Неожиданный наследник 3 (СИ) - Яманов Александр
Ещё власти потакают помещикам и владельцам заводов, не обращая внимания на сущую дикость, происходящую во всех губерниях. Понятно, что дворяне всегда поддерживали друг друга, но есть вещи выше сословного единства. Отметём в сторону христианские добродетели и прочий гуманизм. Крепостных за людей не считают, потому глупо взывать к этим материям. Но ведь есть прямые обязанности чиновников, которые должны следить за вверенными землями. Нельзя закрывать глаза на многочисленные бунты и даже восстания. Я, кстати, ввёл прямую ответственность губернаторов и глав провинций за бунты. Но чую, господа пока не осознали, что им придётся отвечать. Мол, император далеко, они продолжать жить по-старому, а в случае крайней нужды подавят любое возмущение при помощи армии. Только теперь командующим полками запрещено вести боевые действия внутри империи без особой нужды. Это право перешло полиции, которая сначала должна провести расследование. Конечно, если земли не подверглись нападению врагов или каких-нибудь башкир, любивших побузить.
С инородцами, особенно кочевниками, тоже хватает сложностей. И в Астрахани у меня будет несколько встреч с их верхушкой. Иногда трудности возникают не из-за дикости степняков, которые в большинстве своём, выполняют соглашения. Немало случаев нарушений со стороны русских властей, ведущих себя неприемлемо. Старшинам сложно держать в узде население, разбросанное на сотни вёрст, способное молниеносно собраться и двинуться в поход или на новое кочевье. Только меня это мало волнует, и наглость басурманам прощать никто не собирается. В общем, всё сложно. А нам нужны надёжные тылы, да и степная конница необходима.
Тут ещё началось непонятное бурление среди главных союзников России в Дикой степи — калмыков. Когда-то пришедший с востока народ сильно помог русским царям уничтожить остатки Золотой орды. В первую очередь были разгромлены ногайцы, вынужденные оставить немалые земли, сбежав на Кубань и запад под крылышко крымского хана. Да и поднявшие голову башкиры с киргиз-кайсаками надолго присмирели. Последние вообще перестали представлять собой хоть какую-то силу. Им ещё повезло, что тогда Россия и Китай всерьёз занялись государством джунгар. Иначе Киргизскую степь пришлось бы переименовывать. Но мне сейчас не до этого.
Накануне решающей схватки с Портой и Крымом с юга начали приходить нехорошие вести. Я и еду в Астрахань больше для встречи с калмыцкими ханами. Надо разобраться, что происходит, и решить всё к взаимной пользе. Мне необходима степная конница, которая должна обезопасить левый фланг русской армии.
Под мерное покачивание судна и скрип такелажа, мои мысли переносятся на некоторое время назад. Ведь события, начавшиеся в Нижнем Новгороде, могут изменить жизнь русского общества. Я уж точно постараюсь, чтобы они произошли.
* * *
— Прости нас, государь. Виновны мы, но попробуй нас понять.
Вошедшие в залу люди сразу рухнули на колени, опустив глаза. Удивительно, что слово взял не самый пожилой или богато одетый гость. Глашатаем староверов оказался мужичок средних лет, с виду купец средней руки, как и остальные общинники, заросший бородой. Всего на встречу пришло двадцать пять человек, олицетворяющих собой духовную и финансовую власть старообрядцев Поволжья.
Подготовка к встрече началась ещё до моего приезда. Но вначале раскольники вели себя вяло, не желая идти на переговоры. Вернее, их больше заботил вопрос установления отношений с церковью. Да и то не всех.
И вдруг они почувствовали, что их взяли за вымя. Понятно, что эти люди действительно верят и преданы общине. Только раскол произошёл сто лет назад. Тогда самые рьяные противники Никона действительно не ценили свою жизнь. Они готовы были добровольно идти в ссылку и даже на самосожжение, лишь бы не предать свои принципы. Ныне потомки старообрядцев успокоились и им есть что терять. Если не брать в расчёт наиболее фанатичных последователей Аввакума, извративших православие и создавших богомерзкие секты, то договариваться готовы даже беспоповцы. Чего говорить о сторонниках обязательного наличия приходов со священниками. А ещё есть купцы, располагающие немалыми средствами и властью. Предавать своих они не будут, но способны надавить на духовных вождей.
