Алан Савадж - Могол
Ричард повернулся, почувствовав, как тело расслабляется.
— Прабханкар! — закричал он. — Веди сюда людей, только медленно.
Из темноты группами стали появляться индусы с копьями на плечах.
— Разве я могу использовать этих людей? — спросил голос.
— Я уверен, что можете, — сказал Ричард. — Но в любом случае хорошо уже то, что их не использует Лоди.
— Ха-ха! — рассмеялся невидимый собеседник Ричарда. — Твой выбор сделан, англичанин.
Монголы расступились, давая дорогу мужчине, направляющемуся к Ричарду.
— Ты искал Льва? — спросил он. — Так знай: ты нашел его. Я — Бабур.
Глава 4
МОГОЛ
Перед Ричардом стоял сухощавый жилистый мужчина лет сорока, невысокий, но очень широкий в плечах. Его крепко сбитое тело свидетельствовало об огромной физической силе.
В лице его чувствовалось нечто выдающееся. Он носил тонкие усы, свисающие по краям губ, и редкую бородку. Губы и подбородок были резко очерчены и тверды, но отсутствовал даже намек на непомерную жестокость, столь характерную для Лоди-шаха. Нос был несколько плосковат, но высокий лоб и неотразимые черные глаза, светящиеся умом, придавали лицу удивительную привлекательность. На нем ладно сидели облегающие белые штаны и длинная голубая накидка, дополняли костюм голубой тюрбан и лайковые сапоги. На боку у него висел меч с усыпанной драгоценными камнями рукоятью, а рука сжимала пятихвостую плетку из конского волоса.
Бабуру тоже явно понравился тот, кого он увидел перед собой.
— Я слышал, что люди из Западной Европы высоки ростом и сильны физически.
— Найдется немало мужчин и покрупнее меня, мой повелитель, — ответил ему Ричард.
— В таком случае я должен быть благодарен судьбе, что у Лоди оказался только один такой. Впрочем, негоже восхищаться дезертиром.
— Я не присягал Лоди в верности, — ответил ему Ричард. — Он подлый и трусливый шакал, который зверски убил моих друзей, а меня оставил в живых только потому, что хотел использовать в своих интересах.
— И ты сбежал ко мне с этим сбродом.
— Этот сброд, ваше величество, представляет добрую половину армии султана. Эти люди ненавидят его так же, как и я, потому что они индусы, а он мусульманин.
— Тогда с какой стати они будут воевать за меня? Я ведь тоже мусульманин.
— Обращайтесь с ними справедливо, и вы сохраните их преданность.
Бабур несколько мгновений изучающе глядел на Ричарда, затем кивнул.
— Возможно, ты прав. Накормить этих людей и дать им отдохнуть, — велел он своим офицерам. — Разместить их в левой части лагеря. Ты, англичанин, пойдешь со мной.
Ричард посоветовал Прабханкару беспрекословно подчиняться монголам, а сам в окружении нескольких монгольских капитанов, приставленных к нему, по-видимому, на тот случай, если он замышляет предательство против их генерала, пошел следом за Бабуром в лагерь, глазея по пути на добротно одетых людей, заряженные пушки и беспокойно переминающихся лошадей. Никто уже не спал, все было готово к действию.
Бабур направлялся к своему шатру, расположенному в глубине лагеря. Этот полотняный дом занимал весьма значительную площадь и состоял из нескольких покоев, отделенных друг от друга драпировками или перегородками из козлиных шкур. Вокруг стояло еще несколько подобных сооружений, правда меньших размеров, с вооруженной стражей у входа.
Бабур вошел внутрь, приглашая Ричарда последовать за ним. Освещенные фонарями покои поразили англичанина роскошью, обилием подушек и ковров.
Только пятеро мужчин из всего эскорта вошли вместе с ним. Первый — тех же лет, что и Бабур, но выше и тоньше, с орлиным носом. Второй — значительно старше — наверняка был родственником первого. Остальные трое едва вышли из детского возраста и очень походили на своего отца.
— Мои советники Давлат и Аббас Лоди, — сказал Бабур, указывая на старших мужчин.
Ричард с почтением поклонился, но выражение его лица, похоже, выдало замешательство.
— Да, они родственники падишаха, — сказал Бабур. — Давлат-хан — его двоюродный брат и губернатор Лахора. Аббас-хан — дядя падишаха. Однако у них есть веские причины бороться с падишахом и быть моими советниками. А это мой тавачи Камран. — Он рассмеялся. — К тому же мой сын.
Юный адъютант — вскоре Ричард узнал, что ему всего шестнадцать, — смотрел на рослого англичанина широко распахнутыми черными глазами.
— Аскари и Хиндал также мои сыновья, — объяснил Бабур. — Они очень молоды, но скоро научатся искусству войны. Садись. — Подавая пример, он, скрестив ноги, сел на ковер. Давлат, Аббас и трое принцев расположились по обе стороны от него. Ричард устроился напротив.
Пришли молодые женщины, подали кофе. Ричард с удивлением отметил, что на них не было чадры, хотя, судя по их лицам, они, совершенно очевидно, не индианки, а монголки. Одетые в вышитые блузки и мешковатые штаны, женщины производили очень приятное впечатление. Кофе оказался слаще, чем когда-либо пробовал Ричард.
— Он содержит вещество, называемое сахаром. Его получают из тростника, — объяснил Бабур. — Вам оно знакомо?
— Я попробовал его, только оказавшись в Индии. В Англии его не знают.
— Вы не пытались делать такие сладости в Англии?
— Мы используем для этого мед. Но, впрочем, и кофе тоже неизвестен в Англии.
— Англичане... — Бабур изучающе рассматривал Ричарда. — Я много слышал о них, и о французах, и об испанцах. Вы знаете эти народы?
— Я воевал в Испании, ваше величество. Под флагом императора.
— У вас выправка человека, умеющего командовать, — спокойно заметил Бабур. — Нам нужно подыскать для вас подходящую одежду.
Принесли еду, и Бабур пригласил Ричарда ее отведать. Сам он взял немного, но оба Лоди и молодые люди ели с завидным аппетитом.
Ричард не уставал удивляться, глядя на этих людей, именуемых султаном не иначе как татарскими бандитами. Оказывается, они знали куда больше о мире, чем сам султан, вот и об Англии слышали. Тайна, такая же как и сами эти люди, привлекательная тайна.
— А вы слышали о нас, англичанин? — спросил Бабур.
— Вся Европа наслышана об Османской империи. — Ричард выуживал из памяти информацию.
Глаза Бабура сверкнули.
— Мы не турки. Мы монголы. А турок, кстати, довольно часто били в прошлом и наверняка будем бить снова. — Затем его голос несколько смягчился. — Но турки, конечно, сильный народ, и на время у нас с ними дружба. Я использую турецких пушкарей потому, что только они в совершенстве владеют артиллерийским искусством. А слышал ли ты о Тимуре по прозвищу Хромец?
