Гнев пустынной кобры - Алексей Иольевич Витаков
– План отличный! – по-змеиному прошипел командир наемников.
– Все согласны? – Шахин обвел взглядом штаб.
Командиры согласно закивали, поднимая большой палец.
– Тогда, господа, давайте приступим к подготовке. Завтра все должно свершиться. А пока все свободны. Сержант, что-то еще? – Подполковник удивленно посмотрел на замешкавшегося Кучука.
– Да, кюмакам! Простите, господин подполковник!
– Да валяйте уже.
– Я должен поставить вас в известность! – Сержант дождался, пока все командиры покинут шатер. – Сегодня ночью кто-то залез в складскую телегу.
– Воровство? Вы из-за этого решили меня подергать?
– Если бы дело ограничилось продуктами, то как можно. Но пропали десять револьверов, три винтовки и несколько пачек с патронами.
– У нас понемногу заводятся крысы. – Шахин почесал указательным пальцем под глазом. – И что, собственно? Устройте обыск. Накажите. Наверняка кто-то украл для последующей перепродажи.
– Обыскали. Мои жандармы клянутся в честности.
– Знаю я эти клятвы. Когда в глазах оживает алчный огонек, то удержать от соблазна ой как нелегко. Ну хорошо, что поставили меня в курс дела. Я прикажу провести обыск каждого пехотинца.
– А если это наемники?
– Тогда придется попрощаться. К ним я не полезу. А вы поставьте часового у склада.
– Слушаюсь, господин кюмакам.
– Да идите уже! – Шахин обреченно махнул рукой.
Сержант пригладил вспотевшие усы и попятился к выходу.
– Когда я родился, в небе сверкнула комета… – залепетал Кучук.
– Проваливайте к своей комете, сержант. Не мешайте сосредоточиться. Да, передайте капитану Челику, чтобы сделал наблюдательный облет предстоящего плацдарма. Мало ли чего.
«Фоккер Таубе» взмыл над лагерем и взял курс на горы. Заложив вираж, капитан начал снижаться. Он летел так низко, что видел бородатый мох на дубах, рваным саваном свисавший до припорошенной хлипким снегом земли. Он видел каждую тропинку, петлявшую между камней. Всматривался в каждый куст. Вихрем проносился возле пещер и гротов. Разрывал кипень облаков яростным винтом своего воздушного судна… Где ж вы? Где? Подайте хотя бы знак!..
Наконец среди скал дрогнули лапы сосен. Мелькнула фигура человека. Челик пролетел вперед на километр, развернулся и приготовил мешок. Опасно снизился, сбавил скорость до рискованной и сбросил посылку – брезентовый армейский мешок, перевязанный в горловине платком Марии. И снова взмыл. Разворот. Мешок висит на зеленых лапах ветвей. Человек внизу лезет на дерево и раскачивает ветки… Нашли. Все в порядке. Прочитайте внимательно письмо! Только прочитайте!..
Челик махнул рукой и вновь произнес про себя слова Марии. Они стали для него подлинным свидетельством мира и человека. Наставлением и молитвой. Между ребер медленно, но упорно зрело что-то, что было выше его самого…Мария…
Менее чем через двадцать минут воздушное судно капитана Ахмета Челика уже пролетало над пострадавшим греческим селом. Он внимательно смотрел вниз, отыскивая глазами знакомый дом. Нет, не ее. А того мальчика, до смерти забитого смоченной в соленой воде веревкой. Вон она – запекшейся раной светит из дорожной грязи. Значит, где-то дом того мальчика. Снизился. В опасной близости пролетел над черепичными крышами. Женщина несет воду из колодца. Та самая. Поднимается на крыльцо красивого дома с верандой. Капитан сбросил мешок, который ударился о крышу веранды и заскользил вниз, на землю. Упал за спиной женщины в нескольких метрах. Она оглянулась и удивленно подошла к мешку. Посмотрела вверх. Капитан махнул рукой, сделал еще разворот, на всякий случай. Мешка не было. Значит, забрала. Теперь все зависит только от них. Если захотят, то будут сопротивляться.
В двух километрах от села, над рекой Халис стоял дом Марии. Старая обветшалая лачуга, когда-то служившая убежищем для пастухов и рыболовов. С изъеденной временем крышей и темными, просевшими стенами. Вот почему вода сама наполняет кадку! Он вытащил из галифе маленький зеленый камешек, величиной с перепелиное яйцо, который он всегда брал из дома на удачу, прицелился, пролетая над уличным очагом. Бросок. Он не слышал звука удара, только видел, как снаряд ударился о кирпичную кладку очага и отскочил в снег.
Через два часа после вылета самолет Ахмета Челика приземлился в турецком лагере. Не успел капитан снять очки, как увидел грозного сержанта Кучука, торопливой походкой приближающегося вместе с двумя жандармами.
– Юзбаши Челик! – Сержант поднял правую руку, отдавая честь, вместе с тем показывая, что он при исполнении, а не лясы точить пришел.
– Чем обязан, кавус? – Капитан поднялся из кабины, ставя ногу на крыло.
– Служба, юзбаши! Нам нужно досмотреть ваш самолет и палатку, где вы живете. Приказ подполковника! Досматриваем всех без исключения.
– Даже башибузуков? – усмехнулся Челик.
– У них свои, хм-м, досмотрщики.
– Как вы сказали? – расхохотался капитан. – Валяйте. Только предупреждаю, если ваши толстоногие повредят самолет и он завтра не взлетит, то отвечать вам.
Кучук боязливо посмотрел на летательную машину и шевельнул мокрыми от пота усами:
– Мы не будем к ней прикасаться. Только оглядим со всех сторон. А вам требуется зайти к подполковнику.
– Чего он желает, не знаете? – Челик облегченно выдохнул.
– Ему нужен ваш доклад о пла… даме…
– О плацдарме?
– Да. Так точно.
– А что вообще стряслось?
– Пропали десять револьверов, три винтовки и несколько пачек с патронами, – выпалил Кучук, потея еще больше. Ему никогда не приходилось так долго общаться с человеком, летающим по воздуху подобно птице.
– Понятно. Идите в мою палатку и осматривайте, сколько влезет. Но чтобы ничего не пропало.
– Да что вы, господин капитан. Это я так, для острастки. Мы, не сомневайтесь, даже в голову не брали, что вы могли бы. Просто приказ есть приказ.
– Ну так и выполняйте, – еще тверже сказал Челик, уже понимая, что жандармы скорее сядут на гвоздь задницей, чем полезут к нему. – А я прослежу, с каким тщанием вы несете службу.
– Нет, нет, – замахал руками Кучук и неестественно засеменил прочь.
…Шахин намеревался раскурить новую сигару, но тут вошел капитан, резко отбросив полог шатра:
– Что вообще происходит, господин подполковник?
– Вы о чем?
– Меня собираются досматривать. Какие еще револьверы и винтовки?
– А-а, про вас я ничего не говорил сержанту. Это, так сказать, его личная инициатива, – соврал Шахин, пряча глаза за сигарным дымом. – Но нам надо обсудить завтрашний план. Присаживайтесь. А с Кучуком я предметно поговорю.
– К сожалению, господин подполковник, самолету нужен надлежащий уход. И мне бы лучше заняться им и подготовить к завтрашнему вылету.
– Понимаю. Тогда коротко. Без рассусоливаний. Ага. Вы уже знаете, что я
