Павел Береговой - Корсары по крови
— Чего встали! Приготовиться! — скомандовал я.
Переодетые женщинами матросы выстроились вдоль обоих бортов, и приветственно махали руками подходящим с двух сторон испанским кораблям, не забывая при этом прятать шевелюры под шарфами и бороды за веерами. С испанских кораблей уже начали в подзорные трубы рассматривать встреченного «соотечественника».
— Везут невест в наши колонии, — наверняка говорили капитаны испанских кораблей своим помощникам — или наоборот.
Поравнявшись с «Вегейром», предводители испанцев взмахами рук поприветствовали меня, также приветственно машущего в ответ с мостика, и продолжили свой путь, благо расстояние между кораблями позволило сохранить неразоблачённым устроенный нами маскарад.
Удачно разминувшись с «соотечественниками», каравелла «Святое копьё» продолжила свой рейс.
На широте острова Пинос я заметил английский пиратский корабль, который вознамерился было догнать нашу каравеллу. У разбойника было двадцать четыре пушки. Но умелое маневрирование Бьорна Снорри свело на нет все попытки преследователя тягаться в скорости с «Вегейром», и пират отстал, решив не ввязываться в изнурительную погоню. Ветер помогал нашему новоиспечённому экипажу.
Никого больше не повстречав на пути, каравелла «Вегейр» спустя некоторое время благополучно прибыла в Порт-Ройал, что на острове Ямайка.
— Симпатичный городок! — разглядывая в подзорную трубу берег, одобрительно высказался Хэнсон.
— Порт-Ройал — не городок, — возразил стоявший на здесь же, на мостике, мистер Коллтон.
— А что же?!
— Это настоящий большой город. Самый богатый город Нового Света. По торговому обороту он нынче больше самого Лондона. А по количеству церквей, соборов на душу населения едва не превосходит!
— Тем более! А может, нам ещё и повезёт, увидим настоящих иезуитов, — съязвил стоявший рядом Килинг, зная, что Хэнсон недолюбливал любых представителей рода человеческого, что носили одеяния священнослужителей.
— Иезуитов нам только и не хватало! Пожалуй, лучше обойтись без них.
«Вегейр» входил в гавань медленно, с почти всеми спущенными парусами. Бьорн Снорри сам встал к рулю. Он не дожидался чьего-то разрешения на вход, так как знал, что такого разрешения здесь ни у кого не спрашивают.
Гавань Порт-Ройала была велика, судов в заливе стояло на приколе более двух дюжин, и свободно могло разместиться ещё столько же. Каждый входивший вставал на якорь, где ему заблагорассудится, нимало не заботясь об удобстве соседей и вновь приходящих судов. Осторожно лавируя, почти цепляясь реями за такелаж других кораблей, Бьорн провёл «Вегейр» поближе к стенам форта, и только здесь я приказал отдать якоря.
Белоснежный Порт-Ройал прятался в зелени тропических деревьев. Влево и вправо от гавани разбросал он свои строения: двух- и трёхэтажные дома, великолепные виллы с колоннами, портиками и изысканными фасадами.
Том Хэнсон стоял у фальшборта, опираясь ладонями о планширь, и разглядывал Порт-Ройал. До берега было футов шестьсот, не более.
— Какой красивый город! — воскликнул Том.
— Красивый, — согласился я. — Если только издали смотреть.
— Хотя бы издали.
— Капитан, — подошёл к нам Килинг, — я хотел поговорить вот о чём, не пора ли подобрать нам корабль побольше? Если хорошо заплатят за рейс, то команда не против. Наша каравелла, конечно, красавица, но уж больно мы смахиваем на испанцев. Продадим её, и…
— Смахиваем на испанцев, говоришь? Один раз нас это здорово выручило, — напомнил я. — Однако ты прав. Хорошо, надо подумать.
Я и сам уже размышлял на эту тему, и Стив лишь подтвердил правильность направления раздумий.
Яростно припекало солнце.
Резко пахло корабельной смолой и отбросами.
— Такую воду загадили, — проворчал Коллтон. — Сплошная грязь!
— Грязью здесь никого не удивишь. Вы вон туда поглядите!
Спокойную воду невдалеке от корабля резала верхушка треугольного плавника.
— Акула?!
— Это запах кухонных отбросов привлекает сюда хищников. Похоже, что здесь не то что купаться, но даже ногу в воду сунуть опасно.
Десятки лодок и баркасов сновали по гавани между пристанью и судами.
Шлюпка с двумя матросами на вёслах не без труда доставила Коллтона и меня, сопровождавшего пассажира, на берег. Толпы пёстрого народа суетились на пристани.
Пробираясь сквозь людские потоки, Коллтон и я направились к красивому белому дому губернатора Ямайки, выстроенному посреди большого роскошного сада, который располагался в левой части города, если смотреть с моря.
— Я бы хотел поблагодарить вас, капитан, за удачный переход на Ямайку, и обещаю со своей стороны любую поддержку, которая от меня зависит, — сказал вдруг Коллтон, вышагивая по мостовой. — Ещё один квартал, и мы у цели.
Но, не пройдя и половины оставшегося пути к дому, мы с Коллтоном были остановлены патрулём.
— Что случилось?
— В чём дело?
— Сэр, назовитесь, — предложил мне сержант в мундире королевской армии. Я назвался. Сержант удовлетворённо кивнул головой.
— Мои извинения, но у меня приказ арестовать мистера Уилсона, — сообщил он. — Против вас, сэр, и некоего Джеффри Болтона выдвинуто обвинение в связях с пиратами. Мы должны препроводить вас в тюрьму до выяснения обстоятельств.
— Думаю, это недоразумение, — вмешался Коллтон. — Я позабочусь о том, чтобы всё прояснилось.
Я поклонился ему в знак признательности и был вынужден проследовать за командиром патруля, сопровождаемый солдатами.
Ожидание в каменном мешке, куда меня поместили, превратились в полную тревоги и неизвестности муку. Я совершенно не понимал, по какой причине оказался здесь.
— Кто он такой, этот Болтон, какое отношение он имеет ко мне? — спрашивал я вслух, иногда шёпотом, иногда громко.
Но во всех случаях ответом мне была тишина. И эта безответность мучила гораздо сильнее. Если бы мне хотя бы стало известно, за что предъявлено обвинение! Даже если я совершенно ни при чём, было бы куда легче сориентироваться и выстраивать линию защиты от ложного обвинения.
Я совершенно не знал, сколько прошло времени. Час, два или несколько часов…
Долгожданно, и всё-таки неожиданно, ржаво заскрежетали засовы, открылась дверь, и тюремщик сообщил, что я освобождён и могу уходить. Естественно, я испытал невыразимое облегчение, хотя мрак неизвестности продолжал наполнять мысли. Случившееся было совершенно необъяснимым. Я не ведал даже малейших предпосылок, по какой причине промучился в каменном мешке несколько часов… к счастью, не суток и не месяцев!
