Две стороны стекла - Александра Турлякова
Где находилась комната Агнес, я знал, поэтому прямым ходом направился именно туда. Мне уже было всё равно на то, что я не имел на это никакого права, я ведь даже не оруженосец. Плевать! Я хотел знать, как она собирается бежать из Нандора, и если мне удастся, то предотвратить этот побег.
Замок внутри был пустым, конечно, все сейчас веселились на улице. Я поднимался по лестнице в Старую башню, именно здесь и жила Агнес вверху, под самой крышей. Хорошо хоть пару-тройку факелов кто-то заботливо воткнул по стенам, а то можно было и ноги переломать. Винтовая лестница шла вверх, с улицы доносились далёкие отзвуки музыки, а по каменным стенам плескались отблески факелов. Я шёл, держась ближе к стене, перил тут не предусмотрено, а на свою ориентацию в пространстве я не надеялся. Дурак, надо было меньше налегать на эль…
И тут я уловил шаги сверху и голоса, кто-то спускался вниз и шёл мне навстречу. Чёрт! Лестница узкая, прятаться негде, и я со всей своей пьяной быстротой, какую мог себе позволить, метнулся вниз. У входа в башню в стене был каменный выступ, я и спрятался за ним, уповая на то, что меня в полумраке не заметят.
Кто это может быть? Агнес? Остальные все веселятся, только её я не видел. С кем тогда она говорит? У неё есть сообщник? Ну, конечно!
Они о чём-то спорили, я вжался в стену, прячась в темноте и в этой нише. Слушал.
— Я не знаю, я всё проверила, куда оно делось — не знаю. Может быть, кто-то случайно наткнулся на него, но не думаю. Это вряд ли. Сколько лет оно лежало там же, в этой книге. Никому не было до него никакого дела…
— Отец убьёт тебя… Ты знаешь, как ему дорог этот Таганрог… — ответил Агнес молодой мужской голос. Это был мужчина в одежде приезжих артистов.
Я понял всё сразу, они говорили о зеркале. «Таганрог…» Конечно! Это могло быть только то самое карманное зеркальце, что сейчас преспокойненько лежало в моём сапоге. А ты как хотела, хитрая Агнес? Я обманул тебя. Я же обещал тебе сюрприз, нежданчик. Ты вернулась за зеркальцем, опаньки, а его там нет! Как тебе такой поворот? А оно так дорого тебе, оказывается, и родной папочка, граф Бернат, так дорожит им…
— Ладно, — мужчина взял Агнес за плечи и слегка встряхнул на вытянутых руках, — сейчас успокойся… Пропало — так пропало. Мы здесь не за этим… Главное — вернуть тебя домой… Ты помнишь, что нужно делать?
Из темноты я видел силуэты их обоих, хорошо различал только немного растерянное лицо Агнес. Видел, как она кивнула в ответ на вопрос.
— Помню… Но отец… и этот «Таганрог…»
— Не думай об этом! Ты сейчас должна думать о доме, отец ждёт тебя и очень скучает…
Он взял Агнес за руку и повёл на свет костров, я следил за ними. Широкий плащ развевался за спиной графской дочери, а голову её закрывал капюшон, она приготовилась к побегу, переодевшись попроще. Кто из приезжих артистов сопровождал её — я так и не понял в темноте.
Так и есть. Этот цирк-шапито тут не случайно, всё для того, чтобы устроить в Нандоре шумиху. Агнес пропадёт, и её не сразу хватятся.
Я неслышно шёл за ними. А они двигались не на звуки праздника и громкую музыку, они шли к конюшням, туда, где стояли повозки и фургоны этих бродячих циркачей. Здесь не было людей, только кони копались в сене и фыркали в полумраке. Я замер в тени, наблюдая за парочкой. Мужчина поднялся в один из фургонов и подал руку Агнес, вдвоём они скрылись за лёгкой разрисованной дверью. Я подождал немного и подобрался поближе.
Ладно Агнес, её они, скорее всего, спрячут где-нибудь среди своего реквизита. У них тут этого добра полно: ковры, верёвки, ширмы, занавес, костюмы… Как обычно всякая бутафория при любом театре. Спрячут — и сами не найдут! Но почему этот её сопровождающий назад не появляется? Ну увёл, спрятал, а самому-то надо назад вернуться, чтобы подозрений у всех окружающих не вызывать. Но он не появлялся!
Я ждал, думая об Агнес и об этом молодом циркаче, который так свободно говорил с ней, так вольно касался её. Всё это время я мог позволить себе лишь смотреть на неё со стороны. А этот… Кто он такой вообще? Откуда взялся?
И как же хитро они всё продумали! Утром вывезут её в одном из фургонов среди вещей, потом пересадят на коня, найдут охрану, и доброго пути, Агнес! Даже если в Нандоре спохватятся, догадаются и пошлют погоню, дочь графа им уже не найти. Сами виноваты, растяпы! Надо было держать её под постоянной охраной, а лучше где-нибудь взаперти, под замком.
Я ждал, но ничего не менялось. Поэтому я осмелел и подобрался ещё ближе. Никаких разговоров из фургона, полная тишина. Где они? Что делают?
Я тихо поднялся по шатким ступенькам фургона и открыл дверь. Я ожидал увидеть всё, что угодно, но от увиденного просто обомлел. Выпал в осадок, по-другому не скажешь.
Фургон был пустой!
Нет, там, конечно, было полно всякого театрального хлама, горы вещей, но никого живого. Это раз! А два — это… Я аж к стенке фургона прислонился, чтобы не упасть… Посреди свободного пространства стояло… зеркало! Да-да, самое настоящее. Каким бы пьяным я ни был, я не мог ошибиться. Большое зеркало в рост человека, в простой деревянной раме. В дощатой стенке фургона находились маленькие окна, и лунный свет попадал в них, отражаясь в зеркальной поверхности. Проклятье!
Как это всё понимать? Я-то, дурак, думал, это будет нормальный человеческий побег, ну, обычный побег в прямом смысле слова. А это что? Они тут, походу, себя не утруждают такими проблемами. Через зеркало, как по мобильнику, разговаривают, через зеркала, как через нуль-кабины у Стругацких, сигают туда-сюда…
Я рассмеялся, понимая, что если не буду смеяться, я свихнусь от того, что вижу, от того, что произошло.
Ну, Агнес, ну стерва… Сегодня тут, а завтра там! Это тебе не самолёт,
