Сергей Зайцев - Рыцари моря
– Мы – что руки и ноги, всяк сам по себе. Ты же, сын боярский, будь нам головой.
Также Андрее пошел. Делом рыбацким он не тяготился, однако и не горел в нем; был один, как перст, сердце имел беспокойное, нрав добрый, душу открытую; еще он был честен, жизнерадостен, словоохотлив, не бежал от самой черной работы; и искал себе Андрее дороги, и нашел начало ее возле Месяца.
Вот как они взяли каперский корабль…
Сначала обождали дня два, пока шведы не закончили свои работы. А когда увидели, что команда уже подняла на борт паруса и принялась переносить с берега грузы, приступили к задуманному… Подослали к «Опулентусу» Андреса и Копейку. Каперы, увидев с судна подошедших к ним двоих человек, ничего не заподозрили и оставались спокойны. Они со всех сторон обступили незваных гостей и посмеялись – что может быть общего у великана и карлика?.. Андрее и Копейка вели себя смирно, на насмешки не обижались, более того – дали шведам посмеяться вволю, а потом сказали, что общее дело привело их сюда, и что они хотели бы переговорить с хозяином судна. Шведы ответили, что хозяин их, славный шкипер Даниель Хольм, теперь спит и что придется гостям удовлетвориться разговором с ними – людьми простого звания. При этом Андреса повалили на землю ударом в переносицу, а Копейку слегка задели по затылку, и он оттого сам упал.
– Хорошо, – сказал Андрее. – Будем говорить с вами. И Копейка согласился:
– Так ли уж важно, кто будет платить – славный шкипер Даниель Хольм или люди простого звания!…
Здесь шведы полюбопытствовали, за что же им предстоит заплатить; причем любопытство их было на грани негодования, и они так спешили услышать ответ на свой вопрос, что сами поставили на ноги и Андреса, и Копейку. Однако Андрее вместо ответа сам задал вопрос: высока ли в цене хорошая весть? Каперы пообещали ему заплатить, не скупясь, и в качестве задатка крепко ткнули его кулаком в бок.
Тогда Андрее и Копейка рассказали шведам о некоем английском судне, причалившем к берегу в соседнем заливе день-два назад. И заверили, что до этого места напрямик, через перешеек, через скалы, будет не более трех миль. Еще они сказали, что судно то в ужасном состоянии, и просто поразительно, как оно вообще дотянуло до берега; англичане уже приступили к его починке – работают споро, далеко слышна английская речь.
Весьма по душе пришлись шведам эти слова. Как раз в тот момент, когда каперы решали между собой, звать им хозяина на берег или обождать, купец Даниель Хольм сам вышел на палубу. Увидев, что команда его стоит без дела на берегу и чешет языки, он спросил с недовольством, по какой причине устроено сборище. Андреса и Копейку заставили повторить сказанное ими слово в слово. А потом, осененные догадкой, шведы обратились к Хольму с вопросом:
– Не может ли так быть, что судно это – «Коралл Британии»?
И еще сказали следующее:- Вспомните, господин Хольм: был туман, и мы почти не видели, куда попадали. Вы всё винили нас, что мы плохие стрелки, вы всё злились, что мы упустили «Коралл». Но вот он сам идет к нам в руки; и взять его не составит труда.
Господин Хольм согласился с командой – они иногда умеют метко стрелять. Что же касалось «Коралла Британии», то он не спешил бы верить в этом деле на слово, ибо очень уж сомнительны люди, принесшие им радостные вести. Господин Хольм сказал, что до сих пор никому не доверялся, и дело его от этого только процветает. Однако, пораздумав немного, он распорядился так, чтобы и добыча, если она существует, не ушла, и чтобы самому в случае чего не остаться в дураках: десятерых отправил в указанный залив – с ружьями и мечами, для проверки, в лучшем случае – для захвата британского судна. Сказал, что одного десятка для этого вполне достаточно. Второму же десятку он приказал продолжать погрузку корабля и больше не терять времени на разговоры:
– А этих двоих норвежских болванов заприте пока в душегубку. Они будут заложниками правды. Клянусь, мы повесим их, если их слова окажутся ложью.
Андреса и Копейку заперли в темной тесной каморке рядом с трюмом. Сидя в ней, они хорошо слышали, как за переборкой шведы укладывали мешки и тюки с грузом. Господин Хольм сам спустился в трюм и управлял там работами…
Тем временем россияне, прячась за прибрежными холмами и за камнями, постарались подойти как можно ближе к «Опулентусу» и с внезапностью, делающей их замыслу честь, накинулись на тех пятерых шведов, которые работали на берегу. Одного из них поразили насмерть, четверых загнали в воду, а потом вслед за Месяцем взбежали на когт и втащили за собой сходни. Все было проделано так быстро, что люди на судне только и успели – поднять крик. И стояли перед россиянами безоружные, растерянные, испуганные. Всех согнали с палубы в трюм – там оказалось вместе с купцом пять человек.
Господин Хольм, бледный от злобы, спросил россиян, кто они такие и что должна означать их выходка. Месяц ответил ему, что отныне они владельцы сего корабля, и это означает лишь то, что «Опулентуса» больше не существует. Однако Даниель Хольм никак не хотел соглашаться с подобным оборотом дел и сказал, что корабль его как был, так и есть; тут купец даже притопнул – вот он, дескать, мой корабль!… Но его уже не слушали. И тогда господин Хольм разразился отчаянной бранью; проклятья и угрозы неслись из глубины трюма нескончаемым потоком – и продолжалось это в течение получаса. Немного поостыв и увидя, что брань его не возымела действия, Хольм попробовал пойти путем убеждения: он сказал Месяцу, что разглядел в нем и в его людях россиян, а россияне – да будет вам известно! – народ сухопутный. Так положено Богом: издревле россияне не имели моря, издревле и не знают его. Море же – это целая наука: приливы и отливы, ветры, течения, острова, мели, фьорды, шхеры – вы погибнете, россияне, не понимая в этом, не зная компаса, не зная звезд, не умея управляться с судном. Одумайтесь, россияне, пока не поздно, и поладим, звеня серебром. Да и не уйдете далеко, ибо Норвежское море полно шведских кораблей и на каждом из них хорошо знают шкипера Хольма:
– Слышишь ты, отчаянная голова!… – орал из трюма Хольм. – Сесть на корабль – это не то же, что взобраться на дерево. Из всех дорог к погибели ты выбрал самую короткую…
Тем временем россияне разыскали и выпустили из-под замка Андреса и Копейку. Затем они завершили погрузку корабля, опустив в его трюм несколько бочек с китовым жиром и тюки с мехами; в тех мехах купец Верета и помор Копейка сразу признали великолепный строгановский товар. Четверых же матросов из команды когга, что оставались на берегу, уже давно не было видно, – должно быть, они бежали к соседнему заливу за теми своими сотоварищами, которые не более часа назад отправились на поиски несуществующего судна.
