Владимир Топилин - Дочь седых белогорий
За спиной послышались негромкие шаги. Из прохода вышел Дмитрий. Он, так же как и Загбой, обрадовался новому миру. Какое-то время они молча стояли, восхищённые открывшимся видом, долгожданной переменой в природе и условиями, благоприятствовавшим скорому передвижению каравана. Они вновь закурили и теперь, уже не отрываясь, долго осматривали панораму горного цирка.
Из-за нижней кедровой колки выскочили запыхавшиеся собаки. Пятуя медвежий след[19], они подбежали к людям. Князь ткнулся мордой в полы дошки Дмитрия. Чирва и Илкун, с некоторого расстояния поприветствовав Загбоя, убежали к Ченке.
Следопыт недовольно вздохнул: слишком много времени прошло с той поры, когда ушел медведь. Высокое солнце подмыло отпечатки следов зверя. Трепетные порывы настойчивого горного ветерка вылизали стойкие запахи. Теперь собакам не догнать амикана. Не будет у Загбоя на ужин сладкой медвежьей печёнки. Не пить из берестяного туеса густой, тёплый, питательный жир. Жалко, очень хороший зверь. По следам видно, что хозяин тайги совсем недавно вылез из берлоги. След зверя широк, тяжёл и раскорист: косолапит от упитанности. Ещё не весь зимний запас растратил после зимней спячки.
Но добыть медведя никак нельзя. Путь аргиша лежит строго на юг, напрямую через цирк гольца. А след зверя, торопившего сокжоя, уходит ниже, к срезу противоположного отрога. Остаётся только надеяться, что где-то на молодой, свежей траве южных склонов охотникам удастся встретить ещё одного амикана и пополнить опустевшие турсуки вяленым мясом.
На то, чтобы провести караван через проход, потребовалось время. Со спин оленей пришлось снимать потки, затем перегонять вьючных животных одной живой цепью в щель в скале, перетаскивать груз на плечах, вновь увязывать нетяжёлые, но объёмистые мешки на покорных учагов и только лишь потом продолжать движение.
Горячее солнце преодолело половину голубого неба, когда коротким окриком опытный каюр вновь тронул аргиш вдоль белка. Несмотря на плюсовую температуру и растворившуюся под лучами небесного светила корку наста, плотный, надувной снег держал оленей на поверхности. Это радовало всех. Загбой был счастлив удачному переходу через цирк. Дмитрий довольствовался тому, что вновь ехал на олене. Ченка улыбалась прекрасной погоде и ласковым поцелуям весны.
Далеко впереди, в зоне видимости неторопливо бежали собаки. Они внимательно изучали территорию, осматривали ближние колки, принюхивались к встречному ветру, прислушивались к всевозможным шорохам, возникавшим от тёплого прикосновения рук весны. Вот из-под вершины гольца сорвался комок подтаявшего снега. Остроухий Князь замер, настороженно посмотрел на движение, но, не обнаружив в нём какой-либо опасности, степенно побежал дальше вперёд. Чуткая Чирва уловила запах куропата. Принюхиваясь, осторожно пошла в сторону птицы. По всей вероятности, белоснежный петушок уже давно заметил опасность, заблаговременно порхнул и улетел далеко в густые заросли стланика. Обманутая лайка громко фыркнула, с явным неудовлетворением стала осматривать место, где её «добыча» окрестила лапками подтаявшую массу зимнего покрывала и оставила её с носом. Проворный Илкун раз за разом делал круги под гольцом, возвращался назад, на след идущего каравана, обгонял, убегал вперёд и вновь возвращался к людям.
На одной из немногочисленных проталин Дмитрий спрыгнул с оленя, нарвал небольшой букетик первоцветов, с улыбкой подарил их Ченке. Девушка какое-то время молча смотрела на цветы. Её взгляд выражал нескрываемое удивление. Ещё никто и никогда в жизни не дарил ей цветы. Она не поняла, что это значит, как понимать действия русского: расценить как знак внимания или принять нежные, но стойкие цветы как лекарство для прикладывания к ранам.
Посмотрев на неповторимые оттенки лепестков, Ченка с сожалением откинула уже мёртвый букетик в сторону, с укором подумала: «Русский! Зачем зря сорвал цветы? Зачем загубил просто так подснежники? Ох уж эти лючи, всегда всё делают не так, как надо!»
Караван преодолел половину огромного цирка, подошёл к продолговатому озерку на его дне. Рядом, на оттаявшей проталине, открылась большая плантация нетронутого, сочного ягеля – оленьего мха. Вьючные животные, не обращая внимания на команды людей, с жадностью набросились на корм. Загбой решил остановиться на привал. Не освобождая оленей от груза, охотник отпустил аргиш на волю, а сам пошёл с котелком к воде. Дмитрий занялся заготовкой дров для костра. Ченка загремела посудой. Прибежали собаки. В ожидании какой-нибудь подачки все трое улеглись неподалёку от стана.
Пока в котелке закипала вода, Загбой пошёл на противоположный берег озерка. Издали он увидел какие-то следы, но не мог понять, какому зверю горного мира они принадлежат. Через несколько минут охотник уже рассматривал наброды сокжоев, кормившихся здесь не так давно, может быть, рано утром, на восходе солнца. После недолгого осмотра местности следопыт знал, что зверей было семь: четыре стельные матки и три прошлогодних сеголетка.
После жировки олени пошли вверх, под голец. Петлявшие следы были очень хорошо видны на подтаявшем снегу. Они заканчивались у среза продолговатого, очень похожего на вытянутый собачий язык ледника. И сейчас, в этот момент звери находятся где-то там, в густых переплетениях стлаников, разросшегося паутиной ольховника и стелющейся по земле карликовой берёзки. Вероятно, они прекрасно слышат и видят затабарившийся аргиш, но в силу своего прелюбопытнейшего характера и большого, полуторакилометрового, расстояния стоят на месте и ждут, когда минует опасность.
Загбой не видел сокжоев. Да и зачем ему надо было выискивать добычу? Он не собирался испытывать охотничье счастье: в это время года никто из эвенков не поднимает ружьё на стельную матку. Через пару недель у неё появится телёнок. Убить сейчас – равносильно смерти своей жены, которая носит под сердцем ребёнка. У охотника впереди большое расстояние. Он выследит одинокого быка-пантача. А ещё лучше – пойдёт на южные склоны гольцов, где на молодой зелёной траве в это время пасутся чёрные медведи. Под лохматой шкурой ещё достаточно жира, чтобы наполнить им все турсуки охотника. Мясо Ченка высушит на костре и у них будет много пищи, которой хватит на весь путь. А что для эвенка может быть лучше большой кружки сладкого, тёплого и очень питательного медвежьего жира? Разве может сочное мясо амикана сравниться с постными кусочками сокжоя? Чем лучше поешь – тем дальше и дольше пройдёшь. Таежную тропу осилит сытый.
Где-то на противоположной стороне озерка, спрятавшись под густым кустом ерника, тревожно вскрикнула горная жёлтая трясогузка. Охотник посмотрел на таёжную птаху с некоторым удивлением: как могла теплолюбивая птичка забраться так высоко в горы? Что она здесь делает одна и почему предупреждает окружающий мир об опасности? Какие-то мгновения следопыт пытался найти под кустом пичугу, но вдруг увидел другое. В чёрном зеркале озера отражалась едва видимая точка. Он посмотрел на безоблачное небо и вздрогнул всем телом. Там, в глубине безбрежной выси, широко раскинув могучие крылья, парил чёрный коршун.
