Андрей Величко - Эмигранты
~~~
Через неделю после своего прибытия в столицу император наконец-то разобрался с неотложными делами и нашел время для выслушивания моего подробного отчета о визите в Себу и произошедших в процессе оного событиях.
— Зря ты катишь бочку на строителей галеона, — сказал он мне, когда я дошел до описания утопления этой посудины. — Ты просто не учел особого характера подводного взрыва. Ведь вода-то практически несжимаема, и вся энергия пошла в ограниченный объем носовой оконечности. Если бы корабль был железный, то часть ее погасилась бы в процессе пластической деформации, а в случае деревянного — увы. Кстати, тут тебя подвел излишний гуманизм. Привинтил бы мину к середине корпуса — корабль бы тонул в несколько раз дольше. Хотя, конечно, при этом увеличивался риск взрыва крюйт-камеры.
Когда я дошел до описания показа модели турбопарохода, Илья заметил:
— Вообще-то неплохо бы создать теорию регрессорства, чтобы все было по науке. А то ведь и револьвер, и паровая турбина получились в результате импровизации. Ладно, это дело я возьму на себя. Хотя навскидку твой кораблик нравится мне куда больше кремневого револьвера. Ведь тому не хватает только капсюлей, чтобы стать приемлемым оружием. Даже с теми конструктивными извращениями, которых ты туда понапихал. А работоспособную судовую турбину в ближайшие сто лет ни у кого построить не получится, включая даже и нас. То есть там не одна, а как минимум четыре ключевых трудности, на данном уровне развития непреодолимых. Материалы, центровка, подшипники и редуктор. Может, придумаешь еще что-нибудь в дополнение к револьверу, чтобы и там их стало хотя бы две? Раз уж твой дон и на барабанку облизывался. Кстати, давно хотел спросить. Зачем у нее рукоятка перед барабаном? Ведь за цевье при выстреле держаться ничуть не менее удобно.
— Тут дело в том, что у безгильзовых барабанов есть одна неприятная особенность — при выстреле в принципе может шарахнуть и в соседней каморе. Я, правда, сделал в барабанах латунные вставки, по сути неизвлекаемые гильзы, но мало ли, береженого Бог бережет. Ведь если держаться за цевье, то такой нештатный выстрел получится как раз в руку. А если за рукоятку, то пуля пройдет выше.
— Что-то я в твоем подарочном револьвере не припоминаю никаких вставок, — усмехнулся Илья.
— Естественно: там-то они зачем? Все равно стрелку ничего не будет — лишний выстрел просто изуродует сам револьвер, и все.
~~~
На следующий день я во исполнение рекомендации императора прикинул, что нужно сделать с барабанным ружьем, чтобы его можно было безболезненно продать или подарить дону Себастьяну. Итак, почему такая конструкция не получила распространения? Да потому что энергия и без того слабого патрона расходовалась еще и на утечку газов в щель между стволом и барабаном, и такое ружье мало отличалось от револьвера в смысле дальности и убойной силы. Наша барабанка была лишена этого недостатка, потому что барабан, кроме вращения, двигался еще и поступательно, перед выстрелом насаживаясь на выступ ствола. Вот это и надо убрать, а герметичность обеспечить минимизацией зазора между стволом и барабаном. Скажем, пять соток точности я на своем станочке вполне выдам — этого хватит. Но повторить подобное здесь не сможет никто, это раз. А два — даже если какой-нибудь уникум сможет свести зазор к полутора-двум десятым миллиметра, клинить такое ружье будет от малейшего загрязнения. Так, с общей идеей ясно, осталось продумать способ воспламенения. Пожалуй, для подсыпки пороха сойдет такая же затравочная камера, как в револьвере, а воспламенять его будет колесцовый механизм, заводимый при движении затворного рычага назад. Я даже начал рисовать реечно-шестеренчатую передачу этого самого завода, но потом вспомнил, что самому же придется ее делать, и решил быть проще. В конце концов, если к затвору привязать шнурок, другим концом намотанный на ось колеса-поджигалки, то это тоже вполне себе будет работать.
А в обед сыновья Баринова, в данный момент вновь пребывающие в ипостаси боевых пловцов, принесли мне заказанное, то есть двух небольших кольчатых осьминогов. Эти, пожалуй, самые ядовитые животные Земли обитали километрах в десяти от Ильинска, на мелководье. Хорошо, хоть они совершенно неагрессивные! То есть укусят только тогда, когда на эту тварь наступишь. Зато после укуса жертве не хватит времени прочесть даже короткую молитву. Мне же теперь предстояло заняться прикладной фармацевтикой, то есть попытаться выделить яд из слюнных желез этих милых созданий. Потому как не барабанными же ружьями вооружать наших разведчиков! А вот казавшийся мне поначалу абсолютно бесполезным пневматический «Макаров», захваченный в прошлое Виктором, тут будет в самый раз.
Так что я поблагодарил парней и сказал, что, кроме осьминогов, мне нужен пяток небольших попугаев, причем живых и абсолютно здоровых. За каждого я готов давать резину для рогатки или еще что-нибудь полезное, так что пусть пацаны из тех, что помоложе, попробуют себя в качестве охотников.
Нет, я не собирался наподобие какого-нибудь капитана Флинта податься на большую морскую дорогу с кричащим «Пиастры, пиастры!» попугаем в каюте. Специально выходить в море ради того, чтобы там кого-нибудь ограбить, не входило в наши планы. В конце концов пиратство, что бы там ни писали всякие романисты, далеко не самое благородное занятие. Правда, если на наше мирно идущее по своим делам судно кто-нибудь нападет, то вот его избавить от лишних ценностей, включая, естественно, и сам корабль, будет очень к месту. Но попугаи мне были нужны для других целей.
Самым важным в работе любой разведки является связь. Что толку в добывании пусть даже важнейших сведений, если они не будут вовремя доведены до своих? И поэтому у наших Джеймсов Бондов, заброшенных на Себу, будет рация.
Но просто так отправлять агентов, имеющих за плечами всего лишь два месяца обучения, означало сразу и однозначно их потерять. А вот если на месте окажется кто-то, кто поможет им легализоваться в качестве, например, своих новых туземных слуг, ситуация уже получится совсем другая. И этот «кто-то», или, называя вещи своими именами, пламенно любящий деньги почтенный господин Гонсало, будет, естественно, в курсе тайной миссии моих людей. Более того, ему скажут, что через них он сможет в любой момент связаться со мной. Но про рацию ему знать не обязательно, поэтому купцу покажут попугаев. Способных запомнить сообщение объемом до пятидесяти пяти слов и на манер почтового голубя долететь с ним до ближайшего нашего поселения, откуда оно уже большим курьерским орлом будет доставлено в Австралийскую империю.
