Юрий Корчевский - Княжья служба
Все занялись делом, и через пару часов скорбный обоз с павшими и ранеными двинулся к Рязани. Впереди, далеко оторвавшись, скакал большой отряд во главе с князем. Малый отряд конных ратников шел в арьергарде.
До Рязани добрались беспрепятственно. Здесь узнали, что воинство литовское в двух дневных переходах. Времени, чтобы подлечиться и восстановить силы после сражения с татарами, было мало. Ратники отлеживались в воинской избе. Кто был цел – затаскивали на городские стены и башни пушки.
Из окрестных сел стекались в город селяне, гнали с собой скот, везли в телегах нажитое добро.
Обстановка была тревожной, чувствовалось, что напряжение с каждым днем нарастает. На четвертый день дозорные сообщили, что вдали видны дымы, не иначе – литвины села жгут. Дымы становились ближе, и через день вдали показалось неприятельское войско.
Когда вороги подошли ближе и в виду города разбили лагерь, стала понятна причина их медленного движения – войско наполовину было пешим. На конях были только шляхтичи и их слуги, большую же часть войска составляли пешие наемники, отличавшиеся одеждой и оружием. Плохо было то, что каждый второй литвин имел пищаль, коей пользовался искусно.
Войско расположилось на поле, стали разбивать шатры; многочисленные отряды стали обходить город со всех сторон, стараясь замкнуть кольцо осады. Со стен крепости за неприятельскими действиями наблюдали дружинники и горожане. Я, кряхтя и охая от боли в ребрах, нашел воеводу.
– Опять ты, лежал бы пока, сил набирался, не ровен час – и раненых на стены призвать придется.
– Прости, воевода, что мешаю трудам твоим. Задумка есть.
– Сказывай.
– Есть ли умелые пушкари при наряде?
– Есть, как не быть.
– Вели днем пушки подготовить, зарядить и навести на шатры, а ночью, когда ворог спать уляжется, все дружно и ударят. Думаю, урон большой будет.
– Так не стреляют ночью из пушек.
– На то и расчет, враги тоже так думают.
Воевода покрутил ус, подумал.
– Давай попробуем.
От воеводы во все городские концы поскакали посыльные, и вскоре пушкари засуетились у своих единорогов, тюфяков и мортир.
Опустилась ночь, я с нетерпением ожидал, когда последует сигнал. Вот на одной из башен взревела труба, одна за другой начали грохотать пушки, дав нестройный залп. В стане литвинов поднялся переполох, заметались факелы, закричали раненые. Поутру стали видны следы ночного налета: шатры разбросаны, повсюду лежат многочисленные убитые. Вся литовская рать под покровом ночи отошла подальше, побросав припасы и амуницию.
С городских стен с радостью наблюдали эту картину дружинники и горожане.
В этот день литовцы не пошли на приступ, видимо – зализывали раны и приводили себя в порядок.
Я почувствовал себя уже вполне сносно, решил провести ночь с пользой для дела. Выждав, когда ночь вступит в свои права, я взобрался на стену, огляделся. Никого. Прошел сквозь стену и пополз к вражескому стану.
Большая часть воинства литовского говорила по-русски, за исключением наемников. Ведь в княжество Литовское ранее входили такие исконно русские города, как Смоленск, Полоцк, да и многие поменьше.
Еще днем я заметил со стены, что одеты литвины разнообразно, и я в своей одежде не буду выглядеть белой вороной. Так я и гулял смело по чужому лагерю, прикидывая – где и сколько народу, есть ли пушки. Около одного из шатров слышался разговор. Я подошел поближе и прислушался.
– Ров глубокий у них.
– Значит, копать глубже надо.
– Сегодня ночью и начнем.
Люди стали выходить из шатра и, чтобы не навлечь на себя подозрений, я отошел. Интересно, что они собрались копать? Надо брать языка да допросить с пристрастием. И желательно не рядового – что он может знать?
Покручусь у шатра, авось и выгорит. Я улегся на землю недалеко от шатра, изображая спящего, внимательно поглядывая из-под руки. Вот из шатра выскользнула тень и направилась к реке. То, что мне надо. На начальника воин не похож – у тех походка вальяжная, но и не из простых. Чего простому гайдуку в шатре отираться?
Крадучись, я направился за ним. Идущий впереди человек подошел к одному из костров, переговорил с воинами, направился дальше. Вот и лагерь скоро кончится – куда же он?
На берегу человек остановился, к нему тотчас же подбежал дозорный. Короткий разговор, и он пошел вдоль реки.
Надо брать! Место удобное, лагерь уже далеко, темно. Я бросился вдогонку, догнав, подпрыгнул и всем своим весом ударил его в спину. На несколько минут человек лишился чувств и упал. У меня от удара заныл бок. Как не вовремя! Заранее приготовленным ремешком я связал ему руки и заткнул рот полой его же кафтана. Человек лежал в отключке.
Сбегав к реке, я набрал пригоршню воды и плеснул ему в лицо. Человек вздрогнул, пришел в себя; глаза его открылись, и он удивленно уставился на меня. Я поднес к его лицу нож.
– Я не гайдук, я рязанец. Ты меня понимаешь?
Человек кивнул.
– Если не будешь орать, я уберу кляп изо рта. Но стоит тебе только вякнуть, как ты умрешь. Уяснил? Будешь вести себя тихо?
Человек снова кивнул. Я вытащил изо рта полу его же кафтана.
– Ты кто таков?
– Я не воин, нет. Я инженер из Кракова.
– Тогда какого черта ты здесь делаешь?
– Мое дело – руководить подкопами.
– Какими еще подкопами?
– Меня наняли подкопы делать под городские стены, чтобы порох заложить и стены взорвать.
– Порох где?
– В обозе, четыре подводы.
Это хорошо, что он не воин, какие-никакие секреты или будущие злоумышления знает. Надо бы его в город, пусть с ним воевода поговорит. Но как это осуществить?
– Поднимайся.
Инженер неловко поднялся; все-таки это непросто сделать со связанными руками.
– Иди к городу и не вздумай бежать, умрешь быстрее, чем сделаешь первый шаг в сторону.
– Понял, пан.
Спотыкаясь в темноте, инженер двинулся к городу. Я шел сзади. Нож сунул в ножны, но руку держал на рукояти сабли. Вроде бы пленник связан и послушен, но кто его знает, что у него на уме.
Из-за кустов внезапно вышел литовский дозор – три человека, и когда я уже почти решился выхватить саблю, инженер громко и четко назвал пароль. Дозор снова скрылся в кустах, а мне захотелось вытереть со лба холодный пот.
Мы подошли к городским стенам. Черт, что дальше делать? Ворота заперты, никто их не откроет, даже назовись я князем. Этот момент я не предусмотрел.
Я подобрал камешек, забросил на стену; раздался металлический звук, видимо – камешек попал в шлем или щит воина. Сверху показалась голова.
– Кто тут бродит? Вот я ужо…
– Тихо, сбрось веревку: я пленника взял, надо его на стену втащить.
Голова исчезла, через некоторое время высунулась снова.
