Наталья Дмитриева - Алхимики
— Боже, помоги нам всем, — прошептала она. — Идемте, ваша милость, боюсь, не случилось бы худшего…
Холодной, как лед, рукой она крепко стиснула его пальцы, увлекая пикардийца за собой. Они взбежали по лестнице и вошли на хозяйскую половину. Из спальни пробивался тусклый свет.
Девушка хотела войти, но Ренье отодвинул ее и первым шагнул внутрь.
Посередине стола оплывала одинокая свеча. Чашки и миски валялись по всей комнате, на полу перекатывались невесомые комочки пуха. Дверцы алькова были прикрыты, но не до конца — между ними застряла рука в несвежих, покрытых пятнами бинтах.
Пикардиец потянул створку на себя. За его спиной слабо охнула подошедшая Сесса. На кровати среди сбившихся простыней неподвижно вытянулся Хендрик Зварт, уставившись единственным глазом в потолок; на животе у него лежал разорванный тюфяк. Пушинки плавали в воздухе, все вокруг было покрыто пухом, вся постель и сам хозяин: пух облепил посиневшее лицо со съехавшей на ухо повязкой, забил рот, раззявленный в беззвучном крике, пух был на рубашке и под ней, прилип к рукам, желтым и скрюченным, как куриные лапы.
— Он мертв? — прерывающимся голосом спросила служанка.
Ренье нагнулся над телом, потом отступил на шаг и кивнул. Сесса окаменела от ужаса. Ни она, ни пикардиец не заметили госпожу Мину, бесшумно вошедшую и вставшую у двери; и оба вздрогнули, услышав ее тихое ласковое бормотание. Ренье обернулся, и женщина, глядя на него круглыми прозрачными, как вода, глазами, закивала и протянула ему воображаемую свечу.
— Вот, — сказала она, — возьми и помолись за золото, за серебро. Помолись за большой рубин, не забудь! Забудешь — он обидится; тогда ты возьмешь меня в жены, и мы вместе пойдем изумрудной дорогой. Тсс, не буди моего брата… Смотри, он выпил белый эликсир и стал свинцом — теперь он тяжелый, тяжелее железа, а хотел стать легким, легче пуха. Золото — Солнце, серебро — Луна, свинец — Сатурн, олово — Юпитер. Возьми меня в жены, и ты станешь Юпитером, а я — Луной. Только не Венерой, нет. Венера — грязная шлюха, она красная, красная и все портит. Но Меркурий сделает ее Солнцем и Луной, если приложить к нему клок рыжих волос. У моего брата волосы черные, у меня белые. Юпитер ныне высоко, а Сатурн низвергнут в ад. Жаль беднягу! И все же он сожрет нас: и тебя, и меня, и шлюху Венеру. Слышишь, как они кричат в огне? Будет нам красный эликсир. Славный, лучше всех. У моего брата не вышло, а у тебя выйдет. Только не буди его! Если он проснется, то все выпьет и станет железом. Железо — Марс, медь — Венера. Посыпь их солью. Если будешь молчать, красный муж и белая жена соединяться, чтобы жить в любви и спокойствии.
— Она сошла с ума, — сказал Ренье.
А госпожа Мина кивала ему и говорила:
— Черное и белое — все пустота. Ртуть — Меркурий, олово — Юпитер. Стану красной, как Венера, возьмешь меня в жены? — Но на брата она даже не взглянула.
Служанка перекрестилась дрожащей рукой.
— Всемилостивый Иисус Христос, господь наш, спаси и помилуй. Хозяин умер, хозяйка помешалась. Что теперь с нами будет?
Пикардиец поглядел на нее исподлобья.
— Послушай-ка, милая, сдается мне, и смерть, и безумие — дело одних рук. Хозяина-то придушили тюфяком. Видишь, сколько пуха? Он сопротивлялся, и ткань треснула… Вот что, отведи хозяйку в комнату и хорошенько запри. Пусть старуха за ней присмотрит. А об остальном — молчок.
