УЛЬМ – 43 - Александр Леонидович Аввакумов
Глаза генерала загорелись, хотя лицо по-прежнему оставалось спокойным. Лицо и глаза словно жили в разных измерениях. Он посмотрел на Олега Андреевича, и словно проверяя того, задал ему вопрос.
– Скажите, Олег Андреевич, вы охотник? – поинтересовался у него генерал Жиглов.
– Да, товарищ генерал. Люблю с ружьишком побродить по лесу. Тишина и лес просто успокаивают меня.
– И на кого вы предпочитаете ходить? На лося или кабана?
– Предпочитаю на кабана, но однажды взял и медведя.
Говоря об этом, Покровский знал, что генерал однажды тоже убил медведя, который неожиданно для них, напал на их группу, на охоте. Тогда ему здорово повезло, что патрон был заряжен пулей. Покровский сел рядом с Жигловым.
«Вот он контакт, – подумал Олег Андреевич. – Ради этого момента, я и пришел к сюда».
***
Покровский шел по улице, держа в руке газету «Правда». Он то и дело останавливался и с интересом рассматривал товары, выложенные на витринах московских магазинов. Со стороны можно было подумать, что Олега Андреевича, интересуют цены на товары, но это было не так. Он просто проверялся, надеялся увидеть в отражении витрины людей, которые наблюдали за его передвижением по городу. Заметив безногого инвалида, который сидел около входа в магазин, он направился в его сторону. Олег Андреевич, краем глаза заметил переходящего улицу «Замка», который по его приказу вел контрольное наблюдение и в случае опасности должен был предупредить его. Покровский сунул руку в карман и, достав из него деньги, положил их в лежавшую на земле кепку.
– Спасибо, братишка, – произнес инвалид и перекрестился. – Да, убережет тебя Бог в этой жизни.
Олег Андреевич достал из кармана пачку папирос. Он щелчком пальца выбил одну папиросу, а затем, взглянув на инвалида, достал еще одну папиросу, которую протянул инвалиду.
– Кури, друг. Огонька не будет? Видно спички дома забыл….
– Бывает и хуже, но реже….
Инвалид, молча, достал из нагрудного кармана коробок спичек и протянул их Покровскому. Тот прикурил сам, дал прикурить инвалиду и сунул коробок себе в карман.
– А спички? – громко произнес инвалид, обращаясь к Покровскому.
Нащупав в кармане коробок спичек, он вернул ему свой.
– Извини, друг, задумался. Спасибо, – поблагодарил его Олег Андреевич.
Покровский улыбнулся. Он посмотрел по сторонам и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, направился вдоль улицы. Свернув в переулок, он пошел в сторону метро. Поравнявшись с большим домом, Олег Андреевич свернул в арку. Увидев стоявшую во дворе дома черную «Эмку», он направился к автомобилю. Сняв с головы шляпу, он сел на заднее сиденье.
– Поехали, – тихо произнес он.
Машина, мирно урча мотором, тронулась. Проехав несколько кварталов, автомобиль остановился около большого, недавно построенного дома. Покровский вышел из автомобиля и, взглянув на окно квартиры, которая находилась на втором этаже. На подоконнике стоял цветок, что говорило об отсутствии опасности. Он усмехнулся, мысленно обвинив себя в болезненной осторожности. Олег Андреевич, поправил шляпу и направился к парадному подъезду. Он становился напротив двери, на которой была закреплена небольшая латунная табличка. Покровский нажал на звонок и стал ждать, когда ему откроют дверь.
– Кто там? – спросил его настороженный мужской голос.
– Извините, доктор, я на прием. Моя фамилия Можайский Петр Петрович. Я записан на 10-00.
За дверь вновь повисла тишина, словно, хозяин квартиры размышлял: открыть дверь гостю или нет. Наконец он решился. Звонко щелкнул замок. Дверь приоткрылась, и Покровский вошел в квартиру. Доктор Хмелев отошел в сторону, пропуская гостя в комнату.
– Что случилось, Петр Петрович. Что случилось? Почему без предварительного звонка?
Доктор знал Покровского, как Можайского Петра Петровича.
– Так сложились обстоятельства. Вы одни?
– Да. Елена Сергеевна ушла в магазин за продуктами, скоро должна вернуться..
Повесив шляпу на крюк, он вошел в зал.
– Вот шифровка. Я хочу знать, что в ней. Сколько вам потребуется времени на расшифровку текста?
– Смотря, какой текст….
Хмелев взял в руки спичечный коробок и направился в другую комнату. Покровский снял шляпу и сел за стол. Ждать пришлось недолго. Доктор, молча, вошел в зал и положил перед Олегом Андреевичем листок бумаги. Он быстро прочел шифровку, порвал ее на мелкие кусочки, которые положил в пепельницу. Достав из кармана спички, он поджег их. Дождавшись, когда они полностью сгорели, он встал из-за стола и направился к двери. За ним семеня ногами, направился доктор.
– Передайте в Центр, что я приступаю к выполнению задания. Радиограмма должна уйти сегодня. Вам это понятно? Канал прежний, через безногого.
– Хорошо. Я все понял, Петр Петрович.
Покровский вышел из квартиры. Дождавшись, когда за ним закроется массивная дверь, он направился по лестнице вниз. Доктор, подошел к окну. Он увидел, как из подъезда вышел гость и, оглянувшись, направился к арке. Проводив его взглядом, Хмелев подошел к телефону и быстро набрал номер. Похоже, абонента не было на месте. Не дождавшись ответа, он положил трубку. Он снова подошел к окну и долго смотрел на играющих во дворе детей. Каждый раз после прихода этого человека его буквально душил страх, не давая ему спокойно жить. За спиной громко зазвонил телефон. Доктор втянул голову в плечи, словно стараясь уклониться от неожиданного для него удара.
– Да, доктор Хмелев, – тихо произнес он. – Был, но уже ушел. Нет, я не смог этого сказать. Да, боюсь, как за себя, так и за тебя. Маргарита! Не спорь, со мной! Если он узнает, что я отказываюсь сотрудничать с ними, они просто убьют нас с тобой. Эти люди не умеют прощать.
***
Доктор Хмелев опустил трубку и обессилено сел на стул. Перед глазами, словно в кино, поплыли картины воспоминаний. Все произошло в 1938 году в Пицунде, где он отдыхал со своей женой. Именно там он познакомился с человеком по фамилии Можайский, который представился ему, как ответственный сотрудник министерства пищевой промышленности. Судя потому, как он сорил деньгами, Хмелев невольно поверил в его неограниченные возможности. Однажды, Петр Петрович, поинтересовался контингентом его клиентов, которые посещают его на дому. Чтобы придать определенную значимость, он стал перечислять ему фамилии и должности своих клиентов.
– У меня лечатся много «больших» людей. Взять, например: директор института стали Невзоров, генерал Жиглов, академик Алхазов и другие.
– Да, вы, похоже, большой специалист, доктор. Такие громкие фамилии, известные не только в СССР, но и заграницей.
По лицу Хмелева пробежала довольная улыбка. Он был рад, что мог удивить Можайского этими фамилиями.
– Вы знаете, я знаком с генералом Жигловым. Хороший он человек.
– Вы правы. Вот только печень его не очень. Ранение, полученное
