Наталия Образцова - Замок тайн

– Вызывает восхищение, как действовали парламентские силы, когда они одновременно прибыли к Вустеру, где Карл Второй поднял свой штандарт, и нет ничего удивительного, что они одержали победу.

Карл говорил спокойно, со знанием дела, так как уже не один раз проанализировал все свои ошибки, но рассказывал он почти весело и даже поднял бокал за Оливера Кромвеля, великого стратега и полководца.

– Единственное, что может служить оправданием роялистам в битве при Вустере, так это то, что силами они значительно уступали противнику, – заключил он, опуская бокал, так и не пригубив вина.

При этом он почти физически ощутил недовольство, исходящее от Джулиана. Но король даже не повернулся к нему, опасаясь, что укор в глазах подданного передастся и ему, напрочь лишив его нервозной бравады, с какой он держался все время, пока рассказывал.

И тут Ева сказала, что, несмотря на все это, дело под Вустером чуть не закончилось поражением республиканцев, ибо именно в это время главнокомандующий Кромвель слег в приступе тяжелого недуга.

Рука Карла чуть дрожала, когда он глядел сквозь рубиновое вино на свет огня в камине, но голос прозвучал спокойно:

– Это так, миледи. Насколько мне известно, король Карл возлагал на этот недуг лорда-протектора немало упований – в тот момент только Кромвель мог возглавить войска, а он, говорят, был так слаб, что…

Карл вдруг ощутил сильную душевную боль, как в тот роковой день при Вустере, когда понял, что и этой его надежде не суждено сбыться. Рука его заметно задрожала, и он опустил бокал на стол, опасаясь расплескать напиток.

В это время заговорила Рэйчел.

– Говорят, что сам дьявол помог Оливеру Кромвелю встать на ноги.

Все поглядели на нее, но она продолжила:

– Вечером перед Вустерским сражением генерал Кромвель попросил вынести его подышать в ближайший лес и оставить там одного. Но не прошло и нескольких минут, как к нему из зарослей вышел человек в темных одеждах и сел рядом. Генерал хотел отослать его, но было в незнакомце нечто, что не позволило ему проявить грубость. А незнакомец вдруг протянул ему свиток пергамента, текст которого был написан на каком-то непонятном языке, и сказал, что ежели Кромвель поставит на нем свою подпись, то он семь лет будет исполняться все, что только пожелает генерал. Кромвель уже понял, с кем имеет дело, и хотя незнакомец протягивал ему перо, сказал, что у него нет чернил. Возможно, он хотел уклониться, но жажда победить оказалась сильнее. Тогда он надрезал себе руку и, используя вместо чернил собственную кровь, поставил на документе подпись.

Энтони Робсарт повернулся к Рэйчел:

– Силы небесные, девушка, что ты говоришь?

А Джулиан как-то спокойно произнес:

– Тогда мне понятно, почему в тот день удача так сопутствовала господину Молчание.

Король лишь прошептал обреченно:

– Семь лет.

Ева вдруг сердито отбросила вилку, и все вздрогнули, когда она звякнула о тарелку.

– Не рассказывай сказки, Рэч! Послушать тебя – ты едва ли не видела это все своими глазами.

Та сидела опустив глаза, но сказала твердо:

– Так мне поведала старая Мэг.

Карл спросил:

– Кто такая эта всезнающая Мэг?

Рэйчел ответила:

– Люди зовут ее ведьмой, сэр.

Неожиданно наступила тишина. Стало так тихо, что все услышали, как где-то в парке заухала сова. Карл уловил, что Джулиан еле сдерживается, чтобы не перекреститься. И когда преподобный Энтони начал сердито возмущаться, все вздохнули с облегчением.

– Ты говоришь сущие небылицы, Рэйчел. Мало ли что взбредет в голову этой полоумной старухе, которой ты потакаешь. Но разве не ведомо, что все дары и благодеяния в нашей жизни от Господа? И тот, кто хает Оливера, одержавшего по воле Божьей столько побед, – не отступник ли, восстающий против воли нашего Всевышнего, явленной столь очевидно?

Ева вдруг рассмеялась сухим нехорошим смехом:

– О да! Этот пивовар столь уверен, что он избранник небес, что в своей непогрешимости не побоится примерить венец короля Англии. Стивен, ты ведь состоял охранником при детях несчастного короля-мученика Карла I и рассказывал кое-что о том, что изволил говорить при принцах «старый Нол». Как раз перед тем, как сбежал принц Джеймс.

Король удивленно взглянул на полковника. Его не волновало, какие высказывания Кромвеля имела в виду Ева. Куда больше его заинтересовал тот факт, что Стивен был охранником его братьев и сестры. И именно тогда, когда сбежал Джеймс. А ведь брат рассказывал, что некий офицер, близкий к одному из убийц короля, если не помог, то не препятствовал ему, хотя видел, как Джеймс вылезал из окна, связав простыни. Странная догадка мелькнула у Карла. Он поглядел на Стивена и увидел, как тот растерялся от вопроса Евы, даже посмотрел на нее с упреком. Однако когда полковник заговорил, голос его звучал спокойно:

– Я могу лишь сказать – покуда Карл Стюарт на свободе, Кромвелю не знать покоя.

Весьма двусмысленная, даже дерзкая фраза в устах круглоголового. Карл незаметно обменялся взглядом с Джулианом.

– А где сейчас сам король Карл? – неожиданно подала голос леди Элизабет.

Она глядела лишь на своего брата Энтони. Тот пожал плечами:

– За его голову назначена награда. Говорят, он где-то скрывается, бродит, едва ли не питаясь подаянием. И в этом я вижу перст Божий, наказующий гордыню. Ибо сказано в Писании: «Видел я рабов на конях, а князей, ходящих, подобно рабам, пешими». Однако Карла Стюарта, именующего себя королем, скоро схватят. Ведь тысяча фунтов огромные деньги. Так что желающие получить награду всегда найдутся.

– А вы сами-то смогли бы предать короля? – неожиданно в упор спросила Ева.

Энтони Робсарт даже подскочил. Глаза его забегали.

– Почему ты спрашиваешь, Ева?

Она невинно улыбнулась, но не сводила с дяди глаз.

– И все же, дядюшка?

– Ну… я… – Он с достоинством огладил бороду. – Видит Бог, я поступил бы, как повелевает мой долг. И…

Но Ева уже не слушала. Она повернулась к жениху:

– А ты, Стивен?

Лицо полковника было непроницаемым.

– Странный вопрос, миледи. Что ж, я отвечу. Хоть я и состою на службе нового правительства, а тысяча фунтов большие деньги, но они не принесут счастья тому, кто выдаст Карла Стюарта. Лично я не хотел бы отягощать этим совесть и не смог бы спать спокойно, если бы знал, что предал короля и обрек тем самым его на гибель.

Он сказал это спокойно, легко и уверенно. Зато Энтони Робсарт занервничал:

– Но ведь он же враг республики!

Стивен лишь пожал плечами, но тут негромко заговорила Рэйчел:

– Пусть за несчастного короля и обещают большую сумму, но это кровавые деньги. Республика сама должна разыскать короля… если сможет. Однако не следует перекладывать грязную работу на плечи честных людей.