Чингисхан. Просто о сложном - Геннадий Анатольевич Веретельников
Теперь можно поразмышлять. М-да. Спасти мир. Для начала я решил завести на мобильнике таймер обратного отсчеты. Немного подумав, ввел 24 часа и нажал старт. Посмотрел в зеркало. А что, где-то издалека меня можно спутать со Стетхемом. Подошел ближе и понял, что показалось. А жаль. Как поговаривала моя бабушка обо мне, что «быть ему артистом». Это мне. И только потому, что с детства любил рассказывать анекдоты не просто так, а в лицах. Ну, артистом стать пока не судьба, но мозг есть, и я умею им пользоваться… Человек — это очень странное и чудесное создание. Ведь Ваше существование, уважаемый читатель, — следствие удивительного, невероятного совпадения, вероятность которого так ничтожно мала, что вашу жизнь иначе, как чудом, не назовёшь. Шанс вашего рождения составляет 1 к 400 000 000 000 000 000. Вот так вот. А человек с мозгом, который умеет думать, это еще более редкий вариант на этой планете.
Увидел экземпляр старинного, еще советского телефона, которые были модны в 80-е годы, их делали под телефоны из художественных фильмов про революцию. Он стоял на специальной полочке в углу. Там у соседа еще лежал даже справочник телефонных номеров города Москвы! Тоже раритет. Поднял трубку и услышал гудок. Работает! Аллилуйя! Все-таки, домашний телефон — крайне полезная вещь, тем более соседский. Перевел свой телефон в режим полета. Хотя, как выяснилось позже, при желании спецслужб, очень легко увидеть то место, где был выключен телефон. С ошибкой в три метра. Но и здесь можно обмануть тех, кто следит. При нажатии на мобильнике кнопки «Выключить питание», телефон сначала запрашивает у ближайшей базы разрешение на отключение, и это место остается в оперативной памяти поставщика услуг связи. Но, если просто достать батарейку, и таким образом выключить телефон, то в базе он останется в таком виде, как будто он включен. И это будет до тех пор, пока не произойдет обновление, а это может занять и сутки в некоторых случаях. Ну, это я так, о грустном. Открыл записную телефонную книжку и нашел номер телефона Анатолия Верета. Снял трубку соседского телефона с его постамента, поднес к уху и услышал долгожданный непрерывный гудок. Сделал вдох — выдох и набрал номер Анатолия. После первого гудка на той стороне телефонной линии сняли трубку и уверенным голосом произнесли:
— Месье Владимир, здравствуйте! Подождите, пожалуйста, Анатолий Иванович через одну минуту будет с Вами говорить.
Я немного опешил и вместо приветствия спросил:
— Как Вы догадались, что это я?
Мне никто не ответил. Спустя секунд двадцать уже знакомый голос произнёс:
— Владимир, мы Вас удивили? На самом деле все просто. Звонок в столь позднее время, номер московский, городской, ну и наконец, тот номер телефона, который я Вам оставил, был предназначен именно Вам. Он больше никому не известен.
Я представил, как Анатолий с той стороны телефонной линии улыбается своей стальной безэмоциональной улыбкой и улыбнулся ему в ответ, хотя это и не имело никакого смысла. Теперь настал мой черед удивлять:
— Анатолий, хотите в подарок Колчан?
С той стороны возникла тишина, которая сопровождалась потрескиванием каких-то неведомых помех. Спустя минуту трубка ожила:
— Владимир, я так понимаю, что вам нужна какая-то услуга от меня? Или это какой-то неизвестный и странный розыгрыш?
— Да, Анатолий, услуга нужна и очень весомая, ну, а розыгрыш — вещь хорошая. Но пытаться переплюнуть шутку Оуэна Гарриотта[25] я не буду…
И через мгновение я продолжил:
— Анатолий, мне необходимо встретиться с Министром обороны России. Сегодня. Сейчас. Вы где сами находитесь географически?
— Владимир, я нахожусь в Швейцарии, но я буду в Москве через четыре часа. Мой самолет заправлен, и пилот всегда на своем рабочем месте. Пока я буду лететь в Москву, я попробую организовать Вам эту встречу, — через паузу Анатолий спросил, — Владимир, Вам угрожает опасность? Тогда слушайте меня внимательно. На тот номер, с которого Вы мне звоните сейчас, позвонит мой человек. Он заедет за Вами и организует Вам защиту от любой нештатной ситуации. Доставит Вас в аэропорт, в который я приземлюсь, и мы всё обсудим в моем самолете, он не прослушивается. У меня будет время Вас внимательно выслушать, и я приму правильное решение. Вернее, мы вместе примем правильное решение. Надеюсь, Вы не против? — закончил свой монолог Анатолий Верет.
— Да, Анатолий, наверное, — сказал я.
Я прислушался к внутреннему голосу, и он не подсказывал мне, чтобы я не поверил данному выходу из ситуации. Через небольшую паузу произнес:
— Я согласен.
— Хорошо, — промолвила трубка и отключилась. Повисла тишина, в которой я услышал, как бьется мое сердце. Московская ночь за окном была обычной. Шумной. Наполненной далекими звуками полицейских машин, приглушенным дорожным шумом и чем-то еще. Надеюсь, он не воспринял мои слова за шутку. Хотя в моей жизни было много случаев, где я разыгрывал людей, например:
Невзлюбил меня, а может, наоборот, полюбил меня штрафовать один и тот же гаишник. Его временный пост находился по дороге, которая проходила из выезда моего района на МКАД. Придирался он ко всему. То поворотники не желтые, а красные, или стекла неправильно на заводе затонированы, ремень безопасности одет неправильно, огнетушитель не той марки, ну и так далее. Вот невзлюбил меня он, почему-то. Каждый новый день, практически, у меня начинался со встречи с этим джентльменом.
Как бы двести рублей не жалко, но, сколько это занимало времени! Все начиналось одинаково, как в фильме «День сурка». Трель свистка, взмах полосатой, не волшебной палочки и — прощай, деньги.
И тут этот гаишник то ли заболел, то ли в командировку уехал — в общем, пропал он. Я разработал изощренный план мести. Взяв отпуск на пару недель, я каждое Божие утро выходил во двор с пакетом купленных в мясной лавке косточек с приличными остатками мяса на них. Беспризорная стая дворовых собак быстро стала считать меня лучшим своим другом. Я кормил их с удовольствием, но перед тем как дать им еды, я нудно и долго свистел в свисток, купленный для этого случая, и махал перед их носами полосатой, черно-белой палочкой, которую позаимствовал у соседа, бывшего гаишника. Все соседи смотрели на меня как на полного