Но служанка попятилась, отчаянно мотая головой:
— Не годится так. Когда случается злое дело, зовут судью и старшин. Господин Хендрик помер не своей смертью, а его убийца еще рядом. Если смолчим, нас же и обвинят во всем, а злодей скроется!
— Молчи! — Пикардиец тряхнул ее, так что зубы у девушки клацнули. — Побереги язык, хочешь лишиться его, что ли? Мы и так под подозрением. Ты была в доме, а убийцу пропустила? Как такое могло случиться?
— Но ведь я вправду не знаю, кто приходил в дом, — прошептала Сесса. — Я ничего не видела с той минуты, как господин Хендрик запер меня в чулане под лестницей. Господи, как он кричал! Я думала, он меня прибьет.
— Это Зварт так тебя разукрасил? — спросил Ренье.
— Да, он. Хозяин позвал меня, когда я была с госпожой Миной. Он велел мне спуститься вниз, а сам пошел следом, чуть не наступая мне на пятки. И все говорил, чтобы я не оборачивалась. Ну, да я все равно обернулась, потому что мне стало страшно — и господин Хендрик очень разозлился. Потом он сказал, чтобы я шла в каморку Грит и сидела там тихо; а я замешкалась, тогда хозяин набросился на меня, вцепился в волосы и стал бить по лицу. И кричал, как же он кричал! Я хотела вырваться и убежать, но в него будто черт вселился, и он сумел затолкать меня в чулан, хотя я не из слабых.
— Видно, ждал кого-то, — сказал Ренье, а госпожа Мина снова кивнула, приговаривая:
— Господин тайного огня приходит с тьмой. Полночь — время ищущих.
— Здесь многое найти можно, коли поискать: заговоры и тайные рецепты, знаки на стенах, яды, настойки, отравленный дух. Чего еще желать? — хмуро произнес пикардиец. — То-то будет радость господину инквизитору — весь дом можно в костер превратить. Обвинят если не в убийстве, то в maleficia[24] точно.
— На нас нет такой вины, — плача, сказала служанка.
— А поставят тебе под ноги жаровню и начнут щипать тело раскаленными клещами, скажешь, что есть. Одному дьяволу ведомо, о чем с ним сговаривался Хендрик Зварт; но теперь дьявол же его и прибрал, оставив нам хладное тело. Не зря слухи ходят по Ланде. Теперь же и в тебя станут тыкать пальцами лишь потому, что ты живешь в Черном доме; скажут, что ты строила козни против людей и животных; скажут, что мужчин ты делала бессильными, а женщин — бесплодными; и французских мародеров из Эно тоже ты приманивала; и сукновальни встали по твоей вине, и грозу ты вызвала, ударяя кнутом по воде. А будет мало — обвинят в том, что по дьявольскому наущению ты из грязи и нечистот оживляла мышей и напускала на поля, чтобы вызвать голод. И ты ненавидишь мир, потому что он — творение Господа!
Рыдая, Сесса зажимала уши, чтобы не слышать этого, но Ренье отводил ее руки и продолжал говорить ей прямо в лицо. Потом он сказал, что ему и Андреасу придется не лучше; а про красивого школяра скажут, что он по дьявольскому наущению или из корысти задушил дядю. Тогда девушка вытерла слезы и стала внимательно слушать.
И Ренье сказал, что им с Андреасом надо скрыться из города раньше, чем станет известно об убийстве. Но прежде школяра надо было найти.
Сесса взяла госпожу Мину за руку и отвела в ее покои. Там девушка увидела Грит: старуха спала мертвым сном и не проснулась даже после того, как ей в лицо плеснули холодной воды. Уложив хозяйку, Сесса заперла комнату, положила ключ в карман и вместе с пикардийцем отправилась на поиски Андреаса.
