Майкл Гир - Люди Волка
— Духи, — хмыкнул Поющий Волк, — припрет — еще и не то сделаешь…
— Он сказал — он шел по волчьему следу.
— Какая разница? Думаешь, теперь мы спасены? — ворчал Поющий Волк. — Сегодня набьем брюхо. А дальше что?
Прыгающий Заяц грустно прикусил губу:
— Волчий Сновидец сказал — здесь, на плато, есть еще еда…
Последнее усилие — и они втащили мясо на вершину и, пыхтя, стали спускаться вниз. Издающий Клич с тревогой глядел на Поющего Волка. Этот человек с каждым днем делался все невыносимее — он ссорил своих товарищей друг с другом, подбивал их бранить за глаза Бегущего-в-Свете. После давешней стычки с Обрубленной Ветвью он еще больше одурел. Поющий Волк вел себя как человек, который собирается покинуть Народ. Волчий Сновидец боялся присесть у ночного огня из-за его шуточек вполголоса.
— Пойдем-ка поищем остальную часть туши, — сказал Издающий Клич, соскальзывая вниз по следу Бегущего-в-Свете. Длинные волосы мускусного быка, валяющиеся на снегу, отмечали тропу. — Будем надеяться, что водки-трупоеды не сожрут вместо падали нас самих.
— Не правы мы были, — буркнул Поющий Волк. — Надо же было пойти за этим несмышленышем…
— Погоди, — хмуро возразил Издающий Клич, избегая смотреть в глаза своему родичу. — Вот увидишь. Там, на равнине, мы найдем еще…
— Ничего мы не найдем! На следующей неделе опять будем голодать.
— Бодро же ты настроен! — Голос Прыгающего Зайца был полон насмешки, такой же пронзительной, как этот ледяной ветер.
— Я не дурак. Я знаю, когда я…
— А ну прекрати! — оборвал его Издающий Клич, — Волк — вот наша надежда. Хватит морочить всем нам голову…
Поющий Волк резким смехом оборвал его. Издающий Клич поглядел на него и устремился вперед, не желая ссориться со своим родичем, — он знал, чем чреват его гнев. Не стоило Обрубленной Ветви дразнить его!
— Если бы Волк и впрямь вел нас, — крикнул вслед ему Поющий Волк, стараясь заглушить вой ледяного ветра, — думаешь, он бы оставил нас без защиты этой зимой? А? Хоть одну мамонтовую шкуру он послал бы нам!
Издающий Клич не обернулся, пробиваясь сквозь пелену снега к вершине холма. Его сердце содрогалось от гнева. Если деда и дальше пойдут так же, он в конце концов просто засветит Поющему Волку кулаком по губам.
— Я вот что решил — беру мою бабу и иду обратно. Почему бы тебе не пойти со мной? — с внезапной надеждой спросил Поющий Волк, поспешая вперед. — Что у нас за спиной, мы по крайней мере знаем. Мы сможем…
— Ага, — Издающий Клич, взобравшись на выступ скалы, окинул взглядом мерцающую впереди страну, — Другие — вот что у нас за спиной.
— Не боюсь я…
— Я тут собираюсь пройти дальше по этому плато, — извиняющимся голосом произнес Прыгающий Заяц. — Один мускусный бык там издох. Может, есть и еще…
Перевалив через заледенелый гребень, они увидели скелет. Вокруг столпились волки, сверкая желтыми глазами.
Поющий Волк кинулся в самое средоточие стаи:
— А ну прочь! Прочь отсюда! Волки с воем и рычанием бросились врассыпную.
— Зачем ты так? — спросил Издающий Клич. — Мы бы могли пристрелить одного или двоих. Волчье мясо — дрянь. Но все равно мясо.
Прыгающий Заяц вздохнул, поглядев на животных сейчас круживших вдалеке, — дротику не долететь…
— Одного такого зверя хватило бы, чтобы спасти жизнь кому-нибудь из стариков.
