово.

— Мы отправимся сейчас, но вы с нами не пойдете.

— Вы думаете, что у нас не достанет мужества бороться с этими лесными врагами? - ответили Барте и его товарищ, почти обидевшись.

— Прошу вас, господа, выслушайте меня и повинуйтесь; мы не можем терять ни одной минуты. Я слишком хорошо знаю ваше мужество, но не имею возможности принять ваше содействие, так как вы стесните нас ночью в девственном лесу. Я даю вам поручение, может быть еще опаснее.

— Какое?

— Оставаться здесь без огня, чтобы не привлечь разбойников, не имея другой защиты, кроме вашей собственной энергии, против хищных зверей, которые могут на вас напасть; вы будете охранять провизию во время нашего отсутствия.

— Хорошо, мы остаемся.

— Я подам вам совет, господа. Не удаляйтесь от этого баобаба, ветви которого касаются земли, и при малейшем шуме укройтесь в дупле дерева…

— Спасибо. Мы как-нибудь справимся с обязанностью караульных, - ответили они с оттенком иронии.

— Господа, вы огорчаете меня, вы молоды, пылки, вам кажется унизительно оставаться в бездействии… Но все же, рискуя оскорбить вас, я должен вам сказать, что вы не можете идти с нами, потому что ваша неопытность в лесной жизни навлечет на нас неминуемую смерть, а Буану мы не спасем…

Рыдание заглушило последние слова в горле Лаеннека.

— Извините нас, - сказали молодые люди, опомнившись, - уходите, мы последуем вашим предписаниям и исполним нашу обязанность.

Лаеннек дал понюхать Уале одну из вещей Буаны и пустил его. Умная собака бросилась к ручью, где нашла следы молодой негритянки, и медленно побежала по берегу, время от времени оборачиваясь посмотреть, идут ли за ним; за Уале шли Лаеннек, Кунье и Йомби с карабинами в руках; Нияди и его шесть воинов замыкали шествие.

Через четверть часа маленький отряд дошел до того места, где напали на Буану. Собака с редким чутьем тотчас повернула от берега направо в кустарник, куда ее хозяин пошел за нею со всем отрядом.

Оставшись одни, Барте и Гиллуа собрали весь багаж каравана к подножию баобаба, зарядили карабины и сели друг возле друга на огромном корне, который от ствола дерева горизонтально нагибался над землей.

Была великолепная тропическая ночь, наполненная благоуханием цветов и щебетаньем птиц. Точно все живые существа в траве, под листвой, в воде прежде чем отдохнуть от дневного зноя соединились в общем хоре, чтобы приветствовать прохладу ночи, и если бы время от времени крик леопарда или черной пантеры, отыскивавших пищу, не напоминал молодым людям положение, в котором они находились, они предались бы поэтическим грезам, которые внушала природа. Но неожиданное происшествие, развязки которого они не могли предвидеть, и которое может быть должно было остановить их путь и перевернуть все планы, немало способствовало тому, чтобы вернуть их к действительности.

Часы проходили медленно и тоскливо; напрасно прислушивались они, не услышат ли какой-нибудь звук, который мог бы объяснить, в каком положении находятся их товарищи, - ничто не нарушало величественного молчания девственного леса… Одна за другой смолкли певчие птицы, стихло жужжание насекомых в высокой траве; от света луны, медленно продвигавшейся на горизонте, каждый куст принимал таинственные очертания; лишь вершины деревьев были освещены, а стволы и нижние ветви принимали в темноте фантастические формы…

Молодые люди были храбры и готовы на все, но среди этого полного одиночества они не могли освободиться от смутного опасения, от того страха, который овладевает самым мужественным человеком, когда он чувствует себя окруженным неизвестными врагами и опасностями, которых не может определить.

Вдруг рев, гораздо ближе чем они слышали в первые часы ночи, заставил их вздрогнуть.

— Точно крик леопарда, - тихо сказал Барте. Только он произнес эти слова, как страшное животное снова огласило лес своим ревом.

— Он, кажется, приближается к нам, - сказал Гиллуа.

— Может быть, он идет пить к ручью… Послушайте… он теперь от нас не более чем в ста метрах.

— Он как будто колеблется…

— Он, должно быть, почуял нас и инстинктивно замедлил путь, чтобы отдать себе отчет, какого врага встретит.

— Вы расположены последовать совету Лаеннека?

— Не думаю, - поспешно ответил Барте, - чтобы французским офицерам с хорошими карабинами прилично было прятаться на дерево от какой бы то ни было опасности.

— В таком случае приготовим оружие, потому что через две минуты он бросится на нас…

Молодые люди стали на одно колено, чтобы лучше прицелиться, и ждали.

В двадцати шагах от них журчал ручеек в своем тинистом ложе.

— Сначала вы, - сказал Гиллуа своему товарищу, - вы стреляете лучше меня.

Только он произнес эти слова, как леопард одним скачком очутился на берегу ручья.

Очутившись лицом к лицу с молодыми людьми, зверь с минуту колебался; но это продолжалось недолго, и он прыгнул вперед, когда Барте выстрелил.

Леопард страшно заревел, хотел броситься на своих врагов; но видя, без сомнения, что силы оставляют его, вернулся в лес, побуждаемый инстинктом самосохранения.

— Он смертельно ранен, - сказал Гиллуа своему

Другу- Забыв всякое благоразумие, они побежали осмотреть место, на котором стоял зверь.

Берега речки, на которых не было никаких кустов, были освещены луной, и большая лужа крови показала молодым людям, что зверь был тяжело ранен.

— Его не надо упускать, - сказал Барте, - я уверен, что он испустит последний вздох в нескольких шагах отсюда.

Оба друга с карабинами в руках вошли в лес, соблюдая все предосторожности: они знали как ужасна ярость раненых зверей.

Сначала они шли довольно легко по следам зверя на траве, усеянной кустами; но на конце прогалины тень от больших деревьев не позволила им ничего видеть.

Они колебались войти в лес, но самолюбие Барте было задето.

— Леопард не может быть далеко, - сказал он своему товарищу, - мы не можем бросить наш трофей… Лаеннек увидит, что рука и голова у нас крепче, чем он думает.