Афины. История великого города-государства - Брюс Кларк
Разумеется, строительство Парфенона не ограничивалось задачами чисто техническими. Оно было еще и возвышенным актом творчества и религиозного поклонения. Одной из его целей было укрепление афинской демократии путем напоминания гражданам об их общих истоках и едином комплексе мифов о происхождении. На фронтонах обоих концов здания храма были изображены важнейшие моменты священных повествований, которыми афиняне объясняли свое происхождение. На восточной стороне – рождение Афины, выходящей в полном вооружении из головы Зевса; на западной – спор Афины с Посейдоном, из которого богиня вышла победительницей, но оставила и морскому богу важную роль.
Эти парные темы как нельзя лучше подходили городу, надежно закрепившемуся теперь в положении великой державы, одновременно наземной и морской. Храм был в буквальном смысле построен на достижениях прошлого, но в огромной степени превзошел их. Новый Парфенон воздвигли на том же основании, что и предыдущий, построенный лишь наполовину, который должен был стать благодарственным приношением за победу при Марафоне, а затем был сожжен персами. Однако новое здание было значительно шире и немного короче, а потому его внутренние размеры стали значительно больше, и святилище Афины, до этого находившееся вне храма, теперь разместилось внутри. На ранних этапах строительства новый Парфенон принимал форму храма сравнительно суровых дорических форм, но в какой-то момент было решено – предположительно Народным собранием – включить в него некоторые аспекты более цветистого ионического стиля.
За сорока шестью колоннами, видимыми снаружи, находится второй ряд колонн ионического ордера, поверх которых вокруг всего здания проходит непрерывная лента фриза. Тот факт, что проект храма был изменен в самый разгар строительства, свидетельствует о его происхождении из шумных демократических обсуждений. Идея строительства Парфенона принадлежала Периклу, но для ее осуществления требовалось согласие граждан, и на ранних этапах у нее были весьма громогласные оппоненты. Некий Фукидид (которого не следует путать с историком) утверждал, что тратить слишком большие деньги на храм – все равно что разукрашивать город, как куртизанку. Периклу удалось добиться изгнания этого критика, причем найденные черепки показывают, что противной партией одновременно была предпринята безуспешная попытка изгнать и самого Перикла.
Нынешний мир лишь недавно осознал, насколько технически совершенной была конструкция Парфенона, благодаря работам по его реконструкции, начатым в 1975 г. В рамках этого проекта производилось восстановление колонн с ремонтом и дополнением недостающих мраморных барабанов, из которых они составлены. Все линии храма кажутся идеально прямыми из-за хитроумно реализованных оптических иллюзий.
Хотя пол храма кажется плоским, на самом деле он выгибается вверх. Колонны слегка наклонены вовнутрь и утолщаются на середине высоты. Для достижения этих эффектов каждый барабан нужно было проектировать отдельно: взаимозаменяемых деталей среди них нет. Барабаны плотно прилегают друг к другу; со временем многие из них прижались еще плотнее, что сделало Парфенон сравнительно устойчивым к землетрясениям. Когда современные скульпторы, работающие по мрамору, воспроизводили каннелюры[36], украшающие каждый из барабанов колонн, они поняли, что окончательная резка, видимо, производилась, когда барабаны были уже установлены на место. Начав экспериментировать, реставраторы выяснили, что резка может производиться только вручную. Некоторые процессы можно освоить только методом проб и ошибок.
Транспортировка белого камня на Акрополь была делом достаточно трудным. Свежедобытые в карьерах куски мрамора отвозили к холму на запряженных лошадьми телегах, причем путь от Пентеликона занимал пять или шесть часов. Затем мрамор поднимали на вершину по специально проложенной колее. Его привозили на место строительства в точности в таких количествах, которые требовались для очередных работ; иначе вся местность, окружавшая строительную площадку, оказалась бы забита материалами.
Камни раскрывают многие секреты, но рассказывают не всё. Сохранившиеся скульптуры Парфенона по большей части находились не снаружи, а на 160-метровом фризе, проходившем вокруг второго, внутреннего пояса колонн. До сих пор существуют около 128 метров этого фриза. Бо́льшая часть этих фрагментов находится в Британском музее (что многие считают неправильным), а часть – в афинском Музее Акрополя, посетители которого могут увидеть и впечатляющую реконструкцию изначального вида всего фриза.
На фризе явно изображена некая процессия, разделяющаяся на две части в юго-западном его конце. Там есть кони, всадники, колесницы, музыканты, играющие на лирах и флейтах, и водоносы. На жертвоприношение ведут коров и овец, их сопровождают люди с медовыми сотами и лепешками, которыми животных заманивали на бойню. Но что все это означает? Не сохранилось никаких античных текстов, которые проливали бы свет на то, что имели в виду Перикл и его любимый скульптор Фидий, когда они задумывали это впечатляющее повествование в камне. В 1787 г. два британских антиквара, Джеймс Стюарт и Николас Реветт, высказали вполне обоснованную догадку: скульптуры чрезвычайно подробно изображали важнейшее общественное мероприятие в жизни города, Панафинеи, проводившиеся раз в четыре года.
Но это предположение порождает вопросов не меньше, чем разрешает: является ли фриз стилизованным изображением праздника в том виде, в каком он происходил в V в. до н. э., или же он воспроизводит миф о происхождении, на котором эти празднества были основаны? Особенно загадочна центральная сцена, в которой происходит передача некой свернутой ткани между взрослой фигурой неопределенного пола и младшей, частично обнаженной фигурой, чей пол также стал предметом споров, бурных почти до нелепости: мужчине или женщине принадлежат эти изящные ягодицы? Одно из наиболее распространенных мнений сводится к тому, что эта сцена изображает один из ключевых моментов Панафиней – подношение нового шерстяного, специально сотканного молодыми женщинами одеяния, в которое облачали деревянную статую Афины; своего рода подарка ко дню рождения.
Альтернативную теорию предложила авторитетный американский антиковед Джоан Бретон Коннелли. Прежде всего, она убедительно показывает, что в новые времена упускалась из виду одна из самых важных историй, которые афиняне рассказывали об основании своего города, потому что была утеряна бо́льшая часть посвященной ей трагедии Еврипида. Точнее говоря, бо́льшая часть этой пьесы считалась утерянной до 1960-х гг., когда на обрывке папируса, использованном для оборачивания египетской мумии, нашли 120 строк ее текста. В пьесе рассказывается, как царь Эрехтей узнает от оракула, что должен принести в жертву одну из своих дочерей, чтобы одержать верх в предстоящем сражении. По мнению Коннелли, сцена передачи ткани изображает Эрехтея, протягивающего дочери, которая должна отдать жизнь на благо города, погребальное облачение. Там же, считает она, изображены и две другие дочери царя, жертвующие собой из любви к сестре, а также их мать Праксифея, ставшая после гибели всей ее семьи жрицей. Коннелли приводит неоспоримые доводы в пользу важности истории Эрехтея. Кроме того, она демонстрирует, что все
