Андрей Посняков - Мир пятого солнца

Встреченный почтительными поклонами коротышка, осмотрев поля и сделав пару словесных втыков, – дескать, работать надо, а не бездельничать, – на сегодня, похоже, счел свои обязанности исполненными и все так же важно зашагал обратно. В росших поблизости ивах ласково пели птицы.

Высунув от напряжения язык, Асотль притащил последнюю каменюку и принялся терпеливо ждать, как ждет добычу – глупого жирного тапира – затаившийся в зарослях ягуар.

Ага… Ну вот он, красавец! Пора…

Юноша тихонько подтолкнул камень… Остальные посыпались, словно костяшки домино. С одной стороны… С другой… Староста – похоже, он оказался не из храбрецов – с громкими воплями бросился было влево, затем вправо… Тем временем и Асотль со скалы спрыгнул. Здрасте, мол, как делишки? И точно так же заорал, забегал, подливая масла в огонь:

– Землетрясение! Землетрясение! Ниспослана нам кара богов! Надо держаться левее – там скала, безопасней…

Давно уже утративший всю свою важность коротышка, что-то тоненько пропищав, метнулся в указанную сторону.

– Тсс!!! – Приобняв его за плечо, Асотль поднял верх большой палец. – Не надо громко кричать – можно вызвать обвал…

– Обвал! – так же шепотом повторил староста. – Так ты, уважаемый, думаешь – это не землетрясение?

– Думаю, что обвал… Нам надо быть осторожнее. Попробуем пробиться.

– Может, позвать на помощь?

– Нет, кричать нельзя – погибнем! А ну-ка, подстрахуй меня, неведомый друг! Смотаем наши повязки, я попытаюсь забраться наверх… Поможешь?

– А… А это не…

– Всякое может быть! Но это – наш единственный шанс.

– О боги, боги! – Староста чуть не плакал, толстое, почти безбровое лицо его сделалось каким-то жалостливым, бабьим. – Если уж они захотели нашей смерти, то…

– Боги часто просто испытывают нас, друг мой! Давай-ка… Держи вон этот камень… Так… Теперь вставай туда… Я тебе на плечи… Готов?

Коротышка дрожал:

– Боюсь, выйдет ли?

– Попробуем, может, и выйдет… Оп!

Асотль птицей взлетел на плечи старосты. Специально зашатался:

– Ох, ох… стой крепче…

– Да я стоюу-у-у…

Юноша спрыгнул обратно и, утерев пот, вздохнул:

– Страшно. Но – надо пытаться.

– Может, лучше помолим богов?

– Правильно! Это тоже не лишнее.

Помолившись со страстью, они повторили попытку. С третьей Асотль наконец выбрался – забрался на скальный гребень и, спустив импровизированную веревку, вытащил коротышку. Тот тяжело дышал, черные навыкате глаза его опасливо обшаривали скалы.

– Как бы нас тут не завалило, – придя в себя, все так же шепотом вымолвил староста. – Ты знаешь, как выбраться? Куда идти?

– Нет. – Беглец притворно вздохнул и развел руками. – Увы, я не здешний. Но ты, уважаемый, похоже, из этих мест?

– Да, из этих. – Коротышка подозрительно посмотрел на чужака. – А ты вообще кто?

– Купец из Шалтокана. Какие-то люди напали на мой караван, я едва спрятался… Теперь вот пробираюсь домой.

– Похоже, на тебя напали подлые шочимильки, их отряды бродят в предгорьях, – староста, позабыв о мнимой опасности, задумчиво почмокал губами. – Шалтокан… А где это?

– Далеко-далеко на севере, – со вздохом подсказал юноша. – Дней десять пути.

– Далеко, – согласился коротышка. И вновь осмотрелся. – А! Вижу – здесь можно спуститься к тропе.

– Так идем же! – обрадованно воскликнул Асотль. – О боги, как мне повезло, что я тебя встретил! Поистине, ты храбрый малый и выведешь меня из столь опасного места.

– Да уж, выведу, – новый знакомец довольно засмеялся, видать, слова чужака ему пришлись весьма по вкусу.

– Как твое славное имя, о достойнейший? – выбравшись на тропинку, почтительно поинтересовался беглец.

Коротышка подбоченился, с важностью выпятив нижнюю губу и выставив вперед правую ногу:

– Мое имя Ицтлан, я здешний староста. А как зовут тебя, торговец из Шалтокана?

– Асотль.

– Весьма распространенное имя. Ты, случайно, не уастек?

– Нет-нет, говорю же – я из Шалтокана.

Уастеки, как помнил Асотль, всеми проживающими по берегам четырех озер народами почему-то упорно считались пьяницами и лгунами.

– Ну что ж, шалтоканец… – Когда путники выбрались на широкую, ведущую в долину дорогу, Ицтлан уже полностью избавился от страха и покровительственно похлопал юношу по плечу. – Идем. Отдохнешь в нашей деревне. Дадим тебе продуктов в дорогу, может, даже подождешь у нас попутный караван.

Асотль поспешно спрятал торжествующую улыбку:

– Клянусь великим Кецалькоатлем, мне стыдно злоупотреблять твоим гостеприимством!

– Ничего в этом стыдного нету, – ухмыльнулся староста. – Соберу сегодня гостей – уж расскажем им, что с нами вышло!

Живописно расположенная меж двух горных кряжей деревня насчитывала около двух десятков хижин, кроме них имелся еще небольшой храм, сложенный из массивных каменных блоков, и – сразу за ним – такое же, только уже жилое здание, окруженное небольшим, но уютным садом.

Там в просторной беседке и расположились хозяева и их гости. Солнце уже клонилось к закату, и крестьяне возвращались с полей. В деревне, до того показавшейся юноше пустынной, вдруг сразу появилась жизнь: кто-то с кем-то спорил, кто-то затянул песню, идущая с мотыгами на плечах молодежь над чем-то громко смеялась.

Жена старосты – худая и злобная с виду женщина с почти черным лицом и горбатым носом – подозрительно посматривала на гостя, то и дело покрикивая на сновавших у летней кухни рабынь, девушек не то чтобы очень уж симпатичных, но, уж по крайней мере, не особенно страшных… Их бы еще отмыть…

– Пошевеливайтесь, пошевеливайтесь, уродки! – Старостиха уперла руки в бока. – Да смотрите ничего не разлейте, иначе уж точно на ближайшем же празднике отправим вас в гости к богам, хоть вы, лентяйки, и не заслуживаете такой чести.

Вскоре явились и гости: угрюмого вида коренастый мужик с грязной, украшенной облезлыми птичьими перьями шевелюрой – военный вождь деревни и с ним четверо мускулистых парней с грубыми, ничуть не искаженными интеллектом лицами – тоже, похоже, воины. Парни во время всего пира так и не проронили ни слова, да и их начальник тоже не отличался особой разговорчивостью. Зато припозднившийся жрец – жизнерадостный смешливый толстяк, чем-то похожий на старосту, – оказался весьма говорливым и болтал за всех!

Для начала гости вежливо выслушали во всех подробностях рассказанную Ицтланом историю – как они с «торговцем из дальних стран» едва не погибли под камнепадом, и только благодаря проявленными обоими храбрости, уму и смекалке остались живы.

Асотль, естественно, все подтвердил, не жалея для описания храброго старосты самых ярких и подобранных со вкусом эпитетов, типа «могучего ягуара», «быстрокрылого орла» и прочего.