Заблудшие - Алексей Супруненко
— Корову? — разочарованно переспросила она.
— Угу. Не могу сам с «Зорькой» справиться. Не слушается она. Привыкла к женским рукам и меня не подпускает, — раскрыл детали сосед. Пыла у молодухи естественно поубавилось, но отказать в помощи она не могла.
— Хорошо. Сейчас приду. Вы идите. Не хочу, чтобы нас вместе видели. Зачем лишние пересуды?
И то, правда. Ждать долго не пришлось. Деревянко, по-хозяйски принялась за дело, заняв позицию на стульчике у коровы. Для удобства она одернула юбку, оголив ноги. Чижов стоял у нее за спиной, наблюдая, как бьют в ведро струи молока. Но не только белая жидкость интересовала мужчину. Наташка словно почувствовала этот интерес и как бы случайно, еще больше оголила ножки. Гришка засопел и отошел в сторону, чтобы чем-нибудь занять свои руки, прогоняя из головы дурные мысли. Наташка процедила молоко и разлила его в емкости, которые работник семьи Новак, опустил в подвал. Чижов наполнил большой кувшин жидкостью и протянул его помощнице.
— Это вам.
— Спасибо, Григорий Васильевич. Я, кажется, забыла стул убрать, — что-то вспомнила молодая женщина и, оставив кувшин во дворе, вернулась к сараю. Гришка, что телок на привязи, последовал следом. Наташка наклонилась за стулом, демонстрируя мужчине свой округлый зад. Не спеша разогнулась и двинулась мимо Гришки со стулом в руках. Причем платье каким-то чудесным образом оказалось расстегнутым на несколько пуговиц, что позволяло мужчине лицезреть впадинку между ее шикарных грудей, которую прикрывал лишь католический крестик на шелковом шнурке. Она вручила ему свою ношу.
— Может, в чем-нибудь еще помочь? — озорно спросила Деревянко.
— Не надо, — проглотив слюну, выдавил из себя Гриша, убирая в сторону стул. Соседка не успела переступить порог, когда мужчина окликнул ее.
— Наташа.
Женщина сделала к нему шаг и оказалась вплотную к Грише. Ее грудь так и пышала жаром, упираясь в тело мужчины. Он как завороженный смотрел на эту впадинку.
— Молоко не забудь, — пересохшими губами произнес Григорий.
— Не забуду, — сомкнулись ее руки у него на шее. Надо было бы оттолкнуть соседку, но почему-то губы раскрылись для поцелуя, а руки сомкнулись у Натальи на талии и затем спустились ниже. Он потянул ее в копну сена, которую приготовил для «Зорьки». В том, что произошло дальше, он не отдавал себе отчета. Долгое воздержание вылилось в фонтан чувств и эмоций. Корова косилась, на сплетенные человеческие тела своим лиловы глазом, прислушиваясь к вздохам и стонам, доносившимся из соседней загородки. Наконец возня утихла и «Зорька» спокойно продолжила жевать траву.
— Прости, не удержался, — смущенно заявил Гришка, натягивая штаны.
— Так не должно было быть. У тебя муж, у меня хозяйка.
— Ну, конечно Гриша, — и не собиралась спорить Деревянко. Она получила то, чего хотела, и требовать большего пока не входило в ее планы. Чижов проводил ее до калитки и с чувством вины в душе, отправился во флигель.
Стефания не вернулась и на следующий день. Деваться было не куда и снова пришлось идти к Наташке. Больше таких неконтролируемых всплесков чувств, Григорий позволить себе не мог. Это было не правильно. Он ведь любил Стефанию. Об этом он и сказал Наталье, но уже после того, как они в очередной раз приминали сено в коровнике. По довольной физиономии дочери, Оксана Богдановна тоже понимала, что помощь соседу заключалась не только в дойке коровы.
— Что ты творишь? Побойся Бога! — взывала она к голосу разума нерадивой дочки.
— Сашка вернется, выгонит тебя.
— Когда он вернется? И вернется ли вообще? Я молодая девка и не хочу быть монашкой, — огрызалась Наташка.
— Но он не женится на тебе. Ты ему и нужна-то совсем для другого. На что ты рассчитываешь?
— Я знаю, что не женится, и не на что, я не рассчитываю. Мне с ним просто хорошо, пусть и не долго. Вернется Стефания и все прекратится. Любит он ее, — приводила она свои доводы.
— Ее любит, а с тобой спит. Что за мужики такие? — негодовала Оксана Богдановна.
— Война, мама. Что с нами будет завтра, никто не знает. Надо жить сейчас, была у дочери своя философия.
Стефания вернулась поздно вечером на третий день. Чижов ее уже сегодня и не ждал. Приехала она какая-то бледная и расстроенная. Может встреча с родителями на нее так повлияла? Расспрашивать на ночь глядя ни о чем не стал. Утро вечера мудренее. С утречка толком и поговорить не успели. Стеша побежала в коровник, а Чижов занялся с поросятами. Хозяйка вышла из сарая во двор, а тут Наташка собственной персоной с крынкой в руках. Удивление было не только у хозяйки, но и у гостьи.
— Чего тебе? — задала резонный вопрос Новак.
— Доброе утро. А я пришла помочь Григорию Васильевичу с коровой, — зарделась соседка. Тут и Гришка из сарая показался. Пришлось ему давать пояснения хозяйке.
— Я с «Зорькой» общего языка не нашел, вот и обратился за помощью. Наташа мне корову подоит, а дальше я уже сам, — смущенно доложил работник.
— Это хорошо, что у нас соседи такие отзывчивые. И коровку подоят и за мужиком присмотрят, — с явным намеком на возможные их взаимоотношения, сказала Стефания.
— Спасибо тебе Наташа, — с нескрываемым подтекстом произнесла хозяйка.
— Я уже вернулась и теперь сама со всеми управлюсь, а за заботу о Григории Васильевиче, я тебе благодарна.
— Тогда, я пошла, — развернулась Деревянко.
— Постой. Возьми молока для малыша. Мы соседи и надо помогать друг другу. Ты мне помогла, а я тебе, — наполнила Стефания белой жидкостью крынку соседки. От такой заботы украинка засмущалась еще больше.
— Гриша, проводи нашу гостью. Если тебе что-нибудь понадобится, то обращайся ко мне, — попросила Стефания. Мужчина сопроводил женщину до ворот.
— Когда она вернулась? — тихо прошептала украинка.
— Вчера вечером.
— Мог бы, и предупредить, — недовольно заметила Наталья. Григорий пропустил это мимо ушей.
— Послушай, Наташ, то, что между нами было, все неправильно. Я сильно перед тобой виноват. Ты прости меня, пожалуйста, что подал тебе надежду. Я люблю Стешу и хочу быть рядом с ней, — виновато опустив голову произнес Чижов.
— Не надо извиняться Григорий Васильевич. Что было, то прошло. Я все прекрасно понимаю. Ничего болтать я не собираюсь. Если пожелаете, что-то рассказать пани Стефани, то это ваше право. Я этого делать не собираюсь. Спасибо, что не оттолкнули меня и дали почувствовать себя женщиной. Больше за молоком к вам я не приду, и вы не приходите. Это ни к чему, — повела себя очень порядочно молодая женщина.
— Будьте счастливы с пани Стефанией. Вы на это заслужили.
