Владимир Ковтун - Полет дракона

- Тогда объясни мне: почему в нашу первую встречу я увидел тебя связанным, в повозке каких-то проходимцев?

- Я силен, но не всесилен. Нас взяли хитростью. Кроме того, со мной была Ли-цин. Я не имел права рисковать, и ждал удобного момента, чтобы освободить себя и ее.

Вечером Юань рассказал Ли-цин о предложениях гиппарха.

- Что будем делать? – Спросил он ее.

- Я бы предпочла идти на корабле в Рим.

- Почему?

- Сидеть здесь, в полном бездействии, мне бы не хотелось. Встреча с нашим отрядом, который остался в Антиохии, кажется мне неразумной. Как мы объясним им, кто мы такие, и почему явились сюда? Они, правда, ничего не знают о нашем смертном приговоре, но, все же…. Сочтут нас дезертирами. Впрочем, ты – мой командир, и решать тебе.

- Я уже принял решение. – Ответил Юань. – Мы идем в Рим.

На следующий день Юань снова встретился с гиппархом.

- Что вы решили. – Спросил он.

- Мы идем в Рим.

Антиох задумался.

- Хорошо. Я не стану вас переубеждать. Предлагаю вам сделать вот что: в моем распоряжении есть несколько торговых кораблей, которые регулярно ходят в Египет, а оттуда в Рим. Вы можете плыть на одном из них.

- Я безмерно благодарен тебе, владыка.

- Это я должен быть тебе благодарен. Но, ты поставил меня в затруднительное положение. Я хотел подарить тебе меч работы наших самых искусных мастеров. Но, сейчас знаю, что ты в нем не нуждаешься. Ты – человек другого мира, не совсем мне понятного. И я, пожалуй, сделаю вот что: много лет тому назад селевкийский купец приобрел в Египте странную рукопись. Запись сделана на папирусе. Случайно увидавший ее философ-грек валялся в ногах у купца, и просил продать ему эту рукопись. Купец отказался, и она попала ко мне. Ее язык мне незнаком, содержание неизвестно. Я хочу подарить ее тебе. Может быть, мудрецы твоей страны сумеют разобраться в ней.

Антиох взял со стола небольшой кожаный предмет, по форме напоминающий современный тубус, и протянул его Юаню.

- Будь осторожен с ней. Папирус очень старый и ломкий.

- Я не открою ее до возвращения на родину.

- Чем еще я могу помочь вам?

- Все остальное у нас есть. Я благодарю тебя за гостеприимство, подарок, и твою милость.

- Тогда позволь мне обнять тебя, и пожелать удачи!

Через две недели Юань с Ли-цин уже стояли на корабле, и смотрели на удаляющийся от них берег. Они плыли в Египет, откуда судно должно было направиться в Италию.

На берегу остался Адалят, проводивший их до самого порта. Юаню было, искренне жаль, расставаться с этим приветливым и остроумным юношей, в котором он обрел верного друга.

Антиох и госпожа Симург проводили молодых людей, как своих собственных детей, снабдив их всем необходимым в дорогу. Адалят снял со своей груди и подарил Юаню золотой охранный амулет, а госпожа Симург приготовила для Ли-цин драгоценное ожерелье.

- Увидим ли мы их когда-нибудь еще? - Всплакнула Ли-цин.

- Возможно, на обратном пути. – Ответил Юань. – Антиохия лежит недалеко от их замка.

ЗАТРУДНИТЕЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

Шло время. Ли так и не получил ответа от консула.

Гибель товарища от руки молодого римского бездельника, и равнодушное отношение консула Мария к их посольству воздвигли между ханьцами и Римом невидимую преграду. Их более не восхищало великолепие Вечного Города. Хотелось домой.

Явная неудача посольской миссии угнетала Ли. Он во всем винил себя, полагая, что не сумел объяснить Марию причины, цель и смысл их похода на Запад.

Душу разъедала безысходная тоска по Ли-цин. Заброшенный на тысячи ли от родины он не знал, удалось ли его отцу найти девушку, или она навсегда исчезла в бесконечных просторах Хань.

Между тем, к путешественникам подкралась еще одна беда, хорошо знакомая многим, живущим на земле людям: их средства к существованию подошли к концу. Украденные месяц назад деньги сильно подорвали их материальное положение.

- Что будем делать? – Спросил Ли своих спутников.

- Продадим все ценное, что у нас есть.

- Разумеется, продадим, включая купленные мной книги, что более, чем обидно. Но этого не хватит. Кроме ежедневных расходов, нам нужны деньги и на обратную дорогу.

- Может быть, заработаем? – Предложил Фэй.

- За черную работу мало платят. Предлагать следует то, что умеем делать мы одни.

- Что именно?

- Давайте думать.

- Я умею бросать ножи, и попадать ими в любые мелкие предметы. – Напомнил Ин. – Я здесь, на площади, видел одного такого. Но он делал это гораздо хуже, чем я.

На следующий день Фэй с довольно тяжелым мешком в руке подошел к Ину, склонившемуся над очередным заданием Ли.

- Отложи все в сторону, и иди за мной. Будем вспоминать наши детские забавы и увлечения.

Ин вместе с Фэем и еще одним офицером посольства вышли из дома и направились в город.

КАТОН

На свете есть люди, таланты которых проявляются с детства. Катон был именно таким человеком.

Сын раба-дака и вольноотпущенной он рано потерял родителей, обрел самостоятельность и успешно использовал ее в своих интересах. От отца Катон унаследовал безрассудную храбрость, а от матери – полное отсутствие каких-либо моральных устоев.

Какое-то время он прожил в семье своего дяди, но сбежал, будучи неоднократно бит двоюродными братьями за наушничанье и воровство. Прибился к дому состоятельной римлянки, где его накормили и поселили в отдельной комнатке.

Начало своей противозаконной деятельности двенадцатилетний Катон ознаменовал похищением драгоценностей госпожи, которая приучала хорошенького мальчика прислуживать себе, надеясь в будущем использовать его в качестве любовника.

Понимая, что обратной дороги не будет, юный воришка растворился в шумной и многоязыкой римской толпе. Драгоценности бывшей хозяйки он сплавил уличному меняле за десятую часть их истинной стоимости. Но и полученной им суммы с лихвой хватило на то, чтобы первые месяцы прожить безбедно и весело.

Потом он долго присматривался, ночевал, где придется, перебивался мелкими заработками или рыночными кражами прежде, чем открыл надежный способ улучшить свою жизнь.

Как-то, под вечер, он встретил в переулке подростка чуть помладше себя, отобрал у него одежду и небольшую сумму денег.

Переодевшись и пригладив волосы, отправился в одну из общественных бань, где хорошо одетого вежливого мальчика приняли за слугу состоятельного римлянина.

Воровской улов Катона после посещения бани был настолько весом, что он целиком и полностью посвятил себя этому благословенному месту.