От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов
Он старался также как можно больше времени проводить в своем имении в Чартвелл, где восстанавливался довоенный порядок. Немецкие военнопленные чистили рыбный пруд и бассейн, сооруженные Черчиллем двумя десятилетиями ранее.
Черчилль занял место в первом ряду на скамье оппозиции в палате общин и продолжил борьбу. Когда он в первый раз вернулся в зал заседаний, которые проходили тогда в палате лордов (зал палаты общин восстанавливали после бомбежки), консерваторы вскочили с мест и запели «For He's a Jolly Good Fellow», на что лейбористы ответили пением «The Red Flag». Черчилль еженедельно проводил совещания теневого кабинета, вырабатывавшего политику теперь парламентской оппозиции.
Он не уставал клеймить эксцессы правления социалистов.
– Очереди стали длиннее, полки опустели, в магазинах стало меньше товаров, – говорил он в ноябре в парламенте. – Вмешательство министерств в повседневную жизнь стало более жестким и унизительным. Теперь нужно заполнять больше бумаг, общаться с большим количеством чиновников. Целые сферы потенциальной деятельности заморожены, застыли и онемели, поскольку правительству важнее доказать свою приверженность социализму, чем показать, как они могут возродить страну и двигаться дальше.
Впрочем, основное внимание Черчилля постепенно переключилось за пределы Великобритании. Он начал оттачивать свою повестку, ставя две глобальные цели: установить особые отношения между англоязычными народами, в первую очередь, с американцами; и более предсказуемые отношения со странами Западной Европы, что укладывалось в его давнюю идею о Соединенных Штатах Европы. И все для целей борьбы с «советской агрессией». Британцы отправили его в отставку, но в Европе и за океаном к нему по-прежнему относились с симпатией.
Задержание в октябре в Канаде «советского шпиона» дало Черчиллю повод 26 октября сказать канадскому премьер-министру Кингу:
– Нам ничего не выиграть, если не дать русским понять, что мы их не боимся. Русские – реалисты-ящерицы и принадлежат к семейству крокодилов. Они будут с тобой максимально любезны, между тем как будут готовиться тебя уничтожить. Необходим постоянный альянс между Соединенными Штатами и Британией. Это не надо прописывать, это надо понимать.
В ноябре Черчилль с кратким визитом посетил Париж и Брюссель. Повсюду его радостно встречали толпы людей.
В Париже он отобедал с де Голлем, кандидатура которого на пост главы правительства как раз рассматривалась в Учредительном собрании. Узнав немного позднее о его избрании, Черчилль прислал любезное письмо с горячими поздравлениями. Вспоминая высказывание Плутарха, сказавшего, что «неблагодарность к великим мужам – черта сильных народов», он написал: «Плутарх ошибся».
В выступлении в бельгийском парламенте 16 ноября Черчилль объяснял причины, по его словам, «необязательной войны»:
– Если бы союзники решительно противостояли Гитлеру в начальный период его власти и вплоть до ремилитаризации рейнских земель в 1936 году, он был бы вынужден отступить. Перед войной я тщетно пытался обратить внимание на это. Так давайте хотя бы извлечем пользу из этого кошмарного урока. Европейская цивилизация должна возродиться из хаоса и кровавой бойни, в которую была вовлечена. И в то же время нам необходимо разработать меры по обеспечению безопасности мира, чтобы предотвратить новую трагедию. Надо создать Соединенные Штаты Европы, которые объединят Европейский континент так, как не удавалось со времен падения Римской империи, и в которой все народы смогут жить вместе в благополучии, справедливости и мире.
Даже далеко не все лидеры консервативной партии разделяли взгляды своего лидера на будущее Британии, Европы и мира. Некоторые коллеги по партии вновь заговорили о его отставке. Но это уже совсем не отвечало намерениям Черчилля.
– Еще недавно я был готов уйти на покой и с достоинством умереть, – сказал он Морану. – Теперь я собираюсь остаться и выпроводить лейбористов. Я выпущу им кишки. Я в прекрасной форме.
Антикоммунистический поход во всемирном масштабе был для Черчилля и частью внутриполитической повестки – борьбы с социалистическим правительством Эттли.
Единственное, в чем Черчилль был солидарен с лейбористским правительством, так это в необходимости сохранения колониальной империи. Лейбористы, выступая против расовой дискриминации, одновременно предлагали сохранять господство белых в Африке. Выступали за предоставление самоуправления Индии, но не конкретизировали каким образом и когда. По словам Эрнста Бевина, «если Британская империя падет, то огромное количество свободных наций окажутся отброшенными в неопределенность прошлого».
Черчилль остро нуждался в площадке для обнародования своих глобальных замыслов, откуда его услышал бы весь мир. Вскоре такая площадка появилась.
В октябре Черчилль получил приглашение президента заштатного Вестминстерского колледжа в Фултоне, штат Миссури, прочесть там лекцию. Черчиллю приходила масса подобных приглашений, и он их попросту игнорировал. Но не в этот раз…
Это приглашение было передано через президента Трумэна. И с его припиской. «Чудесное заведение в моем родном штате», – написал Трумэн. А Уинстон уже запланировал провести зиму в США в Майами-Бич.
Франция – взлет и (временный) закат де Голля
В июле 1945 года Временное правительство Франции приняло решение о проведении в октябре всеобщих выборов в Национальное собрание.
Де Голль решил укрепить свои позиции, заявляя в то же время о своем неприятии программ ни одной из партий и режима партийного правления. «Итак, как я это и обещал, я передам право решения народу путем всеобщих выборов, – замечал генерал. – Но, отклоняя мысли о моем собственном правлении, я тем не менее остаюсь в убеждении, что нация нуждается в режиме, при котором власть будет сильной и прочной. Существующие партии не способны дать ей такую власть, исключая коммунистов, правительство которых при необходимости опиралось бы на уже готовую организацию и которые нашли бы внутри страны решительную поддержку части населения, не считая помощи Советов, но при этом поставили бы Францию в зависимое положение».
Сам же де Голль оставлял за собой роль полномочного «отца нации»: «По моему мнению, необходимо, чтобы у государства был глава, то есть руководитель, в котором нация могла бы видеть человека, ответственного за основу государства и гаранта ее судьбы. Необходимо также, чтобы осуществление исполнительной власти, служащей исключительно интересам всего сообщества, не происходило от парламента, объединяющего представителей разных партий, выражающих интересы узких групп. Эти условия требуют, чтобы глава государства не принадлежал ни к одной партии, назначался народом, сам назначал министров и имел право консультироваться со страной, либо путем референдума, либо путем учреждения ассамблей, и, наконец, чтобы он имел полномочия в случае опасности для Франции обеспечить целостность и независимость страны».
Де Голль назначил на день выборов еще и референдум, на котором избирателям предлагалось ответить на два вопроса. Первый: «Хотите ли вы, чтобы избранное сегодня собрание было Учредительным?» Отрицательный ответ означал бы возвращение к политической системе Третьей республики и Конституции 1875 года. Положительный