Поющий Волк уже открыл было рот, собираясь что-то горячо возразить, но вдруг обернулся и стал оглядывать окрестности, пожимая плечами, будто мир вокруг него куда-то исчез.
Издающий Клич осмотрел останки быка, проглядывающие сквозь снежный покров. Волки обглодали все что можно.
— Даже кишок не осталось… Жира, и то немного. Но все равно еда.
Прыгающий Заяц облизал потрескавшиеся губы.
— Люди скажут, что мы дурни, если мы сейчас поплетемся обратно в старый лагерь, а потом все равно пойдем той же дорогой — искать этот пролом в леднике. — Он вопросительно поглядел на своих родичей:
— Значит идем вперед? Да?
Издающий Клич наполнил легкие воздухом, потом выдохнул…
— Кто как, а я не охотник опять карабкаться через эти скалы, чтобы прийти обратно в Мамонтовый Лагерь.
— Ну и славно! — воскликнул Прыгающий Заяц, хлопнув в ладоши. — Ну так я иду за остальными и зову их сюда. — Он быстро повернулся и побежал обратно по их следам.
Издающий Клич бросил взгляд на Поющего Волка. Тот виновато отвернулся.
А отряд Кричащего Петухом все редел. Два Свистка заблудился в пути. Серый Камень по дороге споткнулся, упал и не смог подняться. Пришлось бросить его — они сами шатались от голода. Как Кричащий Петухом ни уламывал их, как ни подгонял словами и тумаками — все без толку: силы людей уже были на исходе.
Вместе со всеми плелась Пляшущая Лиса. Она уже близка была к последней черте. Если б не подачки Вороньего Ловчего, она давно бы уже сгинула от холода и истощения. Делать было нечего, и она шла в хвосте колонны, стараясь не слишком отставать от других; иногда ей это удавалось, иногда нет.
Даже Вороний Ловчий осунулся и помрачнел. Только властный нрав заставлял его по-прежнему шагать впереди отряда. Порою ему удавалось поймать кролика, куропатку или набрести на не до конца объеденные останки какого-нибудь зверя. Только этим они и жили.
Во сне она видела Бегущего-в-Свете — глаза его были полны слез; один и тот же Сон повторялся не раз и не два. Бегущий-в-Свете стоял на вершине каменной скалы. А она, Пляшущая Лиса, ползла внизу по острым камням. Чем дольше ползла она, тем круче становился склон, тем выше он казался.
Она звала его, тянулась к нему, пыталась коснуться камня, на котором он стоял. Вновь и вновь она подпрыгивала вверх — и все без толку. А он стоял с безразличным лицом, не догадываясь, что она рядом, сколько она ни пыталась обратить на себя его внимание.
В конце концов, когда она начинала стонать от отчаяния, он поворачивался и медленно уходил, окруженный столбом света, оставив ее во тьме и пустоте.
— Надо было идти за Бегущим-в-Свете, — слабым голосом пробормотала ковылявшая впереди нее Старуха Кого-ток. — Надо было. Волчий Сон. Обрубленная Ветвь знала. Она сразу распознает Сновидцев.
Холодок подошел к сердцу Пляшущей Лисы.
— Да. Она знала.
Старуха Кого-ток на мгновение обернулась, забыв о том, что перед ней — проклятая женщина.
— Я ведь в глубине души знаю: Сила Кричащего Петухом ушла. А он все равно ведет нас.
— Дурак он, — сказала Пляшущая Лиса. — А хуже всего, что он несет смерть людям, которые ему доверились, — просто чтобы сохранить лицо.
— Да, — прохрипела старуха, выпустив белый клуб воздуха изо рта. — Меня-то он точно уходил до смерти. Устала я, девочка моя. Устала и продрогла. Я всем телом это чую. Я, когда сижу на месте, вся дрожу. А что это значит? В теле больше нет огня, вот что! Нет огня, девочка моя!
