Левиты и коэны - Игорь Борисович Штутман
– Совсем обалдел, братан, – возразил Борис, – Сам-то понял, что сказал?
– Ты совершенно фишку не сечешь, – Семён раскраснелся, замахал руками, и чуть не перевернул стоящую на столе пустую бутылку, – По мнению некоторых знаменитых учёных, евреи действительно загадка, они не как все, они даже не народ. Все – да, a евреи – нет. Ведь ни под одно определение, что такое есть народ, они не подпадают. Ведь для того, чтобы называться народом, должны быть некие объективные критерии принадлежности к народу, как то: общая территория, язык, генеалогия, культура, совместная история… И если мы проверим человеческую историю за последние 2000 лет, период становления современных народов, то заметим, что евреи, действительно, не вмещаются ни в какие рамки. Так что же их объединяет?
Борис просто окаменел, а Семён продолжал:
– Язык? Все евреи говорят на разных языках. Русский, идиш, арабский… Культура? Присмотрись к евреям из России и из Йемена. Разница, как говорится, налицо… Общая территория? Не была она общая никогда. И даже сейчас большинство евреев живёт за пределами Израиля. Совместная история? Никакой! Ну, разве, что их периодически везде били. Генеалогия? Да, мы потомки Исраэля и его сыновей, но человек любой национальности, который захочет принять духовное наследие евреев, тоже может стать евреем – надо только пройти гиюр. Религия? Но нерелигиозный еврей – это тот же самый еврей!
Семен явно разгорячился:
– Евреи действительно не подпадают ни под одно определение. Представь себе человека: он живёт на Аляске, говорит по-арабски, выглядит китайцем и на вопрос, кто ты, отвечает – еврей! Загадка! Но я тебе поясню…
– Как образовался Еврейский народ, ты конечно забыл? Могу напомнить… Возникновение евреев как народа и принятие их веры произошло не постепенно, с интервалом в сотни лет, как у других народов, а в одно и то же время! Более трех с половиной тысяч лет назад разрозненное племя потомков Авраама, Ицхака и Яакова выходит из Египта, чтобы получить Тору на горе Синай. Там, на горе Синай, евреи в один момент стали НАРОДОМ, получив свои законы, традицию, культуру… Вот они пришельцы, вот они Алины… С тех пор всё Еврейское находится в Торе и только в Торе. Что это ещё, если не воинский Устав? Тора-Устав регулирует и охватывает все аспекты жизни. По этой причине еврей может существовать без общей территории, без общего языка, без общей культуры и столько времени, сколько кто-то и где-то учит Тору… Там, где это происходит, “еврейское-бессмертное” будет существовать вечно, а там, где этого нет – всё еврейское исчезает в течение нескольких поколений. Понял?
В продолжение вышеизложенного словоизлияния Суламифь, казалось, была целиком поглощена замечательной фаршированной щукой, которую им подали нарезанной на круглые ломтики в желе из застывшего бульона, украшенного зеленью и пятачками оранжевой моркови. Услышав, однако, про пришельцев и космическую миссию еврейского народа, она чуть не подавилась кусочком рыбы и подняла изумленный взор на вдохновенного оратора.
Борис, напротив, вдруг весело рассмеялся, увидев замешательство их телохранительницы:
– Не удивляйтесь, Суламифь. Семён ещё в детстве придумал эту “байду” начитавшись американской фантастики. Он в восьмом классе знал наизусть романы Кларка и Азимова. Вот и решил внести свой вклад в литературу. Представляете, он даже в журнал “Пионер” отправлял свои сочинения. Только его оттуда послали далеко и надолго – про евреев в то время писать было не принято. Признайся, Сёма, что хотел на красивую девушку впечатление произвести!
Семён, разгоряченный приятной компанией не меньше, чем выпитым вином, молча показал Борису из под скатерти увесистый кулак, но затем все-таки рассмеялся.
– Будь честен, братец. Некоторые вопросы я объяснил исторически правильно, – Семён улыбался, – A что такое еврейский народ, и с каких пор его считают избранным – на это ведь так и не нашли достойного ответа.
– А про Охранителей – это что-то новенькое в твоем репертуаре. Ты лучше расскажи, куда путь держал перед нашей встречей на площади? – обратился к брату Борис.
Семён посерьезнел. Он тщательно намазал кусочек фаршированной рыбы хреном, положил сверху ломтик лимона, отправил всё перечисленное в рот и выдержал “мхатовскую” паузу.
– Я шел на кладбище, – ответил он спустя пару минут, – На старое еврейское кладбище в пражском гетто. Я уже имел честь доложить вам, что вдова Франтишека дала мне почитать старые бумаги. Так вот, в одной из них было написано, что Рабе Лёв сам изготовил для себя надгробный камень. Это его своеобразное послание потомкам, так как на камне зашифрованы секреты каббалы и, возможно, тот самый утраченный псалом. Я хотел найти могилу рабе и сфотографировать обелиск.
– Мы тоже пытались найти эту могилу, – сказал Борис, оглянувшись на Суламифь, – там человек сто каждый день заняты тем же самым. Считается, что в обелиск Рабе Лёва нужно воткнуть записку с заветным желанием, и желание обязательно сбудется. Поэтому все старые надгробия истыканы записками. Изо всех щелей бумажки торчат.
– Но сдается мне, что самого надгробия на кладбище давно нет, – вступила в разговор Суламифь.
– Как нет? – удивился Семён.
– Я поговорила со стариком сторожем, который за могилами ухаживает. Он, ещё мальчишкой, чудом уцелел во время оккупации Праги немцами. Так вот, сторож рассказал, что в сорок пятом году на кладбище появился очень важный русский со свитой генералов. Он попросил показать могилу Рабе Лёва. Генералы обращались к нему по имени отчеству, но старик запомнил только имя – Лазарь.
– Хорошее русское имя! – съязвил Семён.
– Этот Лазарь долго осматривал камень, а потом надгробие сняли с могилы, погрузили на “Студебеккер” и увезли. В Москву, наверное, сторож точно не знает, – закончила рассказ Суламифь.
– Во-дела! – озадаченно вымолвил Семён, – А что жe они голову посетителям морочат?
– Ну, здесь ясно как день… вход на кладбище платный. Нужно как-то посетителей привлекать. Поэтому про надгробие особенно не распространяются. Бизнес есть бизнес! – пояснил Борис.
Суламифь утвердительно кивнула.
– Среди больших начальников при Сталине был только один Лазарь – сталинский сокол, “железный нарком”, Каганович Лазарь Моисеевич, – Семён размышлял вслух, – придется ехать в Москву, и там искать этот чёртов камень.
– Вот это финт ушами, – засмеялся Борис, – Похоже, что я иду по кругу. Он конечно больше похож на неправильный овал, но от этого его смысл не меняется. Неделю назад
