Вальтер Скотт - Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 14
— От всей души благодарю вас за это предложение, ваша светлость, — сказал рыцарь. — Слишком много благородных домов ныне пришло в упадок, а еще большее число их пренебрегает обучением и воспитанием благородных юношей, и я часто опасался, что мне придется держать Джулиана при себе, а ведь сам я по недостатку воспитания вряд ли смог бы многому его обучить, в ему суждено будет остаться простым дербиширским рыцарем, не знающим толку ни в чем, кроме соколиной охоты. Но в вашем доме, миледи, и при молодом графе он получит такое воспитание, о каком я не смел и мечтать.
— Между ними не будет никакого различия, кузен, — сказала графиня. — Я буду заботиться о сыне Маргарет Стэнли так же, как и о своем, коль скоро вы искренне желаете вверить мальчика моим попечениям. Вы побледнели, Маргарет, и в глазах ваших заблестели слезы? — продолжала она. — Это ребячество, дитя мое. Вы не могли бы пожелать своему сыну лучшей участи, ибо дом моего отца, герцога де ла Тремуйль, был самой знаменитой рыцарской школой во Франции, и я поддержала эту славу и не допустила никакого послабления благородных правил, предписывающих молодым дворянам дорожить честью своего рода. Вы не можете предоставить Джулиану таких преимуществ, если будете воспитывать его у себя дома.
— Я понимаю, сколь высокую честь вы мне оказываете, ваша светлость, — отозвалась леди Певерил, — и должна принять предложение, которое делает нам честь и которое уже одобрил сэр Джефри, но Джулиан — мой единственный сын и…
— Единственный сын, но не единственное дитя, — возразила графиня. — Слишком много будет чести нашим повелителям-мужчинам, если вы обратите всю свою любовь на Джулиана и не оставите ничего этой прелестной малютке.
С этими словами она поставила на пол Джулиана в, взяв на колени Алису Бриджнорт, принялась ее ласкать. Несмотря на мужественный характер графини, в голосе и выражении лица ее было столько доброты, что девочка тотчас с улыбкой ответила на ласку. Ошибка гостьи чрезвычайно смутила леди Певерил. Зная порывистый и горячий нрав своего мужа, его преданность памяти графа Дерби и уважение к вдове покойного, она испугалась необдуманных поступков, которые он мог совершить, узнав о поведении Бриджнорта, и очень хотела рассказать ему об этом наедине, заранее приготовив его к такому известию, но заблуждение графини ускорило ход событий.
— К сожалению, эта прелестная малютка не наша, сударыня, — сказал сэр Джефри. — Она — дочь нашего ближайшего соседа, хорошего человека и, смею сказать, доброго соседа, хотя в последнее время его совратил с пути истинного и заставил нарушить присягу один подлый пресвитерианин, который величает себя пастором и которого я намерен безотлагательно согнать с его насеста, будь он трижды проклят! Хватит с меня его кукареканья! У нас найдется чем выколотить пыль из женевских плащей, вот что я скажу этим негодяям с их постными рожами! Да, но эта девочка — дочь Бриджнорта, нашего соседа Бриджнорта из Моултрэсси-Холла.
— Бриджнорта? Я полагала, что знаю все благородные фамилии в Дербишире, но Бриджнорта я что-то не припомню, — задумчиво произнесла графиня. — Впрочем, кажется, один из них был в комитете по секвестрации. Надеюсь, это не тот?
— Да, это именно тот, о котором вы говорите, миледи, — не без смущения отвечал Певерил, — и вы можете представить себе, как неприятно мне было принимать услуги от человека подобного сорта, но если бы я от них отказался, у Маргарет вряд ли осталась бы крыша над головой.
При этих словах графиня тихонько сняла девочку с колен и поставила ее на ковер, хотя Алиса явно этого не желала, — обстоятельство, к которому властительница Дерби и Мэна, без сомнения, отнеслась бы более благосклонно, если бы девочка происходила из верного королю знатного рода.
— Я вас не осуждаю, — сказала она, — никому не ведомо, до чего может довести нас соблазн. И все же я полагала, что Певерил Пик скорее согласится жить в глубочайшей пропасти унижения, нежели почитать себя обязанным цареубийце.
— Да что вы, миледи, — возразил рыцарь, — мой сосед, разумеется, человек скверный, но все же лучше, чем вы думаете; он всего лишь пресвитерианин — это я должен признать, — но отнюдь не индепендент.
— Это почти такие же чудовища — они трубили в рог, ловили и связывали жертву, которую индепенденты умерщвляли. Из этих двух сект я предпочитаю индепендентов. Они по крайней мере дерзкие, бесстыдные, жестокие злодеи, похожие скорее на тигров, нежели на крокодилов. Не сомневаюсь, что почтенный джентльмен, который нынче поутру…
Тут она остановилась, увидев, что леди Певерил смущена и раздосадована.
— Я— несчастнейшая из смертных, — сказала она. — Я огорчила вас, Маргарет, хотя и не знаю чем. Я не люблю тайн, да их и не должно быть между нами.
— Никакой тайны здесь нет, сударыня, — нетерпеливо отозвалась леди Певерил, — я всего лишь ждала случая уведомить мужа о случившемся. Сэр Джефри, мистер Бриджнорт, к несчастью, находился здесь, когда мы встретились с леди Дерби, и почел своим долгом сказать о том, что…
— Сказать о чем? — нахмурившись, спросил рыцарь. — Вы, сударыня, всегда были слишком расположены терпеть наглые притязания подобных людей.
— Я хочу только сказать, что тот человек, о котором рассказывала леди Дерби… что он был братом его покойной жены, и потому он угрожал… но я не думаю, чтобы он в самом деле… — пролепетала леди Певерил.
— Угрожал? Угрожал графине Дерби в моем доме? Вдове моего друга, благородной Шарлотте из Лейтемхауса? Клянусь всевышним, лопоухий мерзавец за это поплатится! Но почему мои слуги не вышвырнули его в окно?
— Увы! Сэр Джефри, вы забываете, в каком мы у него долгу, — сказала леди Певерил.
— В долгу! — еще более негодуя, вскричал рыцарь, ибо в простодушии своем он полагал, что жена его намекает на денежный долг. — Если я и должен ему какую-то ничтожную сумму, то разве этот заем не обеспечен? И разве это дает ему право распоряжаться и разыгрывать мирового судью в замке Мартиндейл? Где он? Куда вы его девали? Я хочу… я непременно должен с ним говорить.
— Успокойтесь, сэр Джефри, — вмешалась графиня, которая теперь угадала причину опасений своей родственницы, — уверяю вас, что вам вовсе не нужно защищать меня от этого неучтивого мошенника, как назвал бы его автор «Смерти Артура». Клянусь вам, что кузина сторицей отплатила за мою обиду, и я так рада, что своим избавлением обязана единственно ее мужеству, что приказываю и повелеваю вам, как истинному рыцарю, не присваивать себе чужие лавры.
Леди Певерил, которая знала горячий и необузданный нрав мужа, заметив, что гнев его усиливается, рассказала о происшедшем и очень просто и ясно объяснила причину вмешательства майора Бриджнорта.