Когда люди Алонсо и Шешковского начали мелким гребнем прочёсывать Владимир, Нижний Новгород, Казань и города помельче, то купцы сразу всполошись. Ведь полиция с экспедицией работала по полученным сведениям. Здесь ещё всех изрядно взбаламутил Аршеневский, начав бурную деятельность. Понятно, что это была только видимость и под арест попала всякая мелкая рыбёшка. Только мои люди брали более крупную дичь. При этом делали всё быстро, незаметно и тихо. А ещё подозреваемые просто пропадали, и родственники не знали, где их содержат. Здесь неплохо пригодился один из распущенных ранее монастырей. Там и обосновались внутренние войска, свозившие арестантов.
К тому же моё присутствие в городе изрядно смущало староверов. Особенно когда я объявил, что никаких переговоров не будет. Феофану подобная позиция пришлась по душе. Противоположная сторона, наоборот, всполошилась и перепугалась. Сразу же ко мне прислали ходока, низменно попросившего об аудиенции с главами общин. Потому спустя две недели после моего согласия, эти самые лучшие представители староверов стоят на коленях в одном из залов Нижегородского кремля.
— Встаньте. Говори. Только без воды, кратко и по делу, — приказываю мужичку, оказавшему купцом второй гильдии Яковом Кузнецовым.
Если отбросить всю шелуху, то речь просителя можно разделить на две части. В первой он убедительно рассказывал, что все староверы добрые и порядочные подданные Моего Величества. А в контрабанде, неуплате податей и разбое замешана небольшая часть отщепенцев. Касаемо взяток, то, мол, их заставляют платить чиновники. Прямого обвинения Аршеневского не прозвучало. Но намёк на губернатора вполне понятен.
Далее Кузнецов пообещал, что общины помогут в поисках преступников, а многих готовы выдать уже сейчас. Единственное, главы еретиков просят не наказывать всех замешанных излишне строго. Есть главари, которые и должны расплачиваться за преступления. В принципе просьба разумная, многие участники незаконных промыслов невиновны. Если не брать убийц, то они обычные посредники, помогавшие своим переправлять и хранить товары. Пусть они и были захвачены у других купцов.
Судя по некоторым взглядам присутствующих и неискренних словах в поддержку заявлений Якова, знают они гораздо больше. Заодно хотят вывести из-под удара своих родичей и товарищей.
Убогие не понимают, что многих участников полиция и экспедиция уже арестовала. Пусть это не главные фигуры, но установление личности и поимка главарей — вопрос времени. А его у меня достаточно, в отличие от староверов. Ещё никто из просителей даже не заикнулся о золоте и работорговле. Понятно, что про такие вещи лучше не распространяться. Но можно передать письменное прошение или попросить тайной встречи. Посмотрим, что будет в ближайшие дни. Коли последует шаг навстречу, то можно подумать о снисхождении. Только работорговцев, убийц и фальшивомонетчиков ждёт казнь, без всякого милосердия.
Второй вопрос, конечно, касался веры. Вернее, взаимодействую с православными иерархами. Здесь староверы меня изрядно удивили, заявив, что готовы начать переговоры прямо сейчас. Но от своих постулатов не отступят. Потому позиция изначально выглядит тупиковой. А вот тут уже я могу помочь еретикам. Ибо приведение русского общества к согласию гораздо важнее двуперстного или троеперстного крещения. Я не религиозен, хотя вынужден изображать обратное. Может, потому старообрядцы и опасались идти на переговоры, опасаясь новых гонений от излишне фанатичного монарха?
Далее слово попросили ещё два представителя общин. Один благообразный дедок с роскошной бородой прибыл из Владимира, где староверы составляют большую часть некоторых уездов. Второй говорил от имени уважаемых людей из Вятского наместничества. Никаких откровений я не услышал, главное — люди готовы к переговорам и частичным уступкам.
